Одна из задач науки и научного осмысления состоит в расшатывании и опровержении мифов и ложных представлений, прочно укоренившихся относительно тех или иных явлений и событий. Поэтому актуальность публикации «Записок революционерки» Е.В.Постниковой состоит ещё и в том, что они являются историческим документом и послужат ещё ценным источником информации, как для историков революционного движения, так и для социологов при проведении историко-социологических исследований.
Воспоминания Елизаветы Викторовны Постниковой «Записки революционерки» продолжают традицию «Воспоминаний революционера» Петра Кропоткина, «Запечатленного труда» Веры Фигнер и «Листков из русского дневника» Питирима Сорокина. «Записки» охватывают период деятельности Е.В. Постниковой в рядах Партии социалистов-революционеров (1904-1909) и публикуются по машинописной рукописи, предоставленной Славянской библиотекой (Прага, отдел Национальной библиотеки Чешской Республики). Коллекция книг, периодики и рукописных документов этой библиотеки является уникальным собранием мирового значения. Материалы Славянской библиотеки представляют для российских исследователей особую ценность. В них отражены целые пласты отечественной истории, истории революционного движения и эмиграции. Кроме этого, научная работа сотрудников Славянской библиотеки внесла серьезный вклад в сохранение российских исследовательских академических традиций в Европе и Америке. Более подробно об истории создания Славянской библиотеке и ее основных направлениях деятельности будет рассказано дальше — директором Славянской библиотеки Лукашем Бабкой, который любезно принял участие в подготовке настоящего издания и предоставил интересную статью.
Стоит сказать несколько слов и об истории настоящей публикации «Записок революционерки». Впервые с рукописью Елизаветы Постниковой познакомился известный историк и ведущий биограф Питирима Сорокина — Юрий Всеволодович Дойков во время работы с архивными материалами Славянской библиотеки в Праге. Оценив значимость этой рукописи, он начал готовить ее к публикации, и итогом этой работы стали следующие отдельные издания:
1. Постникова Елизавета. «Будем косить большевиков»: (материалы к биографии) / Ю. В. Дойков. Архангельск: Центр документации, 2013. — 135 с.
2. Дойков Ю.В. Елизавета Постникова. Записки революционерки. Индекс имён. Архангельск. 2014. — 15 стр.
3. Постникова Е. В. Записки революционерки. Архангельск. 2015. — 206 стр.
Нужно отметить, что Ю.В.Дойков ведет свой блог, а книги и статьи размещает на персональном сайте http://doykov.com/. Причем многие его материалы со временем, как он сам пишет, «изящно перекочёвывают» не только на другие сайты, но и активно используются (иногда даже без ссылок на первоисточник) исследователями в своих статьях и монографиях. Так произошло и с материалами Е.В.Постниковой. В ожидании солидного и серьезного издателя, а эти материалы достойны именно такого издания, они буквально стали «лакомым куском» для недобросовестных публикаторов. В этой ситуации радует и обнадеживает только тот факт, что те, кто использовал эти материалы, даже не подозревали о том, что они носят незавершенный характер. Поэтому в их публикациях масса неточностей и ошибок…
Настоящее издание, осуществляемое при финансовой поддержке гранта РФФИ № 18-011-01168: «Российская социология на изломе эпох (1917-1937): от социологического анализа социальных проблем периода Русской революции 1917 года к сохранению российских исследовательских академических традиций в Европе и Америке», позволило, спустя годы после обнаружения мемуаров в Славянской библиотеке, завершить работу над материалами Е.В.Постниковой. На протяжении шести месяцев шла кропотливая работа с библиографическими источниками, революционной периодикой, архивными документами. Были выверены все имена, события и даты. В итоге, текст объемом около 200 страниц содержит более 500 комментариев. Необходимость введения обширного справочного аппарата в форме комментариев и именного указателя, является ярким свидетельством того, что буквально каждая страница рукописи Елизаветы Постниковой, следуя лучшим традициям конспирации эсеров, имела двойное дно и скрывала от случайного читателя истинную информацию. Благодаря тому, что в наши дни уже открыты архивные фонды, связанные с деятельностью эсеров, многие имена и события были проверены и восстановлены в деталях с опорой на конкретные исторические документы. При подготовке настоящего издания были использованы документы из следующих архивов:
1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ, Москва).
