— Если мы быстро найдём и освободим ублюдка, это что-то изменит? — поинтересовался я.

— Думаю, да, — неуверенно ответил вождь. — Но как? Я не знаю ни кто его будет жрать, ни кто его сейчас держит у себя. Это не обязательно одни и те же люди. Нас интересует пара из сына и дочери королевы. Знаете такую, Станислав?

— Да. Виктор и Нина.

— Молодец! Дело, считай, раскрыто. Только таких пар около полусотни. А может, и больше, мы никогда не проводили переписи. Конечно, их много. Потомки первой королевской четы частенько заключают союзы между собой. А поскольку дочери королевы не имеют права составлять пары с сыновьями короля, вероятность их союза с сыновьями королевы очень высока.

— А если объяснить всем, что если пацана не отдадут, то вас вырежут?

— Объяснил, — вздохнул Франц. — Не лично, а через подставное лицо. Без толку. Кто-то уверен, что сможет выкрутиться и стать королём. Когда поймёт, что выкрутиться не выйдет, будет уже поздно.

— А иск в конституционный суд? — спросила Тома. — Если…

— Какой иск? — удивился вождь. — Какой суд? Тамара, у тебя от страха бред какой-то начался.

— Действительно, сама не знаю, что на меня нашло, — смутилась Тома. — При чём здесь суд? Нас убьют без всякого суда.

Домой, если можно так назвать дом Виктора и Нины, мы вернулись, когда уже стемнело. Этих двоих нигде не было видно, а обиженная на весь мир Вика сидела на диване в гостиной и читала какую-то непристойную книгу, если судить по иллюстрациям, что я успел разглядеть. Тома тоже успела.

— Племяшка, тебе не стыдно в одиночку читать такую хрень? — язвительно поинтересовалась она. — Здоровенная волчица, а по вечерам занимаешься Фенрир знает чем! Да ещё и одна! Лучше бы что-то полезное сделала.

— Например, что, тётя? — Вика подняла на нас полные слёз глаза.

— Сходила бы, прогулялась. Погода-то какая чудесная! Ночь, луна… романтика, короче. Глядишь, и случишься с кем-нибудь.

— А я не хочу с кем-нибудь. В смысле, с кем попало. Разве что с каким-нибудь эльфом, это не считается.

— Скоро, Вика, сюда припрётся столько эльфов, сколько ты за всю свою бестолковую жизнь не видела. И это будет последнее, что мы с тобой увидим.

— Да, тётя, мама рассказывала. А ей — сам вождь Франц. Только мама и папа сказали, что это глупости. Никто не позволит эльфам такое сделать. Тем более, в городе сейчас рота армейского спецназа. Рота — это много?

— Это больше взвода, но меньше батальона, — безразлично пояснила Тома, она уже теряла интерес к разговору.

Я уже слышал об армейском спецназе, от женщины-копа. Что ж, понятно, зачем президенту Вервольфа понадобились имперские части. В полку, где я служил, в разных ротах было от полусотни до двух сотен бойцов. Если гвардейцы Вервольфа вырежут хотя бы два десятка местных спецназовцев, товарищи убитых непременно станут мстить, если здешние бойцы хоть немного похожи на имперских. Властям это ни к чему. А если спецназ вырежут наши гвардейцы — что ж, их возненавидят, но они вскоре вернутся домой, и там, через границу, достать их будет куда сложнее.

— Вика, а где вы прячете мальчишку? — спросил я.

— Мы? — безмерно удивилась Вика. — Да мы тут ни при чём!

— Это же Виктор — сын королевы. Сожрёт пацана — будет считаться сыном короля. Разве нет?

— Да, правильно, но папа в этом не участвует.

— А кто участвует?

— Откуда мне знать? Мне ничего не рассказывают. Меня до сих пор считают ребёнком, даже за случки ругают, даже когда я не случалась, а только хотела…

— Давай лучше дом обыщем, — предложил я, разговоры о случках мне уже давно надоели.

— А что мы будем искать?

— Мальчишку с пентаграммой на плече.

— Его тут нет.

— Но поискать же мы можем?

— Конечно, — оживилась Вика. — Начнём с подвала. Теперь, Стас, я тебя поняла.

— Вика, ты любишь сырое мясо? — вкрадчиво осведомилась Тома.

