— Тебе должно быть попадаются грубые клиенты, — заметил он, поднимая носок и возвращая обратно в сумку, которую протянул ей обратно.

— Да, а где, чёрт возьми, по-твоему, я заработала это? — сказала Кики, опережая следующий очевидный вопрос и указывая на ещё заметные синяки на лице, которые Джарвис поставил ей прошлым вечером.

— В общем, позже я услышала, что Ленни нашли мёртвым в переулке с пробитой головой. Это, должно быть, были те полицаи. Я вспомнила, что видела вас, ребята, раньше в тот день, а Джарвис — из Преступлений ненависти, и связала одно с другим. Подумала, что они пытались выбить у него что-то про вас, и поэтому приехала сюда вместо него, чтобы дать вам знать.

— Почему? — спросил Макканн.

— Потому что я хочу помочь вам, — ответила Кики.

— И с чего бы это?

Кики показала на себя.

— Ты знаешь, чем я занимаюсь. Любой дурак с глазами поймёт. Америка всегда трахала меня, и думаю, что пришло время вернуть должок.

— Что-то я не флышу длинной речи, как фемирный еврейфкий заговор сделал её шлюхой? — фыркнул Джарвис в фургоне в двух кварталах оттуда.

— Нет, нет, она играет точно! — возразила Мартинес. — Тихо!

— Ты — наркоманка? — спросил Макканн.

— Уже нет. Я завязала полгода назад и держусь, — ответила Кики.

— Как думаешь, Ленни сдал нас? — спросил второй.

Кики повела рукой вокруг.

— Ты слышишь сирены? Уверена, что не сдал.

— И почему мы теперь должны поверить твоему рассказу и доверять тебе? — вежливо спросил Макканн.

Она повторила жест.

— Я повторяю, вы слышите сирены? Слушай, я не жду, что вы посвятите меня во все ваши глубокие страшные тайны или что-нибудь подобное. Я в любом случае не хотела бы их знать. Но я готова помогать вам всем, чем могу.

Она вынула карточку «Логова Юпитера» из заднего кармана, одну из тех, что носила для клиентов.

— Мой мобильник на обороте. Я сделала то, зачем приехала сюда. Теперь я собираюсь уйти, а ты можешь позвонить мне в любое время, и я приду в любое место, которое ты назначишь, и сделаю всё, что скажешь. Или, если не веришь, то, давай, пристрели меня.

— Откуда ты знаешь, что мы просто не застрелим тебя? — спросил Макканн.

— Я не знаю, — сказала Кики. — Конечно, я думала об этом, но теперь мне всё равно. Если всё, что меня ожидает в Америке, это ещё 50 лет такого же дерьма, то лучше умереть сейчас и покончить с этим, прежде чем я в конце стану законченной старой больной пьянью, как моя мама, в 55 как в 75. Я решила, что стоит рискнуть.

Макканн посмотрел на второго мужчину.

— Она права, — сказал второй. — Не слышно никаких сирен, спецназ не бьёт ногами в дверь, а на ней нет жучков, насколько показывает прибор.

Макканн холодно улыбнулся.

— Ну, что бы ты там ни слышала, мисс, мы, в самом деле, не убиваем людей без причины, поэтому я думаю, мы оправдаем тебя за недостатком улик. Я — товарищ Смит. Уинстон Смит.

— Я не помню никакого Фмита в наших делах по Добрармии, — наморщив лоб, пробормотал Джарвис в двух кварталах в фургоне наблюдения.

— Я объясню тебе позже, — сказала Лэйни, закатывая глаза. — Но этот умник должен помнить, что в романе «1984» Большой Брат в конце поймал Уинстона Смита.

— 1984? Не, по голофу он не такой фтарый, чтобы иметь фудимость так давно, — решительно сказал Джарвис.

— Тихо! — снова рявкнула Лэйни.

В квартире Джим Макканн продолжил официальное представление.

— А это Ударник, — сказал он, указывая на рыжебородого.

— Понятно, твоя уличная кличка, — сказала Кики.

— В самом деле, это характер моей работы, — сказал Ударник с мальчишеской и лишь чуть сумасшедшей усмешкой.

Макканн продолжил:

— Теперь, так как ты хочешь выполнить свой патриотический долг перед СевероЗападной Республикой, помогая нам, я не думаю, что покойный мистер Джиллис говорил тебе что-нибудь о партии товара для нас, что у него была?

