— Ну как? Видели уже кто из наших ещё опускал свои имена? — перегнувшись через стол, спросил Поттер, обращаясь к Малфою и Забини.
— Почти все семикурсники, — похвастался Блэйз, догрызая печенье. — Я болею за Причарда.
— Да, он бы хорошо вписался в тройку чемпионов, — согласился Гарри.
За неимением более интересных кандидатур, разговор сокурсников перетек в отвлеченные, будничные темы, и за непринужденной болтовнёй ужин пролетел почти незаметно. Хотя большинство учеников едва замечали угощения в своих тарелках и нетерпеливо ерзали на местах, вытягивали шеи, выжидательно косились в сторону преподавательского стола.
Наконец золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Голоса в Зале из оглушительного шума упали до абсолютной тишины в то же мгновение, как Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен на другом конце преподавательского стола сиял улыбкой, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий.
— Кубок огня вот-вот примет решение, — объявил Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.
Он вынул волшебную палочку и сделал широкий жест рукой. Тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. И не смотря на это, никто не отводил напряженного взгляда от волшебного артефакта. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывал на часы...
— Три, два, один, — отмеряя последние мгновения, прошептал Блэйз.
Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер.
Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчетливым голосом прочитал:
— «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам».
Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.
— Я же говорил! — самодовольно заявил Малфой, пытаясь перекричать шум.
Виктор Крам поднялся с места и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате.
Постепенно шум в зале стих, внимание опять было приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и в воздух взметнулся еще один клочок пергамента.
— «Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!» — прочитал Дамблдор.
Девушка, похожая на вейлу легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Хаффлпаффа. Как только она удалилась в соседнюю комнату зал опять утих. Напряжение теперь было так велико, что, казалось, его можно было потрогать рукой. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса.
Все опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусочек пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал:
— «Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори».
— О, да ради Мерлина, — простонал Забини, подперев голову рукой, — из всех достойных почему он?!
— Смирись, Блэйз, — язвительно улыбнулся Драко, — с тебя пять галлеонов.
Стол Хаффлпаффа в это время взорвался криками и аплодисментами. Все до единого, ученики факультета чемпиона вскочили на ноги, и вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика.
Дамблдор терпеливо дождался, когда смолкнут продолжительные аплодисменты. Гарри, пока, все были заняты, раскрыл на коленях одну из книг по анимагии и толкнул Арчера локтем. Том, заметив, книгу тут же потерял интерес к происходящему в зале и склонил голову к другу, оба слизеринца принялись тихонько перешептываться, обсуждая заклинание, которое планировали использовать для их следующей практики. Они так увлеклись, что уже не слушали, что дальше говорит директор. Не заметили, что он неожиданно прервал речь, а общее настроение резко переменилось. Как и не увидели, что Кубок огня вдруг вновь покраснел, из него посыпались искры, и в воздух взметнулось пламя, выбросив еще один пергамент. Дамблдор протянул руку, схватив его, и поднес к огню, обратив подозрительно долгий взгляд на имя. И лишь когда в Зале стало слишком тихо, оба мальчика перестали перешептываться и подняли головы, в недоумении глядя по сторонам, пока их взгляды, наконец, не остановились на застывшем лице директора Хогвартса. Именно в это мгновение седовласый маг поднял голову и, кашлянув, произнес:
— «Гарри Поттер». (3)
В гробовом молчании, опустившемся на Зал после этого, прозвучал звенящий от шока голос Блэйза:
— И все-таки, похоже, ты должен мне денег, Драко.
Никто даже не обратил на него внимания.
Комментарий к Глава 7. Головокружительные неожиданности Примечания:
(1) Эпизоды встречи гостей и события в Большом Зале частично сперты из оригинала «Гарри Поттер и Кубок Огня» — все права принадлежат госпоже Ро. Не моё, не претендую.
(2) МаджиКо — волшебная настольная игра. Некая помесь Монополии и Героев. Рождена больным воображением автора (я всегда хотела себе такую :D)
(3) В данном эпизоде частично использован текст из оригинального произведения «Гарри Поттер и Кубок Огня» — все права принадлежат госпоже Ро.
====== Глава 8. Жизнь за кнат ======
….. седовласый маг поднял голову и, кашлянув, произнес:
— «Гарри Поттер».
На Большой зал опустилась вязкая напряженная тишина. На этот раз не было слышно ни аплодисментов, ни поздравлений. Никто не произносил ни слова, не перешёптывался. Даже не шевелился. Лишь многочисленные взгляды, удивленные, потрясенные, осуждающие, негодующие, впились в одного-единственного слизеринца, который в это самое мгновение в полном ступоре смотрел на директора Хогвартса. Сознание юноши стало вдруг неповоротливым и медлительным, густым как сироп, сделав его неспособным воспринять ситуацию или хотя бы осознать, что именно сейчас произошло.
«Это сон, — гулким эхом разнеслось в его голове первая более-менее сформулированная мысль, — или чья-то шутка», — продолжал размышлять он. «Да-да, точно! Это розыгрыш. Ведь не может быть, чтобы это они серьезно. Ведь так? Так?»
Словно в поисках подтверждения своим предположениям Гарри скользнул взглядом по лицам сокурсников, но не смог разглядеть ни одного — все они вдруг слились в размытую, бледную пелену. В последней отчаянной попытке найти хоть какую-то поддержку Поттер медленно, почти нехотя, повернул голову к лучшему другу и застыл. Том. Том смотрел на него так, словно видел впервые. Как на чужака. На незнакомца.
Гарри показалось, что его с ног до головы окатили ледяной водой. По телу прокатилась дрожь.
«Не может быть, — он в отчаянии смотрел в глаза Арчера, но видел в них лишь бесконечную, черную бездну, из которой на Гарри взирала безучастная пустота, — это не может происходить на самом деле».
«Это не я бросил в Кубок свое имя, — мысленно кричал он, — ты же знаешь, это не я!»
Но вслух он так и не смог произнести ни слова.
В это мгновение за преподавательским столом царило такое же ошеломленное безмолвие. Послышался грохот отодвигаемого стула, когда со своего места стремительно поднялась МакГонагалл, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор школы нахмурился и, выпрямившись, кивнул профессору трансфигурации.
— Гарри Поттер, — повторил он, слизеринец отвернулся от лучшего друга, обратив на главу Хогвартса умоляющий взгляд, всё ещё надеясь, что кто-нибудь прекратит это безумие. Старый волшебник выдержал недолгую паузу, глядя в глаза подростка, и ровным голосом продолжил: — подойдите, пожалуйста, сюда.
«Сейчас они скажут, что это ошибка, — словно заклинание повторял про себя Гарри, поднимаясь с места, — сейчас он покажет мне записку с именем и окажется, что это всё ошибка».
Юноша медленно шел вперед, и ему казалось, что это был самый долгий путь в его жизни. Слишком далеко расположились преподаватели. Слишком пристальными были взгляды, провожающие его, пока он двигался вдоль столов Гриффиндора и Слизерина. Шаги подростка гулом разносились по всему помещению. По мере того, как он приближался к директору, в зале начал нарастать неразборчивый ропот голосов, головы учеников поворачивались вслед слизеринцу, когда он проходил мимо, а затылок и спину прожигали пристальные, недружелюбные взгляды. Минула целая вечность, когда наконец Поттер остановился прямо напротив Дамблдора, взглянув в голубые глаза старика.
