А вот то, что Арина умерла естественной смертью, и что она дочь королевы — очень возможно. Но почему она предала губернатора, пусть даже ей пообещали, что с мальцом будут обращаться хорошо? И нарушили обещание, кстати. Какое дело старухе до восстановления монархии в Вервольфе? Разве что у неё есть дочь или внучка, причём от оборотней, тогда дело очень даже есть — если Арина и её дочь родили от оборотней, то внучка вполне может претендовать на трон. И тогда это её Франц поманил короной Вервольфа. А оборотни в доме губернатора бывают, Жорж подтвердит.

Но обо всём этом можно будет подумать потом, сейчас главное — так рассказать придуманную историю похищения Олега, чтобы Франц и Тома не пытались меня убить. Да и о Вике нельзя забывать. В прошлый раз доверился Томе — оказался связанный в подвале. Глупо считать, что её племянница на такое не способна, особенно после того, как она завела меня вместо подземного хода в спальню вождя. Уже набрал воздух, собираясь начать длинную речь, но Тома меня опередила.

— Племяшка, а как ты из верёвок выпуталась? — спросила она.

— Перекинулась, — ответила Вика. — Больно было, но я перетерпела.

— Но как…

— Позже это обсудите, если не пропадёт желание, — прервал я разговор родственниц. — А сейчас слушайте и запоминайте, как следует, чтобы мы в полиции врали одинаково. Разумеется, мальчишку похитили неизвестные никому из нас люди, и уж тем более никто из присутствующих не имеет к этому ужасному преступлению ни малейшего отношения. Более того, частный сыщик из Приграничья Станислав, то есть, я, и невеста вождя Рода Тамара активно препятствовали мерзким преступникам. Тому есть много свидетелей.

— Чтобы придумать такой примитив, мне не нужны никакие частные сыщики, с этим я и сам бы прекрасно справился, — недовольно буркнул Франц.

— Конечно, — не стал спорить я. — Может, продолжишь? Как ублюдок оказался в твоём доме? Я тебя внимательно слушаю.

— Ладно, — махнул рукой Франц. — Продолжай ты.

— Как долго он в твоём доме и сколько времени в карцере? Держали ли его в других домах?

— Держали. А сюда притащили прошлым вечером. Он плохо себя вёл, ругался матом, всем это надоело, и его отправили в карцер.

— Ну, вот. Похитили его какие-то дурачки, неспособные понять, что Ритуал Преображения — чистое самоубийство для сына королевы. Мы с Тамарой и Викторией рассказали об этом всем, и до похитителей дошло, что пацана лучше вернуть живым. И они анонимно вернули, в смысле, передали своему вождю так, что он не знал, кто именно передаёт ребёнка его охранникам. Сам придумаешь, как это было?

— Всё-таки сам? Хорошо, придумаю.

— Я выследил тех, кто перевозил Олега в дом вождя, и собрался подключать полицию. Но Тамара, невеста вождя, категорически заявила, что вождь Франц кристально порядочный оборотень, и не может участвовать ни в чём противозаконном.

— Хорошая шутка, — фыркнула Тома.

— Но до конца она меня не убедила. Я счёл, что она ослеплена сексуальной привлекательностью своего жениха, и не может объективно оценивать его порядочность и законопослушность. К тому же её племянница Виктория считает Тамару дурой, а кому это знать, как не близкой родственнице? Поэтому я подстраховался, оставив письма в курьерской конторе на случай, если я не выйду из дома Франца до определённого времени.

— И почему же ты не вышел до определённого времени? — поинтересовался Франц.

— Я влюбился в Тамару и даже в мыслях не мог допустить, что с ней будет случаться кто-то другой. У нас, людей, это называется ревностью. Дело закончилось безобразной дракой, вмешались охранники, и меня пришлось связать, потому что я вырывался и обещал убить. Виктория сражалась на моей стороне, её тоже связали. Но потом ты, Франц, сжалился над нами, и выпустил нас из подвала. Я очень сожалею, но к тому времени письма с неправедными обвинениями вождя Франца уже ушли. Готов заплатить штраф за ложный вызов.

— Красивая история, — признал Франц.

— Неважно, красивая или нет. Неважно даже, поверят ли в неё копы. Скорее всего, как раз не поверят, не идиоты же они, в конце концов. Но им не будет стыдно написать это в своих отчётах и рапортах, а знают ли они, как всё было на самом деле, нам плевать.

— А что получу я? — недовольным тоном спросила Вика. — Вождь и Томка получат корону, Стас — рекламу и гонорар, а что мне? Радость, что Томка будет королевой? Так меня это совсем не радует. Я тоже хочу, чтобы мне хоть что-то приятное перепало. Чем я хуже остальных?

— Ты получишь случку с эльфом, — насмешливо ответила ей Тома. — Ты же всегда мне завидовала и хотела то, что есть у меня. Всё в твоих лапках, племяшка. Я тебе не мешаю. Даже совет добрый дам. Если Стас не захочет с тобой, такой красивой, случаться, припугни его разглашением того, что знаешь. Это называется «шантаж». Правда, не забывай, что шантажистов-любителей частенько убивают, но это, я считаю, оправданный риск.

Вика пискнула, я обернулся и увидел, что огромный оборотень схватил сзади её за локти и уволакивает в коридор. Я кинулся на помощь, но сделал только шаг и остановился — ещё три оборотня, двое из них полукровки, вошли в комнату и навели на нас арбалеты со стрелами, сверкающими в лучах факела серебром. Они сразу же опустились на одно колено, а два их товарища, оба полукровки, целились в нас поверх их голов. Вдобавок три огромных волка тоже забежали внутрь и оскалились.

— Замрите! — прорычал один из них.

Мы замерли, а что нам оставалось? Даже сомнений не возникло, что эти ребята стрелять умеют. Тем более, на таком расстоянии труднее промахнуться, чем попасть.

— Полиция? — тихо спросил Франц.

— Нет, имперцы, — так же тихо возразила Тома.

Конечно, имперцы. Из пяти тех, кто в человечьей форме, чистокровный только один, правда, я толком не разглядел того, что утащил Вику. Среди волков тоже один полукровка. К тому же в боевых отрядах Вервольфа женщин примерно половина, а здесь одна, чистокровная волчица. Но это и не спецназ гвардии Приграничья — там почти все молодые ребята, а эти куда старше.

— Нам понравилась история Станислава, — вовсю улыбаясь, сказал их командир. — Пусть так и будет.

Если и оставались какие-то сомнения, что этот отряд из Империи, то тут они и исчезли, ведь оборотни из Вервольфа избегают показывать зубы. А ещё мне показалось, что у этого типа знакомое лицо. Мы встречались когда-то давно, но память у меня хорошая, в моей профессии без неё никак.

— Узнал? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

Когда я служил в гвардии, он был моим инструктором по рукопашному бою с оборотнями. Но с тех пор прошло уже больше десяти лет.

— А меня? — пролаял волк, тот, что чистокровный.

— Нет, я плохо распознаю тех, кто в волчьей форме. Но раз ты говоришь, что мы знакомы, ты тот, с кем я говорил в парке, когда служил в полиции.

— Точняк, Стас. Ты был констеблем.

Угадал я, это Жорж. Теперь понятно, кто они такие и что им нужно, но непонятно, кто им позволил проводить спецоперацию в Темпл-сити, да ещё и с серебряным оружием.

— Вам, наверно, нужен мальчишка, — сказал Франц. — Он…

— Мы знаем, где он был, — прервал его командир. — Сейчас он у нас. Вы добровольно передали его людям губернатора ближней провинции, если говорить по-вашему. То есть, людям его отца. Ваши охранники все живы, уходя, мы их отпустим. Станислава забираем с собой, девушку, что была с ним — тоже, если она захочет.

— Конечно, захочу! — откликнулась Вика, её уже никто не держал. — Томка всё время жалуется, что я ей всё время мешаю, так вот — ухожу, чтобы не мешать.

— Скройся уже куда-нибудь с глаз моих, — напутствовала её Тома. — И возвращайся как можно позже, хорошо?

Пока мы шли по коридорам дома вождя, шагавшая рядом Вика постоянно пыталась потереться об меня тем местом, где у неё уже скоро вырастет левая грудь. Я не знал, как на это реагировать, и усиленно делал вид, что ничего не замечаю. Я знал, что у оборотней так принято, женщина этим всего лишь показывает, что испытывает дружеские чувства к своему спутнику, и вовсе не обязательно хочет от него секса, но мне было неприятно — напоминало о Томе, хоть её грудь прикасалась ко мне куда выше, чем у этой девочки. Чтобы отвлечься, я заговорил с Жоржем, он уже принял человечью форму и шёл рядом со мной с другой стороны.