2. Российский государственный исторический архив (РГИА, СПб).
3. Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб).
4. Центральный государственный архив Санкт-Петербурга» (ЦГА СПб).
Несмотря на кропотливую работу с архивными документами, литературой и революционной периодикой, в мемуарах остались отдельные фрагменты, которые требуют дополнительного уточнения. Это связано с географией самих «Записок революционерки». Киев, Ялта, Керчь, Севастополь, Симферополь и Баку — города, в которых жила и работала юная эсерка Лиза Ящуржинская. Работа в архивах этих городов, безусловно, позволила бы сделать настоящее издание ещё интереснее и полнее. Но пока, это только в планах…
Не будем останавливаться на описании «Записок революционерки», чтобы заранее не формировать у будущих читателей контуры восприятия мемуаров, поскольку эта книга требует глубокого и серьезного к себе отношения, но укажем лишь на то, что, как и любые воспоминания они конечно носят субъективный характер. Но это не умаляет их ценности и на это указывает и сама Е.Постникова:
«Я не буду и не смогу здесь говорить об истории Киевского революционного движения до меня, о нем можно составить представление по изучению литературы, документов и материалов, имеющихся в архивах и в библиотеках. Я не могу даже бегло дать абзаца студенческого движения в Киеве, я не могу назвать имен, кроме бабушки Брешковской, личное обаяние которой осталось и по ту пору, когда мне пришлось работать с Балмашевым, имя которого, значительно позже бабушки Брешковской, оставило после себя бессмертную память в истории Киевского революционного движения, да и во всей Партии. Поэтому я буду говорить только о том, что видела и слышала сама».
«Что видела и слышала сама» — именно этот принцип описания фактов и событий характеризует мемуары, а портреты людей, окружавших автора в жизни, окрашены её личным восприятием. Именно такие «личные портреты» многих известных исторических личностей представлены на страницах «Записок революционерки». Вот только некоторые из них:
«Потом шел Гершуни — он так не похож на своих партнеров, что хочется всех их уничтожить. Он был блондин, у него были синие глаза, темные-претемные и, можно даже сказать, очень красивые и над ними черные мефистофельские брови. Очень обходительный, ласковый человек. На вид можно сказать, что это молодой профессор, а не «Капустин», который в арестантской блузе отбывал каторгу. «Капустиным» он именовался на съезде Партии, после побега из тюрьмы в бочке от капусты».
«Теперь опишу Азефа Ивана Николаевича. Фотографии его совершенно правильно передают его физиономию. Только на фотографии нет ни его цвета, ни его веса. Вес очень большой — восемь пудов, а может быть, и больше. Как женщина, я замечаю мелочи: Азеф не мог сидеть на кресле, поставив рядом ноги, и он расставлял их, и его беременный живот лежал между ногами на кресле. Было противно и не эстетично. Несмотря на то, что он подбадривал меня, я не очаровалась им, как пишут советские гимназистки. Яркие щеки, страстные губы, чувственный рот широко заканчивали его орангутанское лицо. Волосы были черные, щетинистые и ежиком стояли на круглом черепе».
«Это был Александр Алексеевич Ховрин, с.-р., сын известного психиатра Ховрина в Тамбове, друг в студенческие годы Чернова, друг, вернее, ментор Дзержинского, которого он один мог сдержать, когда тот был во власти своих низменных инстинктов пьянства. Друг Церетели. Он же был бессменным председателем в течение трех суток сходки в Манеже, когда их там застали. Дальше была Якутка. Если не ошибаюсь, за ним были две Якутки позади за полярным кругом, откуда он вышел снова таким, каким и вошел».
