На странность, за пару минут, пока Брагин пытался найти что-то новое в швах, это шуршание затихло, а на постели рядом также в обнимку с зайцем лежала та малышка.
-Шустрая она у тебя ,- шёпот совсем не получался и быстро превратился в сипение, которое , впрочем, лишь лучше передавала смысл слов, не нарушая той атмосферы.
-Да уж, шустрее неё, только её же глиома,-кончик шариковой ручки упёрся в один из белых листов больничной карты, начиная быстро рисовать на нем закорючки.
-Субтенториальная?- мой взгляд быстро перебрался с девочки на мужчину, а от такого диагноза по спине пробежал холодок.
-Угу-у,-он не отрывался от листа, бормоча это, но разговор на этом далеко не закончился.-Вообще, очень интересная девочка…
-И чем же?
-Её папа - один из тридцатки Форбс; мамы, как ты понимаешь нет, но до этого менялись очень часто, потому и свою первую не помнит - сейчас же нельзя в высшем обществе найти себе жену, чтобы она родила тебе ребёнка. Если вкратце, то через годик после рождения, очень тяжело пошла, и очень странно. Папе такая замороченная дочь оказалась не нужна - оно то и понятно, новых мам распугает. В итоге, три года живёт практически в детском доме , а потом её переселяют в другой под видом базы для фигурного катания. Пару месяцев назад попытались поставить на коньки, а к тому моменту опухоль развилась до того размера, что начала подлавливать на мозжечок сильнее. Вот итог - Отделение нейрохирургии, оперативное лечение противопоказанно из-за критических размеров.Метастазировать уже начала в другие отделы мозга, потому вот так может спокойно уснуть, спать двое суток.
Мои губы сами собой поджались, а образ этой кудрявой малышки в моей голове совсем не укладывался с таким диагнозом,-такая маленькая и такая… и виновата только в том, что родилась такой.
-Вот так,- над чертой была поставлена точка вместе с его выдохом, а карта закрылась,отправляясь на стол.-Ты же не против,чтобы вы вместе пожили здесь? Павлова меня уже несколько раз ловила на том, что с ней слишком много вожусь и не работаю, а оставлять ее одну у меня совесть не поворачивается. Она не буйная, не подумай, просто очень разговорчивая и искренняя. С медсестрой один раз попробовал оставить, так она не через пять минут в палату отправила под предлогом «работать мешает»…
Он даже не успел договорить, а я вновь посмотрела на эту девочку. Не ожидала смерть. Самая настоящая смерть в ближайшем будущем, суровая и беспощадная, обрывающая жизни всех без разбора и даже такой малютки.
-Иди работай, мы вдвоём справимся,- я кивнула, потихоньку поднимаясь на кровати повыше вместе с подушкой, что через пару секунд уже удачно поддерживала мою спину и позволяла быть в позе похожей на то, как нормальные люди сидят.
Олег с улыбкой кивнул, забирая с тумбочки карту, а после этого , тепло коснулся своими губами моей щеки, от чего теплота его «дружеского поцелуя» разлилась по всему лицу. Я несмело улыбнулась, вновь смотря на неё, а Олег быстро направился к двери, уже там на пару секунд останавливаясь,- К тебе вечером мама заехать хотела. Пусть заезжает?
Я закивала, вновь переводя глаза на Сашу после того, как дверь была закрыта. Она так и продолжала спать, но даже не сопела, как этого делают все дети. Помню, очень любила слушать спящего Максима. А ещё больше помню, что сопеть он начинал намного раньше, чем спать, потому засыпала первой всегда Мама со смены, а этом маленький шила начинал шастать по всей постели. К слову, даже представить то, что своего родного ребёнка я могла бы куда-то сдать, а тем более по своей воле, во имя мужиков и в детский дом… Себя бы туда быстрее сдала. Материнская нерастраченная любовь сразу дала о себе знать, а ещё и то, что с Максом мы не встречались с того самого дня, когда с нашего «места х» меня в полусмерти, с инфарктом и обморожением увезла скорая. Внутри стало паршиво, а в мыслях замелькали те отрывки дней, когда он со звонким смехом бежал ко мне в коридор, чтобы заобнимать от души, как однажды пытался сделать подарок на день рождения, проснувшись раньше и приготовив мне праздничный завтрак, практически спалил кухню; как в последние недели жизни он каждую ночь засыпал только со мной в обнимку, а как только слезы давали о себе знать, магическим образом просыпался, начиная своими детскими речами и ладошками меня успокаивать, совсем не понимая, что от этого слезы начинали литься только быстрее.
