Настроение у нее испортилось в тот самый момент, когда прозвенел звонок в дверь. Он был старомодным и пронзительным – Джорджия купила его на складе, расположенном неизвестно где, потратив четыре часа на поиски. Она сразу отправила Нэнси и ее приятеля наверх, и остальные слышали лишь их тихие голоса. Она даже не дала им зайти и поздороваться.

Лила поерзала на стуле, поднесла бокал к губам и посмотрела на светло-желтую жидкость, пытаясь решить, что бы она хотела сделать, когда на кухню вошла Нэнси.

– Так как его зовут? – спросил Ру. – Что-то жуткое, вроде Дьюк или Кейден?

– О, все совсем не так плохо, – послышался из-за спины Лилы низкий голос с американским акцентом.

Она соскочила с колен мужа, и ее глаза остановились на огромной фигуре в дверном проеме. Брир слишком громко рассмеялась, пытаясь исправить положение. Проклятье, какой потрясающий красавчик! Как Нэнси это удалось? Настоящий великан. Смуглая кожа. Блестящие глаза. Рядом с ним Руперт напоминал переваренные макароны.

– Ру, ты такой грубиян! – Лила пересекла комнату и обняла незнакомца, почувствовав тепло его тела через футболку, и слегка втянула в себя воздух, рассчитывая уловить запах долгой дороги или какое-нибудь другое несовершенство. Однако не удалось. От него пахло лишь чистотой.

– Я Лила. – Она улыбнулась, пытаясь превратить грубое замечание Ру в британский юмор.

– А я Бретт. – Новый знакомый улыбнулся ей, глядя сверху вниз, и протянул огромную руку ее мужу, которому хватило ума выглядеть смущенным.

– Я так рада с тобой познакомиться, – улыбнулась Лила. – А это Ру.

Супруг выпятил грудь.

– Я муж Лилы, – заявил он, сделав неприятное ударение на слове «муж». Он казался раздраженным, как будто хотел сам всех познакомить. – А это муж Джорджии, Чарльз.

Никто из них никогда не называл Чарли Чарльзом. Однако сейчас его имя прозвучало именно так. Чарли и Руперт, выпятив то, что у них называлось грудью, заняли позиции по обе стороны Бретта, и Лила подумала, что еще немного – и они начнут мочиться на все подряд. Ее взгляд переместился с полного непринужденности Бретта к Чарли и Ру, образцам скучной безупречности химчистки. Их рубашки и брюки из твида прежде не казались ей смехотворными, но теперь Лила увидела, как глупо они выглядят. С тем же успехом они могли надеть школьную форму.

– Неужели никто не нальет Бретту выпить? – оживленно спросила Лила.

– Он не пьет, – заявила Нэнси, протискиваясь на кухню мимо бойфренда.

Лила замерла на месте, так и не успев сделать глоток из своего бокала. Теперь она жадно разглядывала Грейдон. Обтягивающие, словно кожа, джинсы переходили в такие высокие каблуки, что даже Лила вряд ли смогла бы долго на них ходить. Волосы Нэнси блестели, как зеркало. Вокруг глаз появились первые предвестники морщинок, а кожа на шее показалась подруге подозрительно натянутой, но в остальном она была все той же Нэнси. Не прибегающей к оправданиям и не склонной к смущению. Иными словами, прежней.

Сидеть с ней в одной комнате было странно. Еще более странно, чем предполагала Лила. Впрочем, в последний раз они встречались два года назад. И конечно, Брир видела фотографии. Ежедневные обновления в трех разных социальных сетях – темные волосы Нэнси то распущены, то стянуты в узел для занятий фитнесом, длинное мальчишеское тело заключено в спортивный костюм, который ей неизменно шел, или в вечернее платье, которое совсем не годилось. Все фотографии тщательно подобраны, чтобы создать впечатление худобы и молодости.

У Лилы был выбор. Она могла остаться на своем месте и подождать, когда Грейдон подойдет к ней, чего та наверняка хотела бы, или воспользоваться моментом. Она выбрала второй вариант. Так и должны поступать друзья.

Лила прыгнула вперед, обняла Нэнси за плечи и притянула к себе. У ее подруги оказались сильные руки – мускулистые, а не тонкие. Обладание стройным телом давалось Грейдон легко, ей хватало только одного – не есть. А вот упражнения требовали дополнительных усилий и упорства. Нэнси хотела быть в тонусе и достаточно сильной задолго до того, как это вошло в моду. Джорджия и Лила предупреждали, что у нее будут руки как у Мадонны, но она каждый вечер упорно продолжала делать сотни отжиманий и приседаний рядом с кроватью.

