***

Погруженная в свои мысли, Айна не заметила, как дошла до заднего двора, где располагались конюшни и кузница. Здесь кипела работа, а потому на появление непрошенной гостьи никто не обратил внимания. Конюхи выводили лошадей на прогулку или загоняли только что вернувшихся в стойла, тщательно обтирая бока и шеи животных от проступившего пота. Юные помощники до блеска начищали шкуры животных, расчесывали их гривы и убирали стойла. Все животные были подобраны с особенной тщательностью: статные, выносливые – такие способны выдержать многодневные изнуряющие переходы. Должно быть, этими потрясающими животными гордились не только воины, но и сам правитель.

На конюшне все были заняты своей работой, и приход Айны остался незамеченным. Девушка неслышно ступала по разбросанному соломой полу, стараясь не тревожить ни людей, ни животных, однако для последних появление неожиданной гостьи не осталось незамеченным. Чуткие уши навострились, а головы повернулись в ее сторону. Айна постаралась как можно быстрее пройти, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но все же конюхи, уловив настороженное поведение своих подопечных, успели заметить нежданную посетительницу.

Пытаясь спрятаться от любопытных взглядов, Айна ускорила шаг. Однако направилась она не к выходу, а, напротив, вглубь конюшни, словно что-то неведомое тянуло ее туда, и лишь дойдя до самого конца, девушка остановилась, привыкая к царившему там полумраку. Было тревожно. Негромкое фырканье где-то впереди в темноте вызвал легкий озноб страха. Но постепенно глаза привыкли к полумраку и теперь смогли различить нечто, сокрытое в углу. Айна сделала маленький шаг навстречу и снова остановилась. Огромная темная лошадь лежала на полу, едва находя в себе силы повернуть голову в сторону вошедшего. Животное чуть повело носом, втягивая ноздрями из воздуха запах гостьи, и настороженно стало водить ушами. Айна пораженно смотрела на несчастное создание. Жалость стремительно наполняла ее, раздирая чуткое сердце.

– Брайс, – раздался сзади незнакомый мужской голос.

– Что? – девушка ошарашено обернулась и встретилась глазами со взглядом крепкого высокого мужчины. Она не слышала, когда он подошел, и его внезапное появление, равно как и вид несчастного животного, заставили ее растеряться.

– Его зовут Брайс, – пояснил мужчина.

– «Быстрый»? – озвучила девушка значение имени.

– Да. Это конь Рагнара. Он был любимцем правителя.

– Что с ним сталось? – Айна вновь обернулась к больному животному и заметила, как тот внимательно вслушивается в человеческую речь.

– Незадолго до свадьбы с вами, принцесса, отряд Рагнара попал в окружение на скалистых землях на границе. Рагнар был сильно ранен, и Брайс вынес его с поля боя. Вернулся с остатками отряда и тут же упал без сил. Поразительное животное. – В голосе мужчины звучало неприкрытое восхищение. – Он нес раненого хозяина несмотря на то, что сам был сильно ранен стрелами, истекал кровью и вывернул ногу. К сожалению, ему уже не помочь…

– Что значит не помочь? – Айна поразилась такой несправедливости. Неужели Рагнар настолько бессердечен, что позволил бросить погибать того, кто его спас. Неужели любимцами могут быть только сильные и полезные?

– Боюсь, что не в наших силах вылечить его. Мы бессильны. Последние несколько дней Брайс ничего не ест и даже от воды отказывается.

– Неужели совсем ничего нельзя сделать? – так говорило ее сочувствие к страданиям животного.

– Все, что можно было сделать, уже сделано, принцесса.

– Не называйте меня так, – тихо сказала Айна, – это не мой титул.

Она приблизилась к Брайсу, опустилась перед ним на колени и протянула руку. Конь слабо ткнулся носом в ее ладонь и шумно вдохнул ее запах. Громко фыркнул и снова вдохнул. Его печальные глаза неустанно следили за ней.

– Рагнар каждый день приходит навестить верного друга. Но помочь ему ничем не может. – продолжал мужчина. – Ему бы позволить Брайсу уйти и не мучиться. Всего одно указание… А он не может.