И сейчас, лёжа на соседей кровати с этой одинокой девочкой, прячущей печенье в зайце, я больше всего боялась прикипеть к ней душой, хотя и прекрасно понимала, что уже начинаю это делать. Пускай это солнышко почувствует себя любимой и нужной. Пусть запомнит эту жизнь такой, какой она, наверняка, видела её в книжках и мультиках. Пусть на мгновенье она станет счастливой.
Я быстро взяла в руки сдыхающий без зарядки телефон, успевая настрочить недлинную СМС-ку маме.
«Я знаю, что ты собиралась приехать ко мне. Порадуй свою маленькую девочку, привези мне пару детских книжек и чего-нибудь сладкого, домашнего и с сахарной пудрой
Твоя маленькая Мариша…»
========== Часть 9 ==========
На город быстро начала спускаться ночь, заполняя своей бесконечностью длинные проспекты,маленькие улочки, узкие коммуналки и прозрачные стекла магазинов. На ближайшие 10 часов она стала царицей этого мира, самой загадочной и необъяснимой из всех его правительниц. По коридору начали вспыхивать лампы, которые через застекленные двери, изнутри закрытые жалюзи, доносили своё квантовое тепло и до наших кроватей. Маленькая Саша все ещё спала, но то, как она это делала, хорошо потрепала мои нервы. Почти каждые пять минут и без того невесомое дыхание замирало, и вместе с этим останавливалось и моё сердце. Наверное, в этом мире ничего нет страшнее, чем с ужасом считать секунды мертвой тишины, которые тянутся бесконечно.
Примерно в семь, когда новенькая медсестра занесла нам в палату ужин и включила свет, за окном уже была кромешная тьма, разбавляемая только редким сиянием далеких звёзд. Мама заехала совсем не на долго, но прогуляться по отделению, пусть и на коляске, как раньше, и с неприятной болью мне удалось. В это же время на тумбочке рядом с моей постелью испускал невероятно сладкий и манящий аромат вишневый пирог, что ещё в обед был мукой, яйцами и вишневым вареньем. Это было моим любимым лакомством с самого раннего детства, но, как бы то не звучало странным, не ела я его уже года три так точно. К сладкому пристрастия не было, да и возраст в сопоставлении с растущими цифрами на весах не позволял лишний раз попробовать что-то «из детства». Другой же пакет, который лежал прямиком на синем одеяле со звёздочками, был просто забит разнообразными книжками, которые многое повидали на своём веку, как и маленький, застиранный-перестиранный, небесно голубого цвета и с разноцветными разнокалиберными заплатками мишка, что все детство не разлучался со мной. Сколько тайн и секретов маленькой и не очень Марины он знает и надежно хранит сосчитать было нельзя, но более обожаемой игрушки у меня не было никогда.
Спустя пол часа Мама отправилась по делам, напоследок оставив поцелуй алой помадой на моей щеке, как в детстве, которую потом тут же принялась стирать, но то, что условные рефлексы со временем пропадают - бред. Ни с чего, я негромко запищала, оставляя отпечаток губ под ладошкой, что надежно защищала его.Однако потупленный взгляд мамы и ещё пару секунд вернули меня из детства в настоящее , заставляя начать смеяться.
Прямо так, с красным следом на лице, я вернулась в палату, где меня уже ждал приятный сюрприз.
Маленькая шкода за то время, пока меня не было, успела проснуться и сейчас уже в обнимку со своим зайцем стояла возле тумбочки. Один кусочек пирога она настырно пыталась запихнуть за щеку, но помещаться туда такой большой кусок категорически отказывался. Ещё же один торчал из дырки в брюшине зайца, а вот его «шерсть» была напрочь измазана вареньем. Услышав за своей спиной звук открывающейся двери, Шура резко повернулась, переставая жевать, и прижала зайца липкими ладошками к своему животу.
