— Я пришла сюда разыскать тебя и нашла, — сказала я. — Я не собираюсь бросать тебя здесь одного с рыскающими в округе Сдерживающими.

Я не хотела оскорбить его этим, будто припомнив, как он поступил со мной после битвы — он бросил меня одну в Новом Орлеане, полном рыкающих повсюду Сдерживающих. Но это прозвучало именно так, и в доме повисла абсолютная тишина, заставляя чувствовать себя очень некомфортно.

«Ты уже взрослая девочка», — сказала я себе и подошла поближе к стене.

— Это кровь?

Я почувствовала на себе его оценивающий взгляд. А затем он вновь переключил свое внимание на стену.

— Да. Не знаю, принадлежит ли она Бруссарду, но почувствовать, что это кровь, можно.

И я почувствовала, когда подошла ближе. Я обернулась к нему.

— Имя и нож — это все, что указывает на твою причастность к убийству. Готов поговорить о ноже?

— Нет.

Я вздохнула.

— Тогда давай пока оставим в покое доказательства твоей вины. Давай посмотрим, есть ли здесь что-нибудь, что могло бы нам рассказать о реальном убийце. Может, мы найдем что-нибудь снаружи, что-то, что укажет, почему Бруссард стал мишенью.

Выражение его лица не особо поменялось, но он кивнул.

— Тогда вернемся к надписи.

Буквы были выведены большими, широкими полосами, но это не было похоже на названия компаний и лозунги, которыми могли бы быть украшены витрины магазинов.

— Эти буквы выведены не только пальцами.

Лиам посмотрел на меня.

— Что?

Я прислонила палец к стене.

— Линия слишком широкая. — Я сжала кулак и также прислонила к стене. — А так делать просто неудобно.

— Может, они использовали что-то, что нашли здесь.

Мы осмотрелись. В поле зрения ничего не было: ни искусственных цветов, ни безделушек, которые могли бы быть использованы для этого.

— Может, они пришли уже подготовленными, — сказала я. — Чтобы убить Бруссарда и обвинить в этом кого-нибудь другого. Поэтому они купили заранее кисть или что-то подобное. И, возможно, они были не очень аккуратны. Видишь какие-нибудь отпечатки пальцев?

Лиам подошел ближе, уставившись на стену. Я сделала то же самое. Но даже если там и были отпечатки, я не могла их разглядеть в тени лестничной площадки второго этажа.

— Не могу сказать, — произнес он.

— Я тоже.

Я сделала шаг назад, посмотрев на пятно на полу.

— Ему перерезали горло. Эффективно, и, думаю, довольно лично, потому что тебе надо находиться близко. Но при этом такого не сделаешь в эмоциональном порыве. Не получится случайно кому-то перерезать горло. Обычно в драке такого не случается. Так обычно делают, если к этому готовятся.

— А почему? — спросил Лиам. — Деньги? Любовь? Наказание?

— Не деньги, — ответила я. — На первом этаже куча прекрасных раритетных вещиц, и ни одна из них не тронута.

— А ты действительно в этом разбираешься.

— Это так. Конечно, сейчас трудно избавиться от антиквариата в Новом Орлеане. Но если преступник был готов убить за деньги, почему бы не взять пару вещей перед уходом?

— Ты права. Я не вижу ничего, что указывало бы на ограбление.

— А что касается любви, ты знаешь что-нибудь о его личной жизни?

Лиам покачал головой.

— Нет, но не думаю, что должен был.

— И мы не знаем ничего о наказании. Может быть, «Икар» с этим как-то связан, может и нет. Это еще неизвестно.

— Скорее всего, это как-то связано. — Он снова посмотрел на имя сестры и решил, что пришло время покинуть это место.

— Давай осмотримся, — сказала я.

Коридор расходился, ведя налево и направо.

— Я пойду направо.

— Тогда я иду налево.

Мы разделились на лестничной площадке. В коридоре, который вел налево, было несколько открытых дверей. Ванная, которая выглядела достаточно стандартно. Что-то, что я определила, как гостевую комнату, так как в ней стояла идеально заправленная кровать, тумбочка и бюро. Я открыла пару ящиков, но ничего не нашла. Также, как и в шкафу.

