Повязки не трогать, бросайте вашего друга, мы пришли, заходить будете по одному. Ты первый.

Она крепко связала сзади руки Рони, а потом поднесла ему к носу какой-то порошок, вдохнув который, он тут же потерял сознание. Тоже самое случилось и с еле стоявшим на ногах Коли, который из последних сил держался, чтобы не упасть. Последним потерял сознание Грума.

Но он вскоре очнулся. Вокруг была кромешная тьма и страшное зловоние, повязки на глазах у него не было. Но зато у него были плотно связаны руки и ноги, так, что нельзя было и повернуться. Лежал Грума на чём-то остром, он попробовал было перевернуться набок, но то, что находилось под ним, сильно затрещало.

“Что это?” - подумал Грума с ужасом. Он повернул голову и попытался ощупать то на чём лежит хотя бы лицом. Это же кости! О нет, я лежу на толстом слое костей! Груму охватил ужас, ему хотелось закричать, но во рту у него был кляп из какой-то грязной, вонючей тряпки. Вокруг было тихо, и только время от времени слышался хруст костей поблизости. Это было похоже на весьма скверный кошмар, который никак не мог закончиться.

Время тянулась бесконечно долго, гном практически не мог пошевелиться. От тугих верёвок затекли руки и ноги, всё тело ныло от тупой боли. Нельзя было даже закричать и от глаз не было никакого толку, открытые или закрытые, ни менялось ничего, только тьма и страшный смрад, к которому нельзя привыкнуть.

Глава 25

Красноречие – шлем на голове.

 Умение сражаться - нагрудный панцирь.

Деньги в твоей руке - щит.

Но всё это может не спасти.

(пословица народности Мун)

Антелин проспала недолго. Она сама назначила себе время на сон, попросив прислугу разбудить её в назначенный час, что и было своевременно исполнено. Проснувшись, Антелин тут же отправилась навестить Алорон и справиться у лекаря о состояние её здоровья.

-“Это от холода и ветра” - сказала лекарь. Я дала ей необходимые отвары, она будет пить их очень часто на протяжении нескольких дней, я буду почти всё время рядом с ней, так как живу поблизости, буду отлучаться, только если надо будет отправиться к другим больным или поспать. Сейчас она уснула, что хороший знак, думаю, скоро она пойдёт на поправку и возможно уже через несколько дней будет совершенно здорова.

Антелин сама несколько разбиралась во врачебном искусстве и слова и действия лекаря её успокоили. Потом она зашла потихоньку в комнату Алорон и, недолго посмотрев на неё, отправилась к наместнице узнать, как продвигаются дела в её поисках. Но наместницу ей увидеть не удалось, так как та была очень занята, разговаривая с группой прибывших из-за моря посланников. Это были посланники западных и северных провинций, а также посланники королевства гномов. С наместницей они обсуждали вопросы будущей переброски войск через Ипсу в Северный Феррон, а также всего необходимого для успешного ведения войны. Насколько город готов к тому чтобы принять всё необходимые поставки и обеспечить их безопасную транспортировку дальше на юг, и требуется ли преждевременно что-нибудь дополнительно в нём построить. Об оборотне и пленении членов экспедиции Гритилин не обмолвилась ни словом, так как надежда на благоприятный исход дела ещё оставалась.

По этой причине, она не велела пускать Антелин на совет, и вообще не попадаться на глаза никому из посланников, особенно посланнику Карандора. Тот наверняка знал Антелин в лицо, и если бы они встретились, или слух о присутствие Антелин в Ипсе дошёл бы до него, то всё дело бы неприятнейшим образом вышло наружу. Это могло посеять ненужные раздоры и неурядицы накануне войны, чего всячески следовало избегать.

Воспользовавшись появившимся таким образом свободным временем, Антелин решила наведаться к своей давешней сопровождающей амас по имени Лату, чтобы та свела её с торговкой благовониями и помогла прояснить момент с розовым маслом. Она узнала, где живёт Лату, и чтобы не привлекать к себе излишнего внимания переоделась в серую одежду амас, накинула на голову капюшон и отправилась в указанное ей место. Несмотря на соответствие её одежды одежде местных, необычно высокий рост всё же выдавал в ней чужестранку.

Антелин никогда не считала себя высокой, но тем ни менее она была на две головы выше почти всех встречных прохожих, которые из-за этого все как один косились на неё. Выйдя из дворца наместницы, Антелин отправилась в сторону городских складов, возле которых располагались жилые дома городской стражи. Жилые дома, или лучше сказать комнаты, были как бы пристройкой к огромным зданиям городских складов.

Это было невзрачного вида здание, содержащее внутри себя огромное количество маленьких комнат, размером примерно четыре на шесть локтей с небольшими окнами и деревянными перегородками. Дверей в них, как правило, не было, и вход занавешивался тканью или куском шкуры. Печей в таких комнатах соответственно тоже не было. Комнаты шли по этажам, по обе стороны от длинного коридора, так что на этаже их могло быть до сорока штук. Печей для зимнего отопления на этаж приходилось по одной с каждого края этажа. Эти же печи также использовались для приготовления еды и были общими в пользование для всех жильцов этажа.

Сами комнаты, да и вообще все предметы обихода и оружие, считались собственностью великой госпожи Батиона и выдавались воительнице только на время службы. Кроме этого выдавалось и небольшое жалование деньгами, но больше медными монетами. Однако, были также предусмотрены поощрения в случае проявления храбрости в бою или победы над сильным врагом в одиночку или группой. За это полагалось существенное по сравнению с жалованием вознаграждение, выплачиваемое уже серебром, а иногда даже и золотом. Но если воительница не совершала никаких военных подвигов, то она была обречена на довольно однообразную жизнь с небольшим доходом, которого как раз хватало чтобы не умереть с голоду.

Воительницами в поселениях амас считались все женщин, которые не были калеками с 14 до 50 лет. Все они обязаны были владеть оружием и как обязанность исполнять военную службу. До 14 лет детей воспитывали, как правило, всех вместе в специальных домах воспитания, где обучали военному искусству и простым видам ремёсел. Выходя на пенсию или получая ранение, не позволяющее дальше быть воительницей, многие ветераны, как правило, уезжали на запад в Вессен, где и занимались ремёслами и торговлей, всячески помогая друг другу, так как никакой помощи от великой госпожи Батиона в таком случае не полагалось, и надеяться приходилось только на свои силы.

Уехавшим в Вессен, также оказывалась поддержка и со стороны его наместницы, которая проявляла больше участия к чужим для неё подданным, чем повелительница амас, которой те отдали почти всю свою жизнь, а часто и здоровье.

Но подобное скудное существование устраивало далеко не всех. Среди амас и здесь, бывало, находились мелкие ремесленницы и торговки. Особенно много таких было в Ипсе и в поселениях, граничащих с северным Фероном, где жители были куда более свободными.