- Ну, у мужчины тоже развито образное мышление, - возразил Ермолаев. - Он может так явственно представить бутылку пива, что она материализуется… - он хотел пошутить, но вышло неубедительно.

- Мужчина - существо восточное. Бутылка - это не итог, а процесс. Любовница - это процесс. А для женщины любовник - это будущий муж. Который немедленно должен поговорить с женой, все ей объяснить и немедленно развестись. А что, собственно, объяснять? Дорогая, мол, вот нашел я себе отдушину, она не стесняется это самое…, ну то есть… Хотя дура дурой, и выдержать я ее могу не чаще раза в неделю, да только она на днях позвонит, и начнет плести чушь, так ты ее пошли подальше, да, собственно, я и сам ее послать давно собираюсь, утомила, блин. Ну, кожа гладкая, голос сексуальный - это я признаю, но жить с такой - уж извините, лучше уж со своей дражащей как-нибудь перекантуюсь до крематория, недолго уж осталось мне, бедняжке, тут хоть знаешь, чего ожидать, а там, представляю, сколько скандалов и истерик еще ожидает, бр-р-р. Женщина была вылеплена из западной глины. Тут всегда - цель и средства ее достижения. А ради чего?.. И вообще, какие-то они все мордастые, эти американки, и рты у них огромные - ни дать ни взять капиталистические акулы.

- Ну ты даешь, - удивился Ермолаев. - Или недоперепил, или женить тебя надо, к чертовой матери.

- Ни-ни-ни, - замахал руками Шапиро. - Мы в детстве с Динкой дрались - я еще тогда решил, что никогда не женюсь.

- Логично, - согласился Ермолаев. - Я вот тоже никогда не женюсь.

- Э-э-э, а Динка как же, ей всю жизнь в девках ходить?

- М-да, - почесал затылок Ермолаев. - Об этом я как-то не подумал.

- Напрасно, гражданин начальник. Об этом думать никому не поздно и никогда не рано. А вообще сдается мне - собрался ты на другой жениться…

- На какой на другой?!. - Ермолаев даже привстал.

- А видели тут тебя с одной. Такая шатенка с косичками, молодая. Знакомая личность.

- Да ты опупел, братец! Она же еще в школе учится.

- Вот и видно, чему она там учится…

- Не пори жеребятину. И вообще - кто видел, когда и где?

- Не помню.

- Я ей просто помог… Да что я, в конце концов, оправдываюсь?!. - в сердцах воскликнул Ермолаев.

- Динка будет недовольна… - не слушая его, продолжал Шапиро.

- Да ее маньяк преследовал, вот на этой почве мы и столкнулись. А маньяка я найду, - Ермолаев нервно стал ходить по комнате. - Найду и вырву глаза, вот этими самыми руками.

- Вот как? Вырвешь? С чувством глубокого удовлетворения? Да вы, батенька, сам маньяк, да-с. Это ведь замкнутый круг получается. Зло порождает зло, и так далее.

- А сам недавно что говорил? “Зла не хватает” - кто говорил? Значит, бросить все и сослаться на волю божью? - с раздражением процедил Ермолаев.

- Нет, конечно. Спокойнее надо, спокойнее, рассудительнее. Есть же законы человеческого общежития. А то таких дров наломаешь… Эмоции здесь - не лучший союзник.

- Легко говорить.

- А ты успокойся и сам рассуди - можно ли поддаваться сиюминутному? Помнится, в тридцатых годах вот так же все бросились японских агентов ловить, в едином порыве. Прошли те времена, прошли. И не должны возвратиться. Вот смотри, - и Шапиро вытащил из под стола книгу.

- Эти мне книголюбы! Фантазейные сочинения оставь в покое, тут не изба-читальня… И времена эти не прошли, и не скоро пройдут. И не могу я рассуждать, когда уже терпения не хватает. Убивать надо сволочей - и все.

- Когда тебя лично касается, всегда побеждают эмоции.

- Почему лично, где лично?

- У вас ведь с ней что-то было?

- С кем?

- Да с той, с кем же еще.

- Да ничего не было, - возмутился Ермолаев. - И быть не могло, с ума ты спятил, что ли… Я же говорю… А потом она участвовала в моем расследовании, вот и все.

- А зачем ей это надо было, как ты думаешь?

- По-моему, это естественно. Ведь ты тоже всегда посодействуешь, я уверен.

