Много лет прошло с тех пор. Много славных воинов полегло в битвах. Много невинных людей и земель пострадало от вражеского оружия. Рагнар, верный себе и своему слову, ради установления мира пошел на вынужденный шаг: в сложившейся ситуации только династический брак между двумя представителями двух враждующих правителей мог гарантировать относительный мир между народами. А дальнейшие действия, направленные на укрепление шаткого мира, могли упрочить дружественные связи. Сколь бы ни была неприятна мысль связывать свою судьбу с врагом, Рагнар шел на такие жертвы ради тех, кто доверял ему свои жизни. Он глава этой огромной семьи и несет личную ответственность перед каждым из своих подданных за любое свое принятое решение. И если он не воспользуется хотя бы малейшим шансом установить перемирие, то как после этого сможет называться правителем и как сможет смотреть в глаза тем, чьи отцы, мужья и сыновья умирали и впредь будут умирать в потерявшей всякий смысл войне?
Все было решено. Старейшины неохотно, но одобрили этот брак, и вот теперь, стоя на вершине горы, где издревле проходили важнейшие церемонии поклонения богам, Рагнар с тяжелым сердцем ждал. Он все еще сомневался в правильности своего решения: если этот шаг не сможет принести желаемого мира, его подданные потеряют всякую надежду на избавление от бремени разрушений и смертей, а также веру в своего правителя. А это могло привести только к одному – к падению духа и захвату врагами, то есть полному уничтожению людей, живущих на землях Зангры. Именно по этой причине он обязан был связать оба рода правителей едиными узами, чтобы прекратить вражду.
Пожалуй, он больше всех возлагал надежды на этот брак. И стоя на скале под пронизывающим ветром, под ударами грома и вспышками молний слышал собственное сердце, которое колотилось так, словно хотело разбиться о грудную клетку и вырваться прочь. Словно что-то внутри противилось. Рагнар прекрасно понимал, что кладет на алтарь блага свою собственную судьбу, и все же в первую очередь ему надлежало думать о своих подданных, из последних сил борющихся в агрессией соседей и с собственным истощением.
Наконец, из темноты появилась тонкая хрупкая фигура, полностью укутанная в длинную накидку, а следом на скалу поднялись еще двое. Рагнар холодно смотрел на них, не испытывая никаких чувств, кроме желания поскорее закончить эту бессмысленную навязанную церемонию. Он не хотел пышностей и торжественностей, присутствия каких-то гостей из других земель, которые должны были стать свидетелями осуществления сделки в рамках перемирия. Устраивать пышности во время бедствия народа – верх неблагоразумия. Простой народ и так пострадал сильнее всего, потому на их плечи не должно ложиться бремя пополнения казны ради удовлетворения чьего-то самолюбия. К тому же чествовать пышным приемом чужеземку, повинную в гибели их собратьев, было бы оскорблением ко всем павшим и пострадавшим, равно как и их осиротевшим семьям. Большее, на что согласился Рагнар, это проведение ритуала скрепления союза на священной горе у камня Пахлераля. Если этим безбожникам вдруг потребовалось испросить благословения у богов, что ж, пусть будет так, хотя Рагнар совершенно не видел в этом смысла. Да и таинства такие не проводились уже много лет.
За весь обряд он так и не удостоил ни единым взглядом свою невесту: не видел смысла в этом, потому как всю оставшуюся жизнь ему придется день ото дня смотреть на нее и вспоминать все те страдания, что принес ее народ. Хотя монархи часто ссылали неугодных жен подальше, куда-нибудь в отшельные земли, где о них вскоре забывали и, неугодные, они проводили остатки своей жизни в заточении. Кто знает, может быть и ему самому придется поступить так же со своей женой. Не сейчас, когда неприятель будет внимательно следить за своей принцессой, а потом, когда все столкновения сойдут на нет и постоянного присутствия навязанной жены, как гарантии соблюдения обязательств, не потребуется.
