– Сдавайся! – Испуганно заорал Ильмар и, обнажив меч, ринулся на незнакомца.
Незнакомец, не оборачиваясь, парировал выпад Ильмара, и, споткнувшись о подножку Вейм, вылетел в окно. Приземлившись спиной о деревянную крышу соседнего балкона, он тут же вскочил на ноги и побежал, перепрыгивая с крыши на крышу. Вейм было рванула за ним, но подоконник предательски уплыл из-под ног, и завтрак подкатил к горлу, едва она посмотрела вниз.
– Леди, Вейм с вами все хорошо? – Спросил Ильмар, аккуратно стащив её с подоконника и укладывая на тюфяк.
– Голова немного кружится. Ильмар, ты герой! – Проговорила она, топорща рыжие волосы мальчишки. – Если бы ты не заорал, я бы не проснулась. Совсем не проснулась, … навсегда не проснулась…
– Да ладно вам… – Покраснел он, приглаживая вихры. – А вам мама ключ дала?
– Нет, – покачала головой Вейм, борясь с приступом тошноты. – Дверь была открыта.
– Я точно помню, – пожал плечами Ильмар, – что запирал, когда ложился спать.
– А какого лешего ты днем подушку мнешь?
– Я это… – проговорил он краснея.– Мама сказала, что я переволновался днем, и попросила у тетушки Ойры травок успокоительных.
– Мама у тебя заботливая, но с травками видимо переборщила, – протянула Вейм, снимая широкий пояс. Расстегнув непослушными пальцами потайные крючки, она развернула его.
– Ух, ты, – восхищенно вздохнул Ильмар, увидев потайное содержимое. – Тут баночек, как у тетушки Ойры!
