– Да, папочка, – ещё раз вздохнув, Маслов направился к лесу, где, среди деревьев изредка встречались светло жёлтые выходы кремния.

В этот день ему так и не удалось приступить к созданию своего жилья – подгоняемый напарником он до самого заката метался от деревьев к каменным россыпям отыскивая в мешанине глыб нужные элементы.

Строительство началось следующим утром.

Вынырнувшие из его ранца кубики деловито облетев проекцию будущего фундамента, выстроились в шеренгу и принялись метаться взад-вперёд, покрывая снег серым слоем камня. Как они выравнивали почву под этой плитой, так и осталось загадкой. Напарник, не желая снисходить до объяснений такой элементарщины, отделался от Игоря дежурной фразой – «Всё норм, приятель» и всё, что оставалось человеку, так это отойти в сторонку дабы не мешать процессу.

Закончив с фундаментом и покрыв его слоем похожего на светлую древесину пластика, кубики разделились на четыре отряда. Подлетев к краям пола, они возобновили свой танец, поднимаясь вверх и не прошло и получаса, как перед будущим домовладельцем оказались стены с дверным проёмом и здоровенной дырой на месте будущего панорамного окна. Ещё столько же и будущее жильё украсилось четырёхскатной крышей, на вершине которой, там, где сходились плоскости кровли, объявился высокий флагшток с бледно синим полотнищем флага.

– Символ Странников, – пояснил Нап, уловив недоумённый взгляд человека: – Ты же Странник?

– Я – человек!

– Какая разница, – отвернувшись, шарик дёрнулся в сторону дверного проёма уже заполненного синей плёнкой силового поля: – Ну, страдалец? – Листочки на его стебле приглашающе повернулись в сторону сооружения: – Сбылась твоя мечта. Заходи, чего на улице-то стоять.

Изнутри домик оказался куда меньше чем снаружи. Три ни три метра, так Игорь оценил габариты единственной комнаты, тёплый воздух внутри которой сильно отдавал свежим пластиком.

– Что? Тесновато? – Нап, придирчиво осматривавший стены, пол и потолок повернул на него свой глаз: – Зато тепло, воздух нормальный, да и не зайдёт никто – поле только на тебя рассчитано.

– А свет здесь есть? – Обежав глазами пустые стены и не обнаружив ничего похожего на выключатель, Маслов подошёл к окну вытянув в сторону клонившегося к горизонту первого солнца: – Солнце… – подняв руку он на пальцах прикинул сколько времени осталось до захода – этому трюку его научил Чум: – Первое которое, через час зайдёт. Второе – минут на сорок позднее. И что мне, в темноте делать?

– Спать! Ты же это хотел? – Заглянув ему в лицо ехидным тоном произнёс Нап: – Сейчас тебе постельку организую – и баиньки.

Подчиняясь его команде штук пять кубиков, до того крутившихся где-то снаружи, залетели внутрь и менее чем через минуту перед Игорем возникла узкая кровать, выполненная из того же материала, что и стены скромного домика. Несмотря на её спартанский вид – ложе было собрано из трёх прямоугольников – две спинки, соединённые горизонтальной пластиной, он был счастлив. Подушка, простыня белого цвета, одеяло грубой ткани – всё это просто манило его в свои объятья.

Поспешно отстегнув шлем, он выбрался из распавшегося на две половинки словно раковина костюма и как был голый, юркнул под одеяло.

– Хорошо-то как… – вытянувшись во весь рост он поёрзал на мягком! Приятно пружинящем! Матрасе!

– И вид что надо, – повернувшись на бок, Игорь посмотрел на пару тусклых дисков, клонившихся к закату: – Красота!

Начавшаяся снаружи буря бросила пригоршню снежинок в окно и те, ударившись о непреодолимую преграду, рассыпались в пыль, блеснув в лучах заходивших светил короткой вспышкой.

– Скажи, – чувствуя, как сонная нега начинает обволакивать его, пробормотал Игорь, соскальзывая в тёплую дремоту: – А это… Ну, тут холодно не будет?