Собеседник печально вздохнул и в сердцах махнул рукой. А Айна пораженно смотрела в глаза коню и гладила его морду. Теперь ей стало ясно, что так отчетливо ощущалось в этой части конюшни: боль, обреченность и… тень скорой смерти. Она словно кружила над своей добычей, никуда не торопясь, зная, что жертва никуда от нее не денется. Айна смотрела в блестящие от влаги глаза животного и чувствовала, как боль скручивает ее изнутри. Какой поступок можно назвать милосердным: оставить в живых верного друга, позволив ему день за днем умирать от немыслимых страданий и боли, или же избавить от мучений всего лишь одним приказом и принять на себя муки совести за смерть того, кто спас твою жизнь ценой собственной? Пожалуй сейчас Айна была готова посочувствовать Рагнару. Ее муж не забывал о своем любимце, но принять решение не мог. Смогла бы она в такой ситуации сделать правильный выбор? Или кто-то иной на ее месте, кто обладал милосердным и справедливым сердцем?

Девушка обняла коня за шею и склонила голову, припав к пульсирующей жиле. Она чувствовала, как внутри этого некогда мощного и благородного животного билась жизнь. Он хотел жить. Он должен был жить. Он столько служил верой и правдой своему господину. А теперь одинокий, всеми оставленный, он с немым укором взирает на своих здоровых собратьев и со страхом ждет своего последнего часа. Это страшно, очень страшно ждать и понимать, что ничего сделать не возможно и в любой момент может прийти тот, кто одним взмахом пресечет жизнь.

«Вставай, – мысленно позвала Айна. – Ты слышишь меня, вставай».

Ей хотелось, чтобы Брайс нашел хоть какую-то надежду, за которую можно было бы цепляться как за плот. Надежду, давшую бы силы на борьбу со смертью.

– Ты не должен сдаваться так просто, – она не заметила, как заговорила вслух.

– Не стоит, ему остались считанные дни, если Рагнар не сжалится раньше и не отдаст приказ. Вам лучше уйти.

– Можно я приду к нему еще? – Айна повернула голову в сторону мужчины, но так и не отстранилась от животного.

Ее собеседник лишь пожал плечами. Что он мог ответить ей? Это был ее выбор, этой странной девчонки, которая звалась теперь женой их повелителя. Мужчина испытал странную смесь чувств по отношению к чужеземке: вроде бы должен чувствовать неприязнь, ненависть, а на деле ощущал совершенную сумятицу, вызванную ее неожиданным состраданием к животному.

Айна еще некоторое время провела рядом с Брайсом, но вскоре ей пришлось вернуться в замок. Оставшуюся часть дня ее тревожили печальные раздумья. Ей казалось, что она точно так же обречена на гибель в этом плену, сковавшем ее оковами долга, и теперь оставалось только ждать своего дня.

А на другой день ранним утром изумленные конюхи смотрели, как молодая жена повелителя вбегает в конюшню и скрывается в дальнем краю, где лежал умирающий верный конь господина. Хрупкая девушка таскала в руках охапки соломы для утепления щелей, из которых дул ледяной ветер, да кадушку воды, чтобы обтереть животное. Люди удивленно смотрели на тщетные попытки молодой красавицы позаботиться о Брайсе, но никто не осмеливался подойти к ней и что-то сказать. А упрямая девушка продолжала обхаживать своего подопечного, что-то тихо рассказывала ему и ласково гладила шею и морду.

– Смотрите, смотрите! – Радостный девичий возглас наполнил конюшню. Айна три дня заботилась о животном, с самого утра и до вечера. Эти три дня Рагнара не было в замке, и девушка могла подолгу засиживаться здесь. За эти дни служившие в конюшне уже успели привыкнуть к маленькой хрупкой девушке, трудящейся почти наравне с ними. – Смотрите, он пьет из моей ладони.

А к концу дня ее радостный голос оповестил, что Брайс осилил кусок хлеба. Мужчины лишь только удивленно развели руками, а тот, что поведал молодой госпоже о коне в первый день ее появления в конюшне, еще долго вглядывался в хрупкую фигуру девушки, суетившейся около больного животного. Что в ней было такого, что останавливало от осуждающего взгляда и слова? За столь недолгое время, проведенное с ними, она сумела их поразить.