По другую сторону коридора вдоль стены располагался длинный платяной шкаф. Я отодвинула раздвижную дверь. Большинство ящичков и вешалок были пусты, за исключением одной из полок, где были сложены простыни и наволочки. Я быстро обыскала их, но не нашла ничего интересного.

Коридор заканчивался дверным проемом, дверь была приоткрыта. Я прислушалась, убеждаясь, что внутри ничего не двигалось, затем толкнула ее, чтобы открыть.

И обнаружила кабинет Бруссарда.

— А вот и ты, — пробормотала я, делая шаг внутрь.

Комната была большой, с восьмиугольным эркером, где располагался огромный изогнутый стол. Полы были выполнены из твердых пород дерева, на другой стороне комнаты располагался широкий низкий комод и книжные полки. Здесь же стояла пара горшечных растений, а середину комнаты занимал милый ковер.

Книги были старыми с кожаными корешками, но они не были собраны по какому-то определенному признаку. Скорее всего, их здесь собрали, чтобы заполнить пустое пространство.

Я обошла вокруг стола, осматривая его поверхность. Кожаный блоттер под старину. Стакан для ручек. Записная книжка. Все с выгравированной на них такой же под старину буквой «Б». Но ни блокнота, ни компьютера. Я вытащила свой фонарик-брелок, посветила им на стол и обнаружила идеально чистое место в форме квадрата, где и стоял компьютер.

— Хитро, — пробормотала я и села в рабочее кресло, такое же большое и кожаное.

Осторожно, чтобы не оставить отпечатков, я, используя подол футболки, открыла правый и левый ящички, обнаружив обычные офисные принадлежности. Скрепки. Ножницы. Степлер. Средний ящик был выполнен в качестве подставки для клавиатуры. Клавиатура все еще была здесь, шнур от нее болтался сзади.

Я осмотрела остальную часть комнаты, но не нашла ничего интересного. Если Бруссард держал где-то здесь секретную или компрометирующую информацию, то точно не в своем кабинете. Или, по крайней мере, ее здесь больше нет.

* * *

— Его компьютер пропал, — сказала я Лиаму, когда мы снова встретились на лестничной площадке. — На его месте можно увидеть границу, куда не попадала пыль.

— То есть они забрали его комп, но даже не побеспокоились о том, чтобы замести за собой следы.

— Нет, хотя я никогда здесь не была, так что трудно сказать. Но ничего очевидного не удалось найти. Ни пустого места на стене, где могла бы висеть фотография, ни сейфа в стене, у которого была бы открыта дверца.

— Было бы неплохо найти что-то подобное, пожалуй, еще и с небольшим клочком бумаги, с написанным на нем именем плохого парня.

Лиам ухмыльнулся.

— Неплохо, но вряд ли. — Его взгляд потемнел, когда он снова посмотрел на стену. — Не взято ничего ценного, и ничего явного не пропало, кроме компьютера. Его убили намеренно, и преступник, видимо, был подготовлен. Это подтверждает нашу теорию о том, что Бруссард нашел что-то, что находить не должен был, и кто-то не хотел, чтобы он в это был посвящен.

— Возможно, «Икара».

— Возможно. Компьютер нам бы в этом помог. Может, нам повезет, и мы узнаем, что они подключили его к сети Сдерживающих, и у Мозеса получится его отследить.

Это будет удача для нас, и большая глупость со стороны преступника. Но это было бы возможно, если бы за этим стояли Сдерживающие.

— Ты убрала за собой? — спросил Лиам. — Отпечатков не оставила?

Я покачала головой.

— Я все предусмотрела.

— Тогда нам надо выбираться отсюда, — сказал он. — Сдерживающие могут вернуться в любой момент.

Но, к сожалению, мы опоздали.

* * *

Они ворвались через переднюю дверь. Их было трое — двое мужчин и женщина, одетые в черную форму и военные ботинки, с по-военному коротко подстриженными волосами и нашивками Сдерживающих на рукавах.

Все трое навели на нас оружие.

— Руки вверх, — сказал впередистоящий мужчина.

— Без проблем, — ответил Лиам, поднимая руки, пока мы преодолевали последний лестничный пролет, ведущий в широкий коридор. — Я рад, что вы здесь, у нас есть кое-какая информация для вас.