– Не будет, не будет, – выскользнув на своей ножке из-под валявшегося на полу костюма, поспешил успокоить его Нап: – Тут термозащита знаешь какая? Ого-го! А в потолке…

Он принялся рассказывать о генераторе, силовых полях, системе вентиляции этого скромного с виду жилища, но человек его уже не слышал полностью, уйдя в мир грёз, где он, вернувшись на родную планету, весело проводил время на краю бассейна в окружении внимавшим его словам красоткам.

Следующие несколько дней пролетели для Игоря как один миг. Впервые в жизни ощутив себя собственником он трудился, не опуская расщепителя, так что Нап, пораженный его напором, предпочитал молчать, не рискуя попасть под горячую руку.

Интерьер крохотной комнатки преображался на глазах – появился овальный стол, чью поверхность украшали вставки из полированного камня, пара стульев – увидев их напарник не удержался от ехидного комментария о количестве задниц на одно помещение. Подле окна Игорь разместил глубокое кресло с пледом, а стену над кроватью украсил цветастым ковром, найденным в обширной базе данных 3Д принтеров.

Сидя в одном шлеме он коротал вечера копаясь в базе, натыкаясь на множество интересных, необычных вещей, правда большая их часть, рассчитанная на Кхархов и Уюсов была абсолютно не пригодна для человека. Ну скажите, что ему было делать с насестом, излюбленным местом отдыха птиц? Или с гамаком, своими размерами и формой более напоминавшим парус средней яхты? Корабль от снега прикрыть?

Но встречались и полезные вещи. Так, разбирая трёхмерную модель агрегата, названного в базе кислотным процессором-очистителем, он наткнулся на деталь, подозрительно походившую на нож.

Верные его приказу кубики собрали это устройство за какой-то час, а потом он, пыхтя и матерясь на неизвестного конструктора, потратил почти пол дня, разламывая неожиданно прочный корпус на куски подобранным рядом булыжником.

Его старания оказались не напрасны – извлечённая из недр искалеченного процессора железка и впрямь походила на нож, вот только не на человеческий. Более всего она напоминала Орочью Чоппу – громоздкий грубый клинок, распиаренный во множестве компьютерных игр и фантазийных фильмах.

Но всё же это было оружие.

Ну, почти.

Создав самую толстую, что смог найти, медную проволоку, он обмоталей рукоять, а найдя при помощи напарника камень, близкий по структуре и составу на земной алунит – квасцовый, или точильный камень Маслов использовал любую свободную минутку для правки лезвия своего клинка.

Когда же перевязь, созданная из синтезированного подобиякожи, легла ему на плечо, приятной тяжестью давя на тело, то Игорь почувствовал себя круче Рембо, д'Артаньяна и Геракла – всех вместе и каждого по отдельности.

Поддавшись неожиданному порыву, он выхватил клинок из ножен и, воздев его над головой, проорал нечто нечленораздельно-воинственное.

– И чего разорался? – Судя по голосу, Нап был очень недоволен: – Стоит тут, понимаешь, голый и орёт во всю глотку.

– Так я же варвар, – сунув чоппу на место, развернулся к нему Маслов: – Мне можно. А ты, – не сдержавшись он погладил крючковатое, по-птичьи хищное навершие рукояти клинка: – Повиси пока.

Для костюма, не валяться же тому на полу, Игорь подобрал непонятный разлапистый предмет из раздела Кхарской мебели. Чем на самом деле была эта палка, раскинувшая в стороны короткие обрубки веток-пальцев, он не знал, а копаться в описании желания не было.

Устойчива?

Можно повесить и шлем, и костюм?

Так чего голову ломать – подходит!

– Я-то повисю… Повешу… В общем продолжу, – на всякий случай укоротив ножку посмотрел на него спутник: – Мне то что? А вот тебе, – в его голосе появились язвительные нотки: – В постельку пора.

– Успею ещё, – не сдержавшись Игорь вновь вытащил тесак из ножен и принялся любоваться матовым блеском лезвия, качая его подле светильника, чью схему он раскопал всё в той же базе. Там, в этой базе, было почти с два десятка предметов, излучавших свет любого цвета и спектра. Один он приспособил для своего жилья, а несколько, больше смахивавших на старинные фонари с граненными матовыми стаканами на верхушках, расставил вокруг домика, разгоняя ночную тьму.