— А теперь рассказывай, что на самом деле стряслось. — Рой поднял руку, не позволяя открывшему рот Эду распалиться в язвительных речах. — Отговорки и сочинённые на ходу причины не интересуют. И в падение с кровати я тоже не верю: так плакать только из-за этого ты бы не стал.

Элрик хотел возмутиться, оттолкнуть обнаглевшее начальство, но ониксовые глаза мужчины, в сумраке включенного светильника кажущиеся ещё темнее, смотрели словно в душу, не позволяя набраться храбрости для лжи. Всё это было жутко неловко. Он не привык к подобной заботе, он вообще не привык, чтобы о нём заботился кто-то кроме брата, Винри и её бабушки; чтобы врывались в комнату и отпаивали горячим какао посреди ночи только потому, что ему не давали спать кошмары — в данном случае, сны о несбывшейся мечте — всё это путало, смущало и вызывало внутри такую бурю эмоций, дать определение которой он был не в силах. Взгляд зацепился за настенные часы, оповестив о четверти второго, что заставило мальчишку съёжиться ещё сильнее.

— Извините, что разбудил, Вам ведь рано вставать. Я не хотел.

— Ты мне зубы не заговаривай, а отвечай на вопрос. Что тебе приснилось, это ведь кошмар был, я прав?

Если первую часть своей речи Мустанг едва ли не прорычал, то на второй его голос выровнялся и звучал совершенно иначе. Мягко и обеспокоенно. Почти также он говорил с ним в больнице, когда он пришёл в себя. Эдвард опустил глаза вниз, сосредоточенно разглядывая редкий узор пододеяльника, не находя в себе мужества хотя бы кивнуть. Казалась глупой собственная реакция на этот сон, на всё случившееся — разве он не должен радоваться и благодарить Небеса за успешное преобразование, за возвращённое брату тело и за свои руку и ногу? Нынешнее наказание за трансмутацию человека было куда мягче, чем должно было быть. По сути, это и наказанием назвать-то было нельзя: им вернули отобранное, взяв взамен способности к алхимии, а превращение в ребёнка вообще можно было считать милостиво предоставленным шансом на прошедшее незамеченным детство. Он должен был радоваться, а не реветь в ночи в доме бывшего начальника (который, хоть они и не ладили, согласился забрать его к себе, чтобы только не отдавать в детский дом), не давая спать ни себе, ни ему. Эдвард подтянул ноги к груди, старательно подавляя в себе слёзы, не желая показаться полковнику ещё более жалким, чем уже был. Было тошно от собственной беспомощности, от жалости к себе, от разбившихся вдребезги надежд. Было больно.

— Всё хорошо, Стальной. Эд, всё хорошо.

Мальчишка зажмурился, когда его вдруг сильно сжали в объятиях. На мгновение промелькнуло желание сдаться и позволить себе побыть слабым.

«Это неправильно!»

— Отстань! Оставь меня в покое! — Слёзы каким-то образом ещё удавалось сдерживать, а сжавшиеся в кулаки руки молотили по грудной клетке и предплечьям мужчины, вынуждая отпустить. Рой отстранился в явном смятении, прокручивая в мыслях свои действия и слова в попытке понять, что сделал не так, но идей на этот счёт не было.

«Всё это неправильно!»

— Убирайся прочь! — под руку попалась подушка, которой он запустил в командира, желая донести до него желание остаться в одиночестве. Мустанг ничем не мог помочь, да и если бы даже мог — не с ним Стальной алхимик желал бы обсуждать что-то столь смущающее. Хотя, других кандидатов на роль утешителя тоже не было. Но всё это казалось не важным. Мысли перемешались, воспоминания и обрывки сна сбились в одну большую кучу, вызывая ещё больше отрицательных эмоций и совершенно не успокаивая. — Это из-за тебя всё! Я заплатил слишком много, чтобы быть разделённым с братом и Винри! Пусть я теперь ребенок, но ты не имел права так поступать со мной, я должен был пойти с ними!

