Наблюдая эту картину, я находилась в лёгком шоке, но… Этот виноватый взгляд, эти щеки и запачканные в варенье и руки, и футболка, и даже чёлка, все это вызывало у меня огромную жалость к этой девочке. Она не роняла ни слова, кажется,уже готовая сгореть здесь со стыда, но этого сделать ей я бы не позволила. На своём автомобиле я добралась до девочки, молча беря со столика пачку влажных салфеток и начиная вытирать натянутые щеки. Маленькие глазки, кажется, стали ещё более грустными, вот-вот уже готовы были заплакать, а пальцы все крепче сжимали зайца, который начал «кровоточить» вишней. Замечая такое состояние малышки, я несмело улыбнулась, проводя кончиком указательного пальца по ее щеке.
-Не думай, что я сейчас буду кричать.Я тебя не собираюсь ни за что ругать. Это был твой пирог, но вот зайчика было им кормить совсем не обязательно. Смотри, какой он грязный теперь,- взгляд Шуры стал чуть менее испуганным и переместился на зайчика, а сама девочка переступила с одной ножки на другую, начиная пережевывать огромные куски теста в варенье, а когда место во рту хоть немного освободилось, виноватые глазки поднялись с пола на лицо Марины.
-Пласти. Он очень вкусно пах, и я была обязана его поплобовать…
-Тебе не за что извиняться, солнце,- улыбка на моем лице стала уже шире, а когда мои глаза в полной мере оценили ранение зайца, а шумно вздохнула.
-Твоего зайчика срочно нужно лечить, побежали.
Спустя уже пять минут мы стояли в ванной. Шум воды трескался о кафельную плитку, откликаясь неприятным звоном в наших ушах, а заяц уже был намылен нашими совместными усилиями с Шурочкой. Девочка наконец начала хоть немного улыбаться, переминая своего друга, а чтобы ещё сильнее поднять ей настроение, я зачерпнула немного пены в ладошку, всю её оставляя на кончике носа малютки.
Она непонимающе посмотрела на меня, а края растрепанной челки сейчас казались абсолютно асимметричными , от вида которых я нахмурилась, продолжая руками лечить игрушку.
-А ты себе челку сама стригла?
Она замотала головкой, устремляя свои зрачки на мыльное облако над носом,-нет, не сама.
Маленькая ладошка быстр шлёпнула по лицу, распластывая шарики по всей коже, а увидев себя в зеркале, девочка начала хихикать. Вслед за ней и я взглянула на отражение, отключая воду, после чего ладони начали с силой выжимать зайку, а вот девочка начала пристально рассматривать мою щечку.
-А что у тебя это?
-Где?- белоснежные длинные ушки были уложены на батарею, а я полностью развернулась к девочке, выпрямляя спину и сразу же ощущая присутствие тех самых шурупов.
-Вот,- пара шагов, и тёплый пальчик упёрся в мягкую щеку девушки прямо там, где находился красный, чуть размазанный отпечаток. Марина мельком вновь взглянула в зеркало, а когда поняла, о чем идёт речь, уголки её губ поднялись вверх.
-Ко мне Мама приезжала, пока ты спала. Вот, она для тебя пирог приготовила, и там ещё кое-что интересное в палате для тебя,-несмотря на запреты Брагина,я приподняла девочку над землёй, затем сажая на свои колени и направляясь обратно в палату.
Девочка тут же села абсолютно по-другому, вновь начиная упрямым взглядом сверлить моё лицо, чему я старалась не уделять внимания,чтобы не смущать её.
-Круто, наверное, когда у тебя есть Мама,да?
-Очень круто,-девушка кивнула , останавливаясь на месте уже в палате, а её взгляд переместился на малышку, которая опять была грустной, но очень старательно старалась скрыть это. Я потихоньку уложила ладонь на её спинку, начиная проводить ею то вверх, то вниз, при том, не отводя взгляд от фарфорового личика.-У тебя нет мамы?
Она отрицательно покачала головой, опуская глазки куда-то вниз и сцепляя пальчики в крепкий замок,-Папа есть, но он не приезжал ещё… наверное, занят.