Рагнар даже не пытался скрыть своего отношения ко всему происходящему и, в особенности, к пришлой. Дочь самого правителя Моргаша. Что она из себя представляет? Настолько же она мерзостна душой, как и ее родитель? Столь же вероломна и самонадеянна, себялюбива и горда? Так же готова пожертвовать тысячами душ ради собственной выгоды? Рагнар лишь усмехнулся, когда узнал о даре ее отца в знак скрепления брака. А чего еще следовало ожидать от него? Скудные, десятилетия назад выжженные скалистые равнины, на которые уже давно никто, даже дикие звери, не зарились. Не пригодные ни к обороне, ни к земледелию, ни к пастбе, они были лишь только обременением.
Все то время, что проходило таинство, Рагнар пытался уловить настроение своей дружины. Верные соратники, братья по оружию, многие из них стали близкими друзьями еще с детства. Они доверяли друг другу в бою, зная, что любой из них придет на выручку в любой момент. Все они прекрасно знали, какой ценой далось ему это решение, сколько мучительных дней раздумий ушло, прежде чем их правитель огласил свое согласие. Он и сам прекрасно знал их отношение к народу Моргаша. Рагнар даже усмехнулся: да уж, этой девчонке не позавидуешь – отец бросил ее в стан врагов, словно маленького звереныша на растерзание голодным диким зверям. В его землях ее не ждет ничего хорошего.
Из раздумий его вывел голос старца. Церемония подошла к концу и теперь оставалась лишь формальность – надеть кулон. Жены всех правителей носили такие, и его мать в свое время тоже получила от отца прекрасный кулон из яркого синего сапфира, похожего, со слов отца, на ее невероятной синевы глаза. После ее смерти тот кулон остался у Рагнара – такова была воля его матери. Но сегодня на шею своей жене он наденет другой амулет, из холодного топаза. Холодной душе – холодный камень, не тот, что согрет любовью его матери и ее светлым сердцем.
Рагнар видел, сколь напряжена его нареченная, как тщетно пытается скрыть дрожь, сковывающую тело. Она все верно понимала. С этого момента ее жизнь переставала быть беспечной. Стремительным шагом он сократил расстояние между собой и девушкой и резким движением руки опустил на ее худенькие плечи капюшон, скрывавший ее голову. Девушке не нужно было даже поднимать своего лица к нему, чтобы он все понял. НЕ ТА. У дочери правителя Моргаша, Бродики, были волосы цвета ночи. Рагнару довелось несколько раз видеть ее в сопровождении своего отца на редких переговорах на нейтральных землях соседей, созванных для попыток установления мира. Черноволосая чаровница привлекала к себе немало мужских взглядов. Сейчас же перед ним стояла совершенно другая девушка: ее волосы отливали цветом дикого меда, что, по словам старцев, был похож на жидкое солнце. Она испуганно смотрела на него своими огромными светлыми глазами, трепеща, но слишком смело не отводя своего взгляда с него. Боится. Ждет его решения. А он сам не знал, что делать в этот момент. Ему хотелось уничтожить ее здесь, прямо на этом месте, испепелить только силой взгляда, если бы такое было возможно. Моргаш снова не выполнил своих слов. Даже из столь важного шага для обоих народов правитель Моргаша умудрился сделать так, как было бы выгодно ему самому, понеся наименьшие потери… Точнее, не понеся совершенно никаких потерь. Можно ли считать эту сделку свершенной, если брак был заключен не с дочерью правителя, а с простой подданной? Эмоции кипели внутри него обжигающей лавой, не утихая ни на мгновение, грозя спалить все разумные доводы и мысли. Рагнар прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Было очевидно, с какой неохотой правитель Моргаша пошел на этот шаг. У того были свои интересы в присоединении земель Зангры и отступать он явно не хотел. Чего он добивался таким поступком: чтобы Рагнар отказался от свершения брака, а потом объявить всем, что это Зангра не следует договоренностям, и продолжить завоевательную войну дальше?
Рагнар еще раз взглянул на ту, что по злой усмешке судьбы стала его женой. А потом на ее сопровождающих, которые с не меньшим страхом ожидали его решения. Нет, он останется верен своему слову. Если для установления мира должен был быть заключен брак, то так тому и быть. И будь то дочь самого правителя или простолюдинка, Рагнар не отступится от договоренности. Следующим его шагом будет отведения армии на некоторое расстояние от линии боев. Ради своих подданных он пойдет на этот шаг, а там будет видно, насколько Моргаш верен своим словам.
