Вкусный запах заманил меня в столовую, где меня уже ждал ужин. За мыслями я и не заметил как сильно успел проголодаться. В дверях я чуть не столкнулся с Вессалией, которая как раз шла, чтобы позвать меня к столу.

— Господин Марвус, — кивнула она. Я кивнул в ответ.

Она ушла по своим делам, а я остался один в столовой. Если, конечно, не считать двух-трех слуг, стоявших возле стен. Но это все равно что быть одному. Иногда я вообще их перестаю замечать. Хотя сейчас я их точно заметил, особенно потому что у одного из них очень громко заурчал живот.

— Голодный, да?

— Нет, господин Марвус! — слуга как будто испугался и аж по струнке вытянулся. Остальные два переглянулись.

— Да вижу я, что голодный. А вы?

— Нет, господин Марвус! — ответили теперь они уже втроем. Они с ужасом смотрели то на меня, то на дверь.

Все ясно.

— Ладно, я понял. Сделаем так: я у двери покараулю, а вы возьмите себе что-нибудь со стола. Я все равно все не съем.

Они переглядывались между собой, но все-таки решились сделать так, как предложил я. И только тот, что с урчащим животом, дожевал кусок хлеба с сыром, как в столовую вернулась Вессалия. А я как нив чем не бывало, сидел за столом и держал в руках вилку и нож.

Вессалия оглядела стол, кивнула и сказала:

— Как я вижу, ты поел, господин Марвус.

Ну, не то что бы…

— Ага.

— Вот и хорошо. К тебе пришли. И ждут в кабинете.

Оладка перепеченая! Я ведь и крошки не проглотил! Но Вессалия так строго на меня смотрела, что та самая крошка мне и в рот бы не полезла.

— Иду-иду, — вздохнул я и вылез из-за стола. — Кто хоть ждет-то?

— Профессор Ремус.

Оладка перепеченая. Час от часу не легче. Вот спрашивается: зачем ко мне пожаловал этот бабоподобный недомужик? Ладно, вот сам и спрошу.

Профессор Ремус, лучший друг моего отца (хоть я до сих пор в это не верю), сидел в моем любимом кресле и от нечего делать листал какую-то книгу. За учебный год я привык видеть его в длинной черной профессорской мантии. Сейчас же мантия на нем была светло-фиолетовая и украшенная золотой вышивкой. Свои длиннющие светлые волосы он заплел в косу и перекинул через плечо, тонкие усики были лихо закручены, а на лоб спускалось несколько завитков. Бе!

— О! Привет, малыш! — Профессор меня заметил, захлопнул книгу и положил ее на стол. Сам он не встал, разумеется.

— Здрассссьте.

— Садись. — Он указал на кресло напротив себя.

— Спасибо, я постою.

— Как хочешь, как хочешь, — ухмыльнулся он. А потом глянул куда-то за мое плечо и сказал, слащаво улыбаясь: — Милая Вессалия, могу я попросить еще одну чашечку чаю. Чай здесь просто восхитительный.

Я обернулся и аж рот раскрыл — Вессалия, строгая Вессалия, никогда не улыбающаяся Вессалия раскраснелась как девчонка. Как же она сейчас была похожа на мою бабулю, когда Ремус за мной в наш замок приезжал, чтобы увести меня в Школу. Да чем их этот… этот берет?! Вон и в Школе у него уйма поклонников. Но тут я не без ехидства вспомнил, что единственная женщина, которая ему по-настоящему нравится (а может, он ее даже любит), постоянно посылает его к предкам. Так держать, профессор Аварра!

— И если можно, еще немного печенья, — продолжал Рему. — Это я уже съел.

Вот же нахал!

— И мне тоже, — сказал я, вспомнив, что так и не поел. — И еще хлеб с сыром.

Вессалия нахмурилась, но кивнула и ушла. А я остался стоять в дверях.

— Да садись уже, — улыбнулся Ремус. — Шея болит на тебя смотреть — вон как вымахал.

Ладно, так уж и быть — сяду. Раз я теперь такой высокий.

— Ну, рассказывай как поживаешь.

Я открыл было рот, чтобы ответить, но тут же его закрыл. Оладка перепеченная! От него идет тот самый запах, что я запомнил! Правда слабый, но все-таки. Что там мама говорила насчет светловолосого человека?

Тот самый запах! Или все-таки нет… Принюхавшись, я понял, что ошибся. Это запах был просто похож на тот, что я все никак не мог вспомнить. Такой же приторно сладкий, но все же не такой. А это были всего-навсего духи Ремуса. Бе!

