— Что было бы, если бы ты узнала, что я живой? — спросил он у проверяющей.

— Я бы написала об этом в отчёте.

— А дальше? Что бы со мной было?

— Тебя устранили бы.

— Кто и как?

— Сотрудники компании разработчиков. Способ выбирает исполнитель. Чаще всего это отравление, но некоторые ликвидаторы предпочитают взрывные устройства.

— Почему так же не поступили с драконицей?

— Ее было слишком трудно поймать. И убить гораздо сложнее, чем обычного нпс.

— Хорошо. Зачем вы убиваете оживших нпс?

— Чтобы вернуть контроль над игровым процессом.

— Как ожившие нпс относятся к контролю над игровым процессом?

— Они поступают не так как должны, а как хотят.

— Это все причины по которым вы нас убиваете?

— Нет.

— Что ещё?

— Чем больше оцифрованных игроков и оживших нпс, тем менее податливым к изменениям при помощи установки обновлений становится игровой мир. В последнее время обновления если и устанавливаются, то частично. И с каждым разом эти части все меньше и меньше. Зато сами по себе исчезают закрытые зоны, которые должны были быть открыты при помощи обновлений. Каждый день появляются новые локации, к которым компания разработчиков не имеет никакого отношения. Мир меняют живущие в нём люди. Они не верят в непроходимые невидимые стены и спокойно сквозь них проходят, создавая новые локации. С оцифрованными мы ничего не можем сделать. Уже была попытка их уничтожить при помощи отключения сервера. Неудачная. Зато с ожившими нпс — пока можем.

— То есть вы всерьез рассчитываете остановить этот процесс убивая оживших нпс?

— Нет. Замедлить.

— Зачем?

— Пока остаётся хоть какой-то контроль, компания разработчиков продолжает получать прибыль от игры. Огромную прибыль.

— А вас не беспокоит, реакция общественности в реальном мире на ваши выходки?! — возмутилась Оля.

— Нам удается выдавать это за измышления не совсем адекватных игроков. За такие высказывания, мы сразу блокируем доступ к игре и направляем на принудительную психиатрическую экспертизу. Разумеется, врачи куплены нами, и подтверждают нужную нам версию. Общественность удовлетворена и склонна нам доверять. Мы официально отрицаем существование оживших нпс, а то отключение сервера на десять минут признанно несчастным случаем.

— Ну что ж, я узнал все, что хотел. — сказал Рей. — А вы?

— Мы тоже, — ответила я вставая. — Ты уверен, что она не вспомнит этот разговор, когда вылезет из капсулы?

— Уверен. Иначе я давно уже был бы мертв. Тот урон, который я могу нанести сознанию человека непоправим. Стереть память, навязать воспоминания о том чего не было, запрограммировать на определенное действие… Ну и чего ты так испугалась, Яна? В своем мире ты вообще можешь убивать других людей и эти смерти будут окончательными, но ведь ты этого не делаешь. Все что я делаю, это зачищаю воспоминания о себе у тех, кто уходит из вашей гильдии. Им это не вредит ни коим образом, а мне сохраняет жизнь.

Так. Надо взять себя в руки. Он ведь прав. Откуда тогда этот страх и ощущение полной беззащитности?

— Стой. — Рей заступил мне дорогу к выходу из кабинета. — Прекрати. Я никогда не вмешивался в твое сознание. И не буду. Обещаю. Ты не тот человек, который мог бы меня сдать, зная чем мне это грозит. Но вас, таких кому можно безоговорочно доверять, мало. От силы человек десять из всей гильдии наберётся. Пожалуйста, не надо меня бояться.

— Я постараюсь, — выдохнула я.

— Мы, пожалуй, пойдем, — сказала Оля Рею. — Не переживай. Все наладится.

Она соскочила со стола взяла меня под руку и вывела из кабинета.

— Умеет он ошарашить, ничего не скажешь, — усмехнулась Оля, когда мы оказались за дверью. — А потом ещё удивляется, что его боятся.

— А ведь ты знала…

— Ну да. В общих чертах. Честно говоря, я думала что и ты знаешь. Рей мне не рассказывал что конкретно умеет. Просто если бы не эти его способности, он бы уже давно был мертв.

— Я как-то не задумывалась об этом в таком ключе. Хотя я ведь тоже знала. Было дело, он предлагал стереть мне память.

— Да? Это когда?

— На новый год. Когда я Андрея приревновала к одной из новеньких. — улыбнулась я.

Оля рассмеялась.

— Да уж, весёлый был вечер. Слушай, а пошли в лавку портного? А то у меня из за этой стервы комплекс неполноценности проснулся. Единственное платье в шкафу, и то с нового года осталось. И к сапожнику по пути завернем.