— Эд, успокойся, — мужчина схватил его за запястья, не позволяя дальше швыряться попавшими под руку вещами, прерывая бесконечные размахивания руками, — я не знаю, что тебе приснилось, но это всё не…

— Заткнись, ты, ублюдок! Я тебя ненавижу, ненавижу! Ты притащил меня сюда, чтобы помыкать и смеяться надо мной, тебе ведь на самом деле плевать на меня! — Элрик почувствовал неожиданное удовлетворение, когда Рой отшатнулся от него словно получив кулаком в солнечное сплетение. Чёрные глаза прищурились, на миг блеснув болью, но эмоции быстро скрылись за маской профессиональной невозмутимости: этому полезнейшему умению Мустанг научился во время ишварской кампании, когда дать волю чувствам значило сделать себя удобной мишенью для повстанцев. А жить хотелось очень.

Пятилетний ребёнок с недетской злобой в глазах заставил полковника послушно попятиться к двери гостевой комнаты, выставив руки в примирительном жесте из нежелания продолжать эскалацию конфликта. Рой просто надеялся, что это не выглядело для Стального как бегство, в противном случае, он бы потерял ту оставшуюся сотую долю уважения, что ещё — он надеялся — осталась внутри ребёнка. Не хотелось верить, что Элрик действительно был такого о нём мнения, наверняка сказался кошмар, но твёрдой уверенности не было. Всё же, будучи подростком, Эдвард всегда отзывался о своём командире самыми нелестными словами, а ещё они постоянно спорили, что вряд ли можно было назвать дружескими отношениями.

«Хоть он и позвал меня на эту трансмутацию, это было лишь потому, что я единственный из ближайших алхимиков, знающих его секрет о человеческом преобразовании. Не считая его учителя и майора Армстронга. Но первую он искренне боится, а со вторым связываться — проблем после не оберешься. Да, наверное, это было вовсе не доверие». — Офицер опустил глаза в пол, чувствуя себя полностью разбитым и, отчего-то, виноватым. Он не сделал ровным счётом ничего плохого, но уверенность Эда, что случившееся — именно его вина, каким-то образом передалась и ему, отчего сердце неприятно защемило.

— Прости, пожалуйста, я ничего такого не хотел.

— Уж лучше бы забрали в детдом, чем быть здесь. — Мустанг на мгновение замер, услышав приглушённое бормотание в подушку, когда уже почти закрыл за собой дверь. Он не ослышался? Элрик сказал это рвано, между всхлипами, а потому гарантии не было, но, неужели?

«Я тебя ненавижу, ненавижу!»

Крик мальчишки вновь повторился в голове, и Рой непроизвольно подумал, что, окажись всё это каким-нибудь фильмом, земля ушла бы у него из-под ног и он упал в пустоту — как точнее передать охватившее вдруг чувство, он не знал.

========== 4 - Неловкость ==========

Комментарий к 4 - Неловкость

Ну надо же, я и правда смогла дописать главу до конца 2018! Спустя полгода это всё-таки свершилось :D

Приятного прочтения! Буду очень признательна, если вы оставите отзывы :)

P.S. Публичная бета открыта.

Когда понимание, что спать больше нельзя, победило усталость и нежелание расставаться с тёплой постелью, мужчина про себя порадовался, что генерал таки удовлетворил его прошение об отпуске. Как бы он в противном случае пошёл на работу с налитыми кровью глазами и синяками под ними же, Рой не представлял. После ночной стычки с Эдом он смог уснуть лишь под утро, когда измученный мыслями и волнением мозг не выдержал и отключился. В какой-то степени помог стаканчик коньяка — его всегда клонило в сон после спиртного — и открытая форточка. Прохладный в комнате воздух контрастировал с теплотой постели, расслабляя.

Рой устало сел на ноги даже не пытаясь прикрыть зевок, провёл рукой по лбу и векам. Часть одеяла, ещё покрывающая плечи, медленно сползла на кровать, из-за чего стало немного прохладно. Мужчина встрепенулся, вытянул руки перед собой, снова зевнул и вялой растекающейся массой проплыл к окну, закрывая.

Нужно было начинать новый день.

От осознания ситуации передёрнуло: он не знал, что делать. Как быть с Эдвардом — у него не было ни малейшего понятия. Мальчик его явно если не ненавидел, то недолюбливал, и в этом случае любая попытка наладить отношения будет воспринята с несуществующим подтекстом. Ужасно. Мустанг легонько прикусил губу, пытаясь придумать действенную стратегию, но в голову как назло ничего не шло.