— Э-э, вроде оружия или взрывчатки? — спросила Кики. — Я догадываюсь, что это то, в чём вы заинтересованы, но я всегда считала Ленни неспособным влезть в такое опасное дерьмо. Но и тогда я всё равно никогда не приняла бы его за одного из вас, ребята, — заключила она.

— Он и не был одним из нас, — подтвердил Макканн. — Ленни Джиллис был тем, кем и казался, — мелким уголовником и не слишком удачливым. Но, к сожалению, революционерам иногда не приходится быть слишком разборчивыми с кем иметь дело. Нет, это не оружие или боеприпасы. Я уверен, что для тебя не будет сюрпризом, что Джиллис также вёл крупную торговлю краденым?

— Я отсидела четырнадцать месяцев в «Кофи Крик» после того как сорвалась одна из его мелких сделок с краденым, так что меня это совсем не удивляет, — сухо ответила Кики.

— Мы узнали из разных источников, что у Ленни оказалось кое-что из украденного на военном заводе в Сиэтле, — сказал Макканн. — И пришли сюда сегодня вечером, чтобы купить у него кое-какие вещи, но теперь у нас нет ни Ленни, ни товара, а конверт с деньгами прожигает дыру в кармане. Когда ты была рядом в его стрип-баре, ты не заметила какого-нибудь пакета или, может, коробки, конверта, чего-нибудь похожего? Меньше хлебницы, что можно засунуть в портфель, а?

Кики заметила, что за одним из заплесневелых и поломанных кресел в квартире стоял портфель.

— Нет, — покачала она головой. — Но я знаю, где здесь он прятал свой горячий товар. Говоришь, эта штука, что ты ищешь, маленькая, вроде наркотиков? Такого размера? Посмотри под телевизором.

Она показала на домашний развлекательный центр. Под центром был выдвижной ящичек с прорезями для ДВД-дисков. Второй мужчина вытащил его.

— Ничего, кроме порно, — заметил он брезгливо.

— Нет, он выдвигается дальше, — подсказала Кики. — Вытяни ящик полностью.

Ударник так и сделал.

— Теперь засунь руку обратно и посмотри, нет ли там чего-нибудь.

Ударник засунул руку подальше внутрь корпуса и вытащил большой, тяжёлый и мягкий почтовый конверт. Разорвал его и высыпал содержимое на журнальный столик. Кики увидела несколько маленьких, квадратных и прямоугольных чёрных предметов.

— Это то, что вы ищете? — спросила она.

— Вот именно, — сказал Макканн, держа в руках одну из этих штуковин, похожих на детали из конструктора «Лего».

— Слушай, ты не застрелишь меня, если я спрошу, что это такое? — не удержалась от вопроса Кики, но её сердце ушло в пятки от чувства опасности.

— Компьютерные схемы и микро-платы, — сказал Макканн, любуясь ими. — Очень специальные. Полностью пластиковые. Никаких металлических проводников, вообще без металлов в их составе. Я не скажу тебе, зачем они нам нужны, но достаточно того, что эти малышки могут проходить через металлоискатели.

— Ого, а и я не знала, что можно делать такие штуки, — сказала Кики, широко раскрыв глаза, и с выражением восхищения на лице.

— Чёрт! — сказал Маккаферти в фургоне наблюдения. — Сто процентов, это те Пятые и Шестнадцатые схемы, украденные на заводе «Боинга» в Сиэтле в прошлом месяце! Кремниевые микропроводники, кристаллы и платы, полный набор, самые совершенные! И ты допустишь, чтобы эти фашисты-психопаты ушли с ними, Лэйни? Если шеф не распнёт тебя, это сделает ФБР!

— Мы должны пойти на этот риск, Энди, — произнесла Мартинес ровным голосом, зная, что тот был прав, и если она не сможет убедить начальство в своей правоте, то станет собирать деньги на платной стоянке.

— Как ты не понимаешь? Эта маленькая татуированная тёлка уже узнала кое-что нам неизвестное. Она — золотая жила, и мы должны продолжать разрабатывать её всё глубже и глубже!

В квартире Макканн открыл свой портфель, положил конверт внутрь, и достал другой, поменьше. Вытащил из него несколько пачек стодолларовых купюр и передал ей.

— Я просто предполагаю, что, ты, видимо, наследница Ленни, — сказал он Кики. — Договор был на двадцать штук. Убедись, что здесь всё.

Кики криво усмехнулась и осторожно подвинула деньги обратно к нему.

— По-моему, это было испытание, — сказала она — Держи их. Я имею в виду, ну, товарищ Смит. Я действительно хочу помочь вам и, может, когда-нибудь буду жить в собственной стране, где смогу быть не только белой рванью.