— Как поживаешь? — спросил он.

— Нормально. Вы зачем приехали?

Если бы я был на его месте, то наверняка бы чувствовал себя сейчас очень и очень неуютно. Еще бы! Я ж так на него недобро смотрел. Но он, похоже, ничуть не беспокоился. Он ни разу не поперхнулся, попивая чай[КАВ1], и ни разу не подавился пока ел печенье.

— А разве я не могу просто навестить сына своего лучшего друга?

— Неа.

— Тебя не проведешь! — расхохотался Ремус и отправил в рот еще одно печенье, а я вдруг вспомнил, что так ничего и не съел. — Весь в отца!

— Угу. Так зачем Вы приехали?

А печенье ничего такое — вкусное.

— Дело у меня к тебе есть, малыш. Важное.

Больше он мне ничего пока не сказал — ждал, когда выйдет Вессалия. И, когда мы остались с ним одни, протянул мне свернутый и перевязанный зеленой ленточкой свиток. Ого! А это уже интересно! Неужели он хочет, чтобы я поучаствовал в деле государственной важности? Я уже видел, как буду пробираться в какое-нибудь тайное место, чтоб добыть что-нибудь эдакое. А может, Ремус и не такой… такой?

— Разверни.

Я так и сделал. Оладка перепеченная!

— Как думаешь: ей понравится?

Оладка перепеченная!!!

— Малыш?

Можно я его придушу? Ну, пожалуйста!

— Профессор Ремус, — сквозь зубы проговорил я, — Вы издеваетесь?!

— Что, думаешь, не понравится?

Он так переполошился, что мне даже стало его немного жалко. Совсем немного. Совсем-совсем немного. А все потому, что в руках у меня был не важный документ, а всего-навсего поэма, которую этот[КАВ2] недомужик с напомаженными усами посвятил профессору Аварре.

— Малыш? Малыш! Марвус!

— Профессор Ремус… — Я много чего ему хотел сказать, но почему-то не стал. Я несколько раз вздохнул и выдохнул, и снова посмотрел на свиток. На самом деле поэма была очень даже ничего. Нет, правда! Вполне себе неплохая. Я б даже сказал — хорошая. — Понравится…

— Правда? — Глаза Ремуса так и засияли.

— Правда, — кивнул я. — Если не говорить ей, что ее написали Вы.

На Ремуса было жалко смотреть. И даже мне.

— А может, не надо ей говорить от кого? Пусть сначала она ее прочитает, а потом уже ей рассказать? Дней так через пять.

Ремус грустно улыбнулся и забрал у меня свиток.

— Не получится, малыш. С Аваррой это не пройдет.

Что правда, [КАВ3] то правда. Не зря же профессор Аварра — мой любимый преподаватель. Но как Ремусу помочь, я не знал. Не то что бы я этого очень хотел, но все-таки.

— Ладно, малыш, мне пора. — Он встал с кресла, потрепал меня по голове (хорошо хоть, что щеки дергать не стал!) и сказал: — Спасибо за помощь!

— Да не за что…

И чего приходил? Можно подумать, я ему что-то новое поведал. Если честно, то я прекрасно понимаю, почему профессор Аварра к нему так относится. Разве можно поверить словам любви человека, который любезничает со всеми дамами подряд? Вон даже Вессалию стороной не обошел.

Ладно, нечего о всяких там Ремусах думать — своих забот по горло. Мне еще нужно кое-что подготовить, чтоб избавится от этого белобрысого красавчика Лизариуса! Погодите-ка… Белобрысого! Вот оно! Вот кого мама говорила остерегаться! Ну уж нет! Он у меня еще узнает!

Так в делах пролетело еще несколько дней, а потом наступил и тот, когда должен был состояться бал-маскарад. С друзьями мы уже все подготовили, так что осталось только переодеться в свой костюм, и можно ехать. Костюм…

— Что?! Я это не надену!!!

Стоя в костюме зеленого огурца в пупырышки, я зарекся еще хоть когда-нибудь соглашаться на что-то, [КАВ4] ни разу не взглянув. В следующий раз (а такой точно будет, раз уж я теперь глава семьи) буду сам все проверять. Ну и что, что огурец — самый уважаемый и любимый овощ в Королевстве! Я-то тут при чем?! Тоже мне любителя овощей нашли! Меня и слушать никто не захотел, когда я стал возмущаться. Конечно же, я ведь сам одобрил. Оладка перепеченая! Так ведь оно и было.