—Ты никому ничего не ломала. И любишь всех и каждого, даже тех, кто ушёл из твоей жизни. Ты - солнце, которое светит настолько ярко, что некоторые просто не выдерживают этого света.

И мы говорим о том, как все уходят и что в этом нет моей вины. Я хочу верить Дане, что он выдержит, не устанет и не сбежит.

-Я не брошу тебя и никуда не уйду. Пока ты сама этого не захочешь,—наконец произносит он и прижимает меня к себе.

Он дает мне выбор. Я смотрю в его глаза и понимаю, что это все сильнее, чем было с кем-либо, что он видит меня насквозь и не боится. И ему неважно, кто я –красавица или чудовище, потому что только Даня знает обо мне то, что другие никак не могут понять. И ему нужна такая я: слабая и сильная, нежная и строгая…любая. Я чувствую его пальцы у себя на спине и тепло, когда он прижимает меня к своей груди. И в этот самый момент я чувствую, что из меня рвутся слова, которых я сама боялась больше всего на свете, но теперь они самые правильные и необходимые. Сейчас я просто должна произнести их, чтобы не сойти с ума. Я словно стою в огне, пытаясь при этом не сгореть, и поэтому чуть слышно шепчу Дане прямо в ухо:

—Я..тебя люблю.

И словно все остальные звуки мигом пропадают. Остаемся только мы вдвоем и эти три слова, которые по отдельности не значат почти ничего, а вместе способны изменить все.

Даня смотрит на меня безумными глазами и не может пошевелиться:

—Дыши, пожалуйста,—только и говорю ему, прячась у Дани на плече.

И он начинает дышать. А потом нехотя отпускает меня из объятий и усаживает на кровать.

—Я принес надувной матрас,—гордо говорит Даня.—Теперь мы будем спать, как короли.

—Если только он не дырявый,—отшучиваюсь я, обнимая колени.

Даня машет рукой, надувает насосом нашу новую кровать, застилает ее и нежно укладывает меня, завернутую прямо в одеяле. Я вытягиваюсь в полный рост и улыбаюсь, когда Даня обнимает меня и прижимает к себе, целуя в нос.

—Спокойной ночи, солнце,—шепчет он и напевает мне что-то на ухо.—Ты же знаешь, что я тоже тебя люблю.

Я знаю. И поэтому чувствую себя нереально счастливой, несмотря ни на что.

Утром мы просыпаемся на полу головой практически в шкафу, уткнувшись носом в пыльные гантели.

Матрас все-таки оказался дырявым.

========== Борьба ==========

Сборы в Новогорске закончены. Мы упаковываем своим вещи и выселяемся. Когда живешь на два номера, очень сложно потом отыскать что-то нужное.

—Дань, —кричу через стену.—Ты мою зарядку не видел?

—Зарядку нет. А вот расческу, заколку и крем нашел,—отвечает мне данин голос.—Ну, и еще кое-что не моего цвета и размера.

Я закатываю глаза и иду в соседний номер. Даня хитро улыбается и отдает мне мои вещи в руки и при этом целует.

—Я так и знал, что ты первая зайдешь,— говорит он.—Я все –таки не так раскидываюсь предметами.

Я кусаю его за ухо,чтобы не зарывался.

—У тебя просто почти нечем раскидываться,—возражаю я и обратно ухожу собираться.

Даня заканчивает первым и делает мне кофе в термокружку. Нам действительно пора уезжать. Диша уже полчаса как на улице со своими вещами ждет. Мы же с Даней словно не можем отпустить друг друга, хотя и понимаем, что все равно никуда один от второго не денемся.

—Иди сюда, —тихо говорит Даня и прижимает меня к себе.—Только не думай много о всякой ерунде, пока меня не будет рядом, хорошо?—его руки при этом разминают мне спину, а губы целуют в шею.—Я тебя люблю.

Я жмурюсь и целую его в ответ.

—Я знаю.

А Даня тоже все знает и не требует ответа. Он подхватывает мои вещи и спускается по лестнице. Диша с Сергеем о чем-то разговаривают и, когда видят нас, недовольно бурчат.

—Сколько можно собираться?

—Это все Даниил Маркович,—шучу я.—Он никак не мог аккуратно сложить свою толстовку, чтобы не помять.

Даня делает виноватое лицо, подыгрывая мне:

—Да. Виновен. Раскаиваюсь. Больше не буду.