И вот она опять такая же грустная сидит рядом со мной уже на своей постели. Но на этот раз развеселить её не помогает ничего из испробованного: ни книжки, ни тот мишки, ни даже кусочки пирога не вызывали на её губках улыбку. Останавливаясь в конце очередной страницы книги о жизни принцесс, я опять взглянула на Шуру. Кажется, она совсем меня не слушала, а была полностью погружена в себя, свои мысли и переживания. Мои губы поджались, а книжка заняла своё почётное место в пустой тумбочке девчушки, а она так и не шелохнулась.
-Сашуня, Сашунь,-моя рука нежно обняла ее маленькое тельце, а ладонь разлила ласковое тепло по маленькому животику, что то расширялся, то наоборот, становился маленьким. Девочка сначала тихонько всхлипнула, лишь сильнее сжимая свои пальчики, а чего я совсем не ожидала, следом одним движение уткнулась горячим носиком в мою грудь, начиная чаще и громче всхлипывать, от чего моя кофта за пару секунд намокла.
-У меня мамы не было никогда;папе я не нужна, потому что болею, потому что я не такая, как другие девочки… никому я не нужна, а у тебя… Вон, Мама тебе такие вкусные пирожки печёт, она тебя любит,-загнанный в носик голос кое-как пробивался через слезы, чего нельзя было не заметить.
-Нуууу, зайка,-девочку я тут же усадила на колени, крепко прижимая этот маленький и беззащитный комочек к своему телу. Где-то снизу горячие ладошки начали потягивать на себя ткань моей одежды, а в ответ мои ладони начали медленно выводить завитушки поверх её ребрышек.
В мыслях же я только и делала, что пыталась сдержать подступающие к горлу слезы, хоть это было и сложно. Такое маленькое солнце, которое все понимает, которое все знает… Ни одни человек не может жить без поддержки близких. Трудно представить, что за «поддержку» она получает, когда вокруг находятся лишь чужие люди, для котороных ты - способ заработать хоть какие-то деньги. С каждой минутой Шуру мне становилось лишь жальче. Я ещё крепче обняла девочку, с огромным трепетом опуская свою голову вниз. Губы вытянулись в трубочку, касаясь своей розовой поверхностью макушки головы девочки,и не отрывались ровно столько, сколько она продолжала хлюпать. Внутри меня в это время извергался тот вулкан, который, казалось, уже давным давно потух, но нет.
Шура медленно подняла красные глаза, встречаясь с моим взглядом, чуть затуманенным и мокрым. Шумный вдох через рот распластал легкие по грудной клетке, на выходе задевая лишь края голосовых связок, которые издали шипяще-репящие звуки.
-Малыш, я, конечно, не твоя Мама, но я могу печь для тебя такие пироги хоть каждый день, но пойми, что любовь измеряется не в пирогах, и не в игрушках… Ты подрастаешь, сама станешь мамой, и все поймёшь. Сейчас ты ещё слишком маленькая…
-Не вырасту. Я все слышала и все знаю… Ещё немного и меня больше не будет здесь, а все из-за этой шишки.Даже здесь я не такая… А не такие… не такие никому не нужны
========== Часть 10 ==========
Честно сказать, я впервые в жизни не смогла подобрать никаких слов, чтобы ответить. Тишина начала заполонять своим холодком больничную палату, вскоре уже застывая в ушах звоном, а все ещё слезоточащие глазки смотрели на меня так пристально, будто скальпелем расчленяли оболочки души. Это малышке сейчас, как никому другому, нужна была помощь. И черт с ней, медицинской или физической, ей нужен был рядом родной человек. Тот, кто смог бы ей сказать, что она не одна, что все ее мысли бред;что её любят и ценят за то, что она просто есть, что она живёт, растёт, старается улыбаться и не падать духом каждый день. Увы, в этом мире она оказалась совсем одна, причём настолько резко и жестоко это произошло, что маленькая Шура превратилась во взрослую Сашу, которая все знает, все понимает и все это делает сама. Я просто смотрела на неё, ведь суметь сделать что-то ещё у меня просто не хвалило бы сил, а главное - души. Девочка опять поникла головой, тихонько опуская лоб на мою грудь и заплакала.
Сейчас уже было легче без этого пристального взгляда, сверлящего меня, что-то сообразить. Я обняла ее, ладонями по спине расправляя запутанные кудряшки, и в этот момент, кажется, маленькие ладошки легли на мою талию, которой давно и след простыл. Эту теплоту я ощущала настолько ярко, что сердце начало биться чаще, а его стук уже можно было легко слышать без фонендоскопа.