– Хочешь выпить чего-нибудь безалкогольного? – спросила у Бретта Джорджия.

Она использовала специальный мягкий, застенчивый голос всякий раз, когда встречала нового человека и хотела произвести на него хорошее впечатление.

– Выпей пива, – предложил Чарли, в веселом голосе которого слышался лед.

Бретт проигнорировал хозяина и повернулся к его жене. Лила ощутила укол ревности, когда увидела, как широко он ей улыбается.

– Содовой, если есть, – сказал он.

– Это газировка, – объяснила его спутница.

– Ты серьезно, Нэнси? – улыбаясь, спросила Джорджия. – Я бы никогда не догадалась. А тебе известно, что теперь у нас есть водопровод? И даже центральное отопление.

Грейдон улыбнулась и показала ей средний палец. Джорджия ответила тем же, и обе рассмеялись. Ухмыляющийся Ру стоял у распахнутой задней двери и курил, выдыхая дым в сад. Хотя слово «сад» тут совсем не годилось. Джорджия покрыла симпатичную лужайку искусственной травой, которая, по ее словам, выглядела как настоящая, но это не соответствовало действительности.

– У вас ничего никогда не меняется? – спросил Руперт. – Вы ведете себя как мальчишки-школьники.

Джорджия подождала, станет ли Нэнси его поправлять – и скажет ли, что способность дразнить друг друга не делает их менее женственными. Это было бы их первой ссорой за вечер. Но прежде чем атмосфера успела накалиться, ситуация изменилась.

– А знаете, – заявил Бретт, обращаясь ко всем сразу, – когда меня представляли, произошла небольшая ошибка. Я не друг Нэнси. – Мужчина сделал паузу. – Я ее жених. – Он произнес это слово протяжно, с ударением на втором слоге.

Никто ничего не сказал. Шум жарящихся овощей внезапно стал очень, очень громким. Лила вскочила на ноги. Почему все ведут себя так нескладно?

– Как замечательно! – вскричала она. – Нэнси? Бриллиант?

Грейдон выглядела смущенной, но Лила не сомневалась, что все это полнейшая фальшивка, потому что после помолвки все хотят только одного: показать кольцо. Нэнси вытянула перед собой руку. Короткие ногти цвета красного вина и фальшивый загар, о чем никто не догадывался последние десять лет. Но массивный бриллиант на левом безымянном пальце был новым. Совсем новым.

– Обалдеть, – сказала Лила. – Он огромный.

Нэнси вновь изобразила смущение, но теперь оно было более искренним.

– В США используют более крупные камни для таких колец. Там так принято.

Джорджия подкралась и взяла руку подруги в свои ладони.

– Оно ошеломляющее, Нэнс, – произнесла она.

– Да, ошеломляющее, а если ты ударишь кого-нибудь этой рукой, он, наверное, умрет, – сказала Лила.

Неужели ей показалось или Джорджия действительно бросила взгляд на свой безымянный палец?

– Обошлось без жертв, – сказала Нэнси, изменив голос. – Бретт знал, как это для меня важно.

– Чтоб тебя! – воскликнул Руперт, глядя на кольцо и подталкивая Бретта локтем. – Тебе пришлось продать почку или еще что-нибудь?

– Ру! – взвизгнула Джорджия. – Лила, скажи своему мужу, что нельзя говорить такие вещи.

– Все в порядке, – улыбнулся Бретт. – Ведь мы среди друзей. Я уверен, Нэнси не будет против, если я скажу, что кольцо купила она. Я всего лишь начинающий писатель, а эта штука стоит на уровне годовой ренты.

Лила не помнила, чтобы Грейдон когда-нибудь краснела в ее присутствии, во всяком случае по-настоящему. А сейчас даже грудь подруги покрылась красными пятнами. Лила и представить себе не могла, что кожа способна так откровенно выражать стыд.

– Ну я думаю, оно прелестно, – оживленно сказала хозяйка.

Лила фыркнула. Конечно, Джорджии такой поворот понравился. Нэнси взлетела ввысь, а потом упала в грязь.

– Мы здесь все феминистки, – продолжала Джорджия. – И это лишь показывает, насколько Бретт уверен в своей мужественности.