Иначе преступники тоже доверяют курьерам, которым они вшивают артефакты на место желудка или вживляют под кожу наркотические препараты. Оби-Ван хорошо помнил, как в ходе учебного задания они с Квинланом помогали полиции ловить контрабандистов. И хорошо помнил, как именно те на самом деле относились к курьерам.

Эти мысли отвлекли от холода. Оби-Ван посмотрел на ручей и определил направление, в котором он тек. По всему выходило, что идти стоит против течения, и он пошел, по пути стараясь слушать Силу. Но по-прежнему ни учителя, ни панторанина, ни Ату он не чувствовал. Он еще раз попытался связаться с учителем и снова потерпел неудачу.

Что, если больше никто не спасся?

Как возвращаться, что делать, что говорить? К кому бежать за помощью? К Нуту? И что ему сказать? Как-то добраться до города, постараться связаться с Орденом? Настроение становилось всё хуже, а мысли — мрачнее.

Почему учитель не сообщил ему совсем ничего? Совсем, будто Оби-Ван был несмысленышем, ни на что не годным? Будто всё, на что он был способен в глазах учителя, это взять дата-кристалл и куда-то бежать? Без цели, без смысла? Потому что и смысл ему объяснять было необязательно?

Наконец Оби-Ван понял, чего он хочет. Он хочет, чтобы учитель наконец-то перестал обращаться с ним как с глупым зверьком, которому всё прощают потому, что зверёк тупой и надеяться на него тоже тупо.

Он остановился, посмотрел, как течет ручей, и представил, как размахивается, дата-кристалл летит в темноту, издает тихий плеск и скрывается под водой, теряется среди гальки, а может, его уносит течением…

«Скажу, что кристалл мне мешал. Что там ничего важного не было — иначе бы вы мне сказали, ведь правда, учитель? — так что выкинул».

От собственного коварства он заулыбался. И сунул руку в карман, чтобы не передумать, быстро вытащил дата-кристалл и посмотрел на него, представляя, какое лицо будет у учителя.

Недовольное? Злое? Растерянное? Что он скажет? Да какая, собственно, будет разница, что?

И тут его словно холодной водой окатило. Нет, конечно же, нет, он не выбросит дата-кристалл. Ни обида, ни возмущение, ни злость, ни усталость, ничто не заставит его забыть о долге джедая. Оби-Ван вытащил дата-кристалл, стараясь не вспоминать о своих последних мыслях. Это не он только что собирался выкинуть этот…

Это был не тот дата-кристалл, который отдал ему учитель! Возможно, его собственный? Оби-Ван лихорадочно ощупал карман, трясущимися руками полез в пояс, перебирая все, что подворачивалось. Стимы, дыхательная маска, еда… не до нее сейчас! Кристалл для меча. Еще один дата-кристалл с какой-то ерундой…

Оби-Ван сел на землю и проверил все еще раз. Вытряхнул все карманы, снова сличил дата-кристаллы. Нет, оба были его собственные, совсем маленького объема…

И что теперь делать? Возвращаться? Искать дата-кристалл? Где? В лесу, в болоте? А если он выпал еще в горе? Вообще не возвращаться? Как он будет смотреть в глаза учителю, что скажет? Что потерял? Но информация, важная информация, пусть он о ней ничего и не знал?

Оби-Ван решительно распихал все обратно, отряхивая от налипших иголок и листьев. Решено — к учителю возвращаться нельзя. Он где-нибудь спрячется, пересидит, пока не закончится референдум, а потом постарается устроиться в городе. Кем-нибудь. Как-нибудь. Он найдет работу, может быть, Ата ему поможет или синий джедай…

В Силе что-то появилось. Присутствие. Чье-то далекое и неясное, но это был одаренный. Учитель или панторанин? И он был не один.

Оби-Ван заметался. Присутствие становилось более явным, более четким. Эти двое шли к нему, и кем бы они ни были, они хотели найти его. Учитель и Ата? Панторанин? Кто угодно, кроме учителя: Оби-Ван не был готов отвечать за потерянный кристалл. Он устал, он ужасно устал…

Он сосредоточился. Постарался рассмотреть в Силе то, что от него было скрыто. Нет, не учитель, скорее всего, тот джедай-панторанин, и рядом с ним — Ата? Ата жива, с ней ничего не случилось? И если так, не плевать ли на все дата-кристаллы? Если она жива, ему тоже можно жить дальше. Если Ата жива, Сила на него не сердится.