Диша смеется и подмигивает ему.

—Вы— джентльмен, я всегда это знала. Также как и то, сколько мама может проверять свой чемодан на предмет забытых вещей,—Диана делает паузу.—И вот спорим, что все равно она там что-то оставила?

— Я даже спорить не буду,—смеется Дудаков.—Я это знаю.

Я гневно смотрю на Даню, мол и ты в меня не веришь? Он обреченно кивает и говорит:

—Я за то, что все вещи на месте.

Эти ничтожные личности делают ставки, пока я завожу машину. Мы рассаживаемся с Дишей в один автомобиль, а Даня с Сергеем—в другой. И едем в Москву.

Дома я понимаю, что оставила в Новогорске power bank.

Вечером слоняюсь по квартире со странным ощущением, что мне чего-то не хватает. Точнее, не хватает кого-то. Того, кто постоянно смешил меня и готовил кофе или чай. А еще согревал руки и обнимал. Я борюсь с этим ощущением, но все равно посылаю Дане сообщения. С каждой минутой они набирают обороты, также как и мое желание сейчас увидеть его. Когда я пишу последнее с вопросом “Ты любишь меня?”, то понимаю, что это нужно прекратить. Я беру себя в руки и откладываю телефон.

Диша собирается прогуляться и просто советует мне отдохнуть и лечь спать. Она чертовски права. Иду в душ, а потом уже укладываюсь в кровать. Она кажется слишком большой и холодной. Я не успеваю подумать о том, что больше всего на свете мне нужен Даня, здесь и сейчас, как дверь в комнату открывается и он входит в спальню.

Кидаюсь ему на шею и целую.

—Ты приехал,—шепчу.

Даня смеется и укладывает меня в кровать. Я прячусь в его руках, понимая, что он не останется, но все равно пришел, чтобы побыть рядом. Мы договариваемся о том, что завтра все вместе идем с Мариной и ее мужем в ресторан, прихватив для смелости Дудакова. Мне от этого становится просто спокойно.

Даня лежит рядом и гладит меня по волосам, целует, чтобы успокоить.

—С тобой я пойду, куда угодно,—говорит он.—А теперь спи, солнце.

Я прижимаюсь к Дане крепче и просто слушаю, как бьется его сердце.

***

В ресторан мы идем дружной компанией. Но мне почему-то хочется оказаться далеко от толпы. Надеваю джинсы и майку с круговым этническим принтом. Я очень люблю ее, потому что эти цвета напоминают мне о летнем вечернем небе. Даня незаметно целует мне плечо. Вот еще одно преимущество этой майки, которое мы сразу же оценили.

—Я скучал по тебе,—только и говорит он, а я прячусь за волосами.

Мы рассаживаемся за большой стол, а Даня оказывается с одной стороны, а Диана—с другой. Марина пристально смотрит на нас, когда мы наперебой рассказываем новости из Новогорска. Даня отлично пародирует всех и мы смеемся. Марина же оценивает происходящее и вдруг в паузе спрашивает:

—А как Эдуард? Он тоже, как обычно , ездил?

Марина знала о нас с Эдом почти с самого начала. Мы даже пару раз обедали вместе. Ей не нравилось, что он был женат, но сам по себе он умел произвести впечатление. Я вижу краем глаза, как Диша перемигивается с Даней о чем-то своем, особо не вникая в разговор.

—Да. Ездил. Но не оставался до конца,—как бы между прочим отвечаю я и ловлю данин взгляд.

Он кладет мне руку на колено, словно успокаивая и улыбается. Я улыбаюсь ему в ответ и это все не может ускользнуть от Марины.

-Сергей Викторович, Дань, - произносит она. - Сходите возьмите девочкам коктейли.

Я безумно не хочу, чтобы Даня уходил, но они с Сергеем встают и Диша идет за ними. Мы остаемся с Мариной одни.

Я вопросительно смотрю на нее.

—Этери мне кажется, что ты сошла с ума,—резко говорит моя сестра.—Скажи, что я не права и у тебя ничего нет с твоим хореографом.

Я чувствую, как во мне поднимается злость. Я уже давно не подросток, за которого можно что-то решать.

—А что если ты права?—просто отвечаю я.—И у меня что-то есть с моим хореографом?

Марина смотрит на меня удивленно. Наверное, она ожидала оправданий или отрицаний, но я просто молчу.