Оказалось, сырое мясо Вика любит, но родители ей не разрешают есть его помногу. Зато Тома охотно разрешила, они принесли с ледника огромный кусок чьей-то туши, перекинулись в волчиц и очень быстро его умяли.

— Теперь дрыхнуть! — прорычала волчица Тома. — Устала страшно.

Она убежала по лестнице на второй этаж, а я подумал, что мне будет трудно самому найти гостевую комнату, но это и к лучшему — отличный повод обыскать весь дом. Не то, чтобы я так уж уверенно считал, что Олег где-то здесь, но почему бы не проверить, раз это не так сложно? Тем более, Виктор и Нина были явными сторонниками его пожирания, раз Франц именно им давал понять, что поддерживает Ритуал Преображения.

Волчица Вика разговаривала совсем невнятно, я разбирал её речь с огромным трудом. Все оборотни в волчьей форме говорят коротко и отрывисто, во фразах два-три, редко когда четыре слова, но она вообще ограничивалась одним. Правда, совсем не поглупела, если сравнивать с ней же в человечьей форме. Единственное, что немного раздражало — она постоянно то тыкалась холодным мокрым носом мне в ладонь, то как бы нечаянно тёрлась об мои колени.

— Факел, — напомнила Вика.

Да, действительно, в подвале наверняка темно, даже если там есть окна — луна не полная, и необязательно светит, куда нужно. Вика читала при свечах, так что факел пришлось разжигать, он ещё и оказался не таким, как те, что используют в Приграничье, горел гораздо хуже и жутко дымил. Освещая им лестницу, я спустился на два пролёта вниз и уткнулся в запертую дверь. Вика явно в темноте видела отлично, она уверенно вертелась вокруг меня и ни разу не споткнулась, хоть на свету, хоть в тени.

— Ключ, — сказала она, и я, проследив за её взглядом, действительно увидел ключ, висящий на гвоздике.

В подвале не нашлось ничего интересного. Мешки, бочки, куча угля, свалка поломанной мебели — в общем, как в любом подвале или чердаке, только здесь было довольно чисто и оставалось много свободного места. Трупов здесь можно было спрятать хоть десяток, а вот живого мальчишку — никак. Конечно, в полу мог быть замаскированный люк, прикрывающий ход ещё на уровень ниже, а там комфортная комната с водой и отхожим местом, но потайные ходы в обычных городских домах я пока решил оставить авторам романов про убийства в запертых комнатах.

Вика как-то необычно втянула воздух, я обернулся к ней, и у меня на глазах она встала на задние лапы и перекинулась в девушку. Вот уж не ожидал! Я собирался с ней кое о чём поговорить, уже и вопросы придумал, на которые она бы смогла отвечать одним словом, и тут вот такая неожиданность…

— Томка думала, я после сырого мяса надолго останусь волчицей, — гордо сказала Вика. — И не смогу случаться с эльфами. Так кто же из нас дура?

— Случаться мы не будем, — заявил я.

— Почему? Она, конечно, всё узнает и больно меня отлупит, но я потерплю. Или ты боишься за себя?

— Считай, что боюсь.

— Неправда, Стас! Ты не боишься волков. Я сразу заметила. Другие эльфы, что сюда туристами приезжают, почти все боятся, а ты — нет. Мама говорила, что ты из ближней провинции, там у вас много людей-волков живёт, и ты к ним привык.

— Да, я из Приграничья. И оборотней у нас немало.

— А те эльфы, что придут нас убивать, они тоже не боятся?

— Тоже, — вздохнул я. — Но лучше всё-таки найти пацана, и тогда ничего не будет.

— Если ты сделаешь то, что мне нужно, я тебе скажу, где его прячут.

Если бы я хоть на мгновение заподозрил, что она знает или догадывается, где держат мальчишку, попросил бы Тому выбить из неё эти сведения. Но какой идиот доверил бы ей этот секрет? Мне от девчонки нужно было совсем другое.

— А если бы здесь вместо меня была бы самка твоей расы, она бы смогла что-нибудь сделать, чтобы ты захотел случку с ней? — спросила Вика.

— Думаю, да, — неуверенно ответил я.

— А чем я хуже, когда в человечьей форме?

— Ты не сможешь этого сделать.

— Почему? Смогу!

— Нет, Вика. Она бы разделась.

— Но я и так обнажённая!