И он побежал туда, куда звала его Сила.

Кусты расступились внезапно, и Оби-Ван увидел Прию — и Ату, бросившуюся навстречу.

— Оби-Ван! — радостно воскликнула она, как тогда, в племени, подбежала к нему и крепко обняла: Ата не сердилась. И как же он был этому рад! — Ты в порядке?

— Я… — с трудом смог сказать он. Ата наклонилась, теперь ее лицо было прямо перед ним, смотрела она с беспокойством. — Да, только немного запачкался…

— Ну, это невеликое горе. Тебя никто не покусал? — строго спросила она, но в глазах и в уголках губ играла улыбка, и ничего так не радовало, как возможность её увидеть.

— Нет. Все хорошо.

— Возле спидера тебя не было, и мы с мастером Прией отправились на поиски. Твой учитель открутил бы мне голову, если бы узнал, что я тебя потеряла, — она снова обняла его.

И тут Оби-Ван понял, что плачет — так устал за эту ночь. Эта жуткая база под горой, ощущения страданий и боли, страх, блуждания в лесу, монстры, темные мысли, он почти предал своего учителя… А Ата — она не сердится.

В объятиях Аты было хорошо и тепло. Он вспомнил своих друзей. Бант и Гарена. Они тоже вот так иногда обнимались. Он так рвался на это задание, так хотел полететь на другую планету, в новый мир, встретить новых людей, помочь им, но реальность оказалась более жестокой. И сейчас ему как никогда прежде захотелось домой, в Храм, к друзьям. Он вспомнил свое недавнее решение остаться на Венисиоле и понял, что просто не сможет бросить своих друзей.

Странным образом эти мысли успокоили его, а желание вернуться в Храм только придало решимости помочь жителям Венисиолы. Оби-Ван шмыгнул носом в последний раз и отстранился.

— Пойдем к спидеру? — спросил панторанин. — Молодому человеку срочно надо переодеться, простуды на этой планете злее, чем лепта-несушка, а злее лепты-несушки только её самец в пору брачных боёв, я вам скажу.

Спидер и вправду был недалеко, минут через десять они вышли из леса, а еще через четверть часа добрались до места. Там Оби-Ван, отчаянно краснея, отполз в кусты и снял влажную, всю в болотной грязи и светящейся слизи, порванную ветками одежду и закутался в неожиданно мягкую и тёплую серую шинель, предложенную господином Прией Шани.

Такие шинели рыцари носили давным-давно, ещё до Руусанского Договора, и застёжки в те времена были не из деша и стразов, а из настоящего золота и настоящих камней. Оби-Ван читал об этом, даже видел иллюстрации…

— Мастер Прия, — тихо сказал он, подёргав того за рукав — обычный, а не старо-форменный, старо-форменный был бы красным или лиловым, в тон оторочке, — мастер Прия, если я хочу сделать что-то плохое, но вовремя передумываю, а плохое всё равно случается — как я должен это понять?

Пусть тот и не совсем настоящий джедай, но не у Аты же спрашивать подобные вещи! Впрочем, ответила всё равно именно она:

— Значит, ты или кто-то другой это плохое сам на себя навлёк, — пожала она плечами. — Или это плохое было неизбежным. Главное тут что? Что ты передумал, вот что.

И оглянулась на господина Прию Шани. Тот улыбнулся, прижмурившись, и согласно кивнул, потом добавил:

— Иногда надо просто позволить событиям идти своим чередом, Оби-Ван. В этом наша природа: мы запускаем цепь событий, а дальше Сила сама выбирает, чему должно или не должно случиться.

Это и вправду успокаивало, так что Оби-Ван забрался в спидер, прижался поплотнее к устроившейся рядом с ним Ате.

Ему было тепло. Он был счастлив.

========== Глава 16 ==========

— Вот что не даёт мне покоя, мастер Джинн, — вдруг сказал панторанин, нелепо выпучив глаза, — если отсюда вынесли и продали всё, что можно быстро и дёшево продать, почему здесь стоят эти три датакрона, которые и за полную-то цену с руками оторвут, а уж если со скидкой…