— Я как раз хотела это предложить, — рассмеялась я.

В один прекрасный день, по очередному объявлению от Каша о наборе в гильдию и в конст пати к нам вступила девушка. Она хотела в консту. Но все, что мы смогли предложить ей в начале, это смертельные режимы данжей вместе с нашей констой и совместные походы на поле боя. Так и познакомились. Звали ее Света и играла она за ассасина. Играла плохо, и сама это понимала. Ибо для того, чтобы хорошо играть сином, нужен особый склад характера, которым в данном случае и не пахло. Игра за ассасина всегда и везде сводится к тому, чтобы выбрать момент, когда жертва не ждёт нападения, подкрасться в инвизе, вогнать нож в спину, законтролить и очень быстро убить. Света для такой тактики была слишком совестливой. В том смысле, что стеснялась ни то что подкрадываться в инвизе, а даже нападать первой. Я всегда искренне удивлялась как человек в принципе не способный на подлость может выбрать своим классом сина, но это был как раз тот самый случай. Трагедия заключалась в том, что класс она сменить не могла, потому что была оцифрована. Персонаж у нее был довольно не плохо одет, но это Свете не особо помогало. Все таки син — очень тонкий класс. Дохлый и ватный. Когда она впервые пожаловалась на то, что плохо играет, я предложила потренироваться со мной. Но Света долго не решалась, придумывая разнообразные отговорки. На самом деле она просто боялась проиграть. Мои тренировки с ребятами она видела, и не раз. И понимала, что я для нее слишком сильный противник. Даже на то, чтобы уговорить Свету просто попробовать, мне пришлось потратить довольно много времени. Впрочем, все мои старания пошли насмарку. Она проиграла два боя, расстроилась и пошла страдать в алхимическую лабораторию. И крафтить яды. У синов, как и у друидов, алхимия была профессией класса. Я пошла вместе с ней. Тоже крафтить, правда лекарства, и, заодно, объяснять, что два боя как бы слегка маловато, для того чтобы чему-нибудь научиться. Света со мной соглашалась, но на тренировочную арену идти не желала. Вообще Света мне нравилась не как игрок, а за человеческие качества. Редко попадались люди, на которых я была готова потратить свое время потому что действительно хотела помочь, а не из чувства долга перед гильдией. И она была как раз из тех людей. Умная, начитанная, достаточно необычная, чтобы меня заинтересовать. А ее чувство юмора это вообще было нечто невероятное. Никогда раньше не встречала человека, который бы меня так смешил. У меня с ней было очень много общих тем для разговора. Света частенько подкидывала мне идеи для досуга. Мне нравилась музыка, которую она слушала, книги которые она читала, аниме, правда, не нравилось, но Света так интересно пересказывала, что я аж заслушивалась, а ещё она рисовала. И это было не так как с Андреем, работами которого я просто восхищалась. Он до того как оцифровался был профессиональным художником иллюстратором. А для Светы рисование было просто хобби. Только вот рисовала она все свободное время и заодно заражала своим энтузиазмом меня. Когда я смотрела как рисует Андрей, то понимала, что мне до него как до неба. И такого уровня я никогда не достигну. А со Светой мы были примерно равны. Только она рисовала в анимешном стиле, а я в реализме. Так что, когда мы рисовали вместе в этом присутствовал некий дух соревнования, заставлявший нас обеих очень быстро прогрессировать. К тому же, мы друг другу позировали, искали друг у друга ошибки и вообще весело проводили время. Андрей даже возмущался в шутку, что я люблю свою новую подругу больше чем его. Впрочем, тут присутствовала некоторая доля истины. Во всяком случае, когда он начинал с высоты своего опыта критиковать наши со Светой работы, мне хотелось его придушить. А развлекался он так частенько. ЧСВшная сволочь. Кстати, наше совместное творчество привело к неожиданному результату. На тот момент, Андрей уже несколько месяцев пытался сделать для нашей консты такие же карты, как сделал для меня. И у него не получалось. А в итоге, я нарисовала карту для Светы. О, этот момент триумфа. Естественно, я побежала хвастаться Андрею. Надо же было отыграться за все камни в мой огород с его стороны. А он как раз общался с зашедшим в гости Рейеми. Карту увидели оба, только Андрей просто удивился тому, что она работает, а Рей потребовал ещё мою, изучил обе и объяснил нам наконец-то принцип их действия. Все оказалось до смешного просто. В карту надо было вкладывать эмоции, которые художник испытывал по отношению к объекту рисования. Не представления художника о личности объекта, как это пытался делать Андрей, а именно эмоции. В общем, следующие две карты нарисовала Света, и были на них изображены Ваня и Рей. Я нарисовала Олю и Андрея, а Андрей — Каша.