- Я - из чувства долга и патриотизма, и немножко - из любви к приключениям.

- И она тоже.

- Сомневаюсь, - ответил Шапиро. - В ее возрасте Родина - это уютная комнатка с плакатами на стенах и попса из наушников. Американская, кстати.

Ермолаев промолчал.

Шапиро раскрыл фолиант:

- Вот, послушай, перевел я тут одну сказку. По-моему, интересно.

- Сказку, сказку… - пробурчал Ермолаев.

- Да, слушай. “Давно это было, когда земля наша была еще среди воды. Пошел один охотник по имени Хутха в лес и видит - стоит на том берегу реки Русский Богатырь. Сам величиной с гору, а на голове его - железная шапка, верхушкой небо протыкает. Выстрелил Хутха в него из лука, отскочила стрела от железной шапки. Испугался Хутха, понял, что не справиться ему с Русским Богатырем, побежал в лес и горько заплакал. Тут Ворон пролетал. Узнал он про беду, засмеялся и говорит - а ты его угощай и песни ему пой. Послушался Хутха, предложил Русскому Богатырю угощение. Русский богатырь ест и нахваливает, а Хутха песню ему поет. Слушал Русский Богатырь, слушал, да и заснул. А Ворон опять совет дает - вот, у Русского Богатыря ружье рядом лежит, возьми его и стреляй. Взял тогда охотник ружье и выстрелил. Пробила пуля железную шапку, и умер Русский Богатырь. А Хутха потом отдал за Ворона свою дочь, и пошел от их детей новый народ”.

- И что можно сказать на основе прочитанного? - спросил Ермолаев.

- Вот что странно. В то время остяки не признавали убийства, - сказал Шапиро. - Стрелять в человека для них было невозможным. Вот и спрашивается - кто кому рассказывал сказки, местные приезжему иностранцу или наоборот?

- Погоди, погоди, ты говоришь - убить человека… А если этого Богатыря они воспринимали не как человека?

- Как монстра? - задумался Шапиро. - А это возможно.

- То-то и оно. Даже сейчас пресса умеет мозги промывать. А тут приехал интеллигентный ученый и давай проповедовать темным людям. Пару чудес показал - электрический фонарик там или еще что-нибудь - и дело в шляпе.

- Не так все просто, - ответил Шапиро. - Тут много интересного, и насчет чудес тоже. Я заметил несколько странностей насчет этой книги…

- Да разве книга может сотворить настоящее чудо? - перебил его Ермолаев. - Сколько же можно ныть и искать легких путей? Только и слышим пошлость на пошлости: “хотели как лучше, а вышло как всегда”, “дураки и дороги”, “воруют”… Что возвышает человека, комфорт? Допустим, в Европе люди живут в комфорте. А вот какие великие достижения в культуре можно назвать за последние десятилетия - когда, между прочим, уже выросло новое поколение - ну кроме глубочайшей убежденности в собственном, опять же, культурном превосходстве? Нет ответа. А магия - это такое же средство достижение комфорта и материального благополучия. О чем гадают? О деньгах, о славе, о всякой там карьере, о том, чем господь несправедливо обделил. Как поповны на женихов гадают. А вот на недостаток ума или таланта не жалуются, потому что там каждый с детства о себе знает: он самый, самый, самый - спасибо доктору Споку… Никакая магия не сделает человека человеком. Только он сам. Нужно только вспомнить, что ты - человек.

- Насчет магии поспорить можно. Да и другие вещи тут есть.

- Что, карта, где указаны сокровища?

- Откуда ты знаешь? - удивился Шапиро. - Вообще-то, вроде того.

Ермолаев подошел к столу и молча пролистал книгу.

- Где карта-то?

- Есть и карта, - ответил Шапиро. - Но этот персонаж других сокровищ искал.

- Духовных, что ли?

- Да, представь себе, - ответил Шапиро. - Там есть что-то вроде изложения нравственного кредо. И проект создания независимого сибирского княжества. Там и про золото есть, только я пока не разобрался, в реальном это смысле или в фигуральном.

- Разберись, разберись. Предтеча он был, этот американец, вот что, - подытожил Ермолаев.

- Предтеча современной западной агентуры, то есть?

- Нет, предтеча Шайтана.

- Ох ты, господи, - отшатнулся Шапиро.

- Да, и книга эта тоже бесовская.