Мимо меня по улице шли оборотни в обеих формах, среди них я заметил и нескольких эльфов, по виду местных. Хоть они и отличались от других прохожих, на них никто не обращал внимания, как и на меня. Многие разговаривали, но я их почти не понимал — они произносили слова совсем не так, как у нас или в Вервольфе, но поближе к границе с Империей. Стало понятно, что я при всём желании не смогу выдать себя за здешнего эльфа — стоит сказать хоть слово, и обман тут же раскроется. Потом я увидел ещё один полицейский патруль, а может, тот же самый. Узнать их в лицо было невозможно, потому что у этих в человечьей форме была женщина, а волком — мужчина. Я снова не привлёк их внимания.

Откуда-то появилась маленькая волчица и стала бегать вокруг меня и всё обнюхивать. Мне это совсем не нравилось, но поделать я ничего не мог. Внезапно она перекинулась в человека и уселась на лавочку рядом со мной. На вид ей было лет тринадцать, а то и двенадцать, но выглядела она на удивление женственно. Может, из-за отсутствия одежды.

— Меня зовут Вика, — представилась она. — А вы — эльф из империи. Или хотите, чтобы я вас называла человеком?

— Называй меня Стас, — ответил я. — Только не пойму, зачем тебе вообще нужно как-то меня называть.

— Дело в том, что у меня течка, — пояснила девочка, бросив меня в дрожь. — А от вас пахнет сыном короля. Как это может быть — сразу и эльф, и сын короля? Тем более, я вижу, что вы из Империи.

Только сейчас я обратил внимание, что она говорит хоть и не совсем так, как у меня на родине, но очень близко к тому. Очень мало общего с выговором прохожих.

— При чём здесь твоя течка? — мрачно поинтересовался я.

— Ну, как же! Когда у волчицы течка, ей нужна случка. Мы случимся, и вы уедете к себе в Империю. А то мама, когда узнаёт, что у меня была случка, ужасно ругается, а иногда даже по попе бьёт.

— В угол не ставит?

— Это тоже наказание, да? Не ставит. Но бьёт больно. Даже если я перекидываюсь в волчицу, всё равно бьёт. А я вижу, что я вам нравлюсь. Ваше тело вас выдаёт. Вы тоже хотите случаться. Тем более, мы отлично подходим друг другу. Я ведь не кто-нибудь там, а дочь королевы.

Трудно передать словами, какое облегчение я испытал, увидев в окне дома флаг с оскаленной волчьей головой!

— Прости, малышка Вика, мне пора, — я встал, схватил сумку и почти побежал к воротам дома с синей крышей.

Даже постучать не успел, как распахнулась калитка, на пороге стояла Тома. Нет, не совсем Тома. Почти, но не совсем. А когда она увидела Вику, всё сразу стало ясно.

— Виктория! — заорала она. — Ты опять пристаёшь к мужчинам! Какой позор!

Нетрудно было догадаться, что это мама маленькой, но не по размерам сексуальной Вики. А на Тому похожа потому, что близкая родственница, скорее всего, сестра.

— Где Тамара? — спросил я.

— Принимает ванну. От неё несло, как от озабоченной козы. Но и мы без неё скучать не будем.

— В каком смысле? — не понял я, хотя уже начинал догадываться.

— В самом обычном. Я — дочь королевы, ты — эльф и сын короля. К тому же у меня течка.

— У вас тут у всех течка? — тяжко вздохнул я.

— Тут — не у всех. Я так поняла, у Томки совсем недавно кончилась. Вот пусть и моется. Кстати, меня зовут Нина, я её сестра. Заходи.

Я не собирался заходить, но меня сзади неожиданно толкнула Вика, а Нина исполнила великолепную подножку. Я должен был рухнуть на землю, но на самом деле между мной и землёй непонятно как оказалась Нина.

— Мамочка, уступаю, ты первая, — сдавленно произнесла Вика. — Но и мне немножко оставь.

Меня никогда раньше не пытались изнасиловать, но я сразу понял, что не пытаются и сейчас. Во всём этом спектакле для взрослых на самом деле ничего эротического не было. Волчицы хотели от меня вовсе не секса. Ещё можно допустить, что Вика, подросток, не знает, как соблазняют мужчину-человека, чья ревнивая партнёрша отошла на полчаса — уж никак не одними словами о сексе. Но Нина-то должна точно знать, что ложась под мужчину в позу объятий, необходимо раздвинуть ноги. Она же, наоборот, сжала бёдра так, будто от этого зависит её жизнь.

И убивать меня они не собираются. По крайней мере, в этих декорациях, если считать происходящее спектаклем. Им ничего не стоило, открыв калитку, всадить в меня арбалетную стрелу. Или заколоть кинжалом в спину. Если девчонка смогла меня толкнуть, то легко смогла бы и зарезать. Да и сейчас Вике ничего не мешает пустить в ход любое оружие, вплоть до собственных зубов. Но она чего-то ждёт.

А раз это спектакль, должны быть какие-нибудь зрители. Например, Тома. Или полиция. Если сейчас зрителей нет, они должны вскоре появиться. Мне желательно уйти со сцены раньше, хоть Нина и вцепилась в меня мёртвой хваткой. Мышцы у неё были примерно такие же, как у Томы, у оборотней с фигурой всегда всё в порядке, но чтобы правильно ими пользоваться, нужна тренировка, почти такая же, как у людей. Нина явно не тренировалась. Я разорвал её захват и вскочил на ноги, нечаянно наступив на суму. Там что-то чвякнуло, мне осталось только выругаться — раздавленные помидоры и чистая рубашка — не очень хорошее сочетание. Рубашку уже вряд ли можно назвать чистой.

Вика уже приняла волчью форму. Волчица из неё получилась не очень крупная. Наверно, собиралась нападать, да так и не решилась. Состроил зверскую рожу, оскалился, зарычал, и она, испуганно взвизгнув, куда-то умчалась. Нина тоже перекинулась, я подумал, что её гримасами не напугать, и уже собрался пнуть, но она плаксиво закричала «Не надо, пожалуйста!», и её просто толкнул. Волчица упала на бок и заскулила, будто я жестоко её избил, а я ведь даже ни разу её не ударил.

Тут из дома выскочил огромный оборотень, крупнее даже, чем Жорж, с кинжалом в руках, похоже, серебряным. Но Жорж выглядел опасным, то этот — смешным. При беге так высоко задирают ноги только клоуны в балаганах. Конечно, бывает, когда кто-то изображает клоуна, пытаясь ввести в заблуждение противника, но это явно не тот случай. Пожалуй, я бы мог завернуть ему руку за спину, на этот поединок бы и закончился, но я не стал рисковать, просто выбил у него оружие ногой.

Он тут же перекинулся в волка и прыгнул, целясь мне в горло. В провинциальной гвардии нас обучали сражению с оборотнями, правда, в основном с применением оружия. Да и потом, уже будучи частным сыщиком, три или четыре раза доводилось арестовывать оборотней-полукровок в волчьей форме, которые вовсе не горели желанием быть арестованными и сопротивлялись по мере сил. Но ни разу сопротивление им не помогло.

Был бы моим противником Жорж, я бы сразу сдался на милость победителя. Но этому типу до Жоржа было бесконечно далеко, драться он умел куда хуже любого бандита-полукровки из Приграничья. В драке глупо делать затяжные прыжки. Я шагнул одновременно в сторону и навстречу ему, и когда он с грозным рычанием пролетал мимо меня, ударил его сбоку ребром ладони. Рычание сменилось визгом, он приземлился на лапы и получил неплохой пинок по рёбрам. Будь я в ботинках, а не в мягких мокасинах, разнёс бы ему рёбра в крошево, а так, может, поломал парочку, не больше.

Он тут же перекинулся в человечью форму, конечно, уже без переломов, я знал, что из врачей у оборотней только акушеры и психиатры, остальные попросту не нужны. Что ж, оборотень в человечьей форме не сильнее человека, а этот, хоть и мускулистый, ещё и неуклюж до безобразия. Едва он встал на ноги и даже не успел выпрямиться, я выдал ему замечательный апперкот в челюсть. Глаза оборотня закатились, и он недвижным рухнул на землю. Теперь уже прыгнул я, перекатился через плечо, как учили, а когда вновь был на ногах, в правой руке держал серебряный кинжал, что недавно выбил у него.

Даже если кинжал и не серебряный, а я слыхал, что в Вервольфе серебряное оружие для граждан под запретом, он всё равно не лишний. Многие думают, что оборотня можно убить только серебром, но это далеко не так. Есть масса способов, один из них — отрезать голову, а это можно сделать и стальным лезвием. А можно и всадить кинжал в мозг, проще всего — через глаз. Конечно, на подготовительных курсах в гвардии, так называемой учебке, мы на самом деле своих инструкторов-оборотней не убивали, но на чучелах все движения отрабатывали до полного автоматизма. Даже те, кого направили служить в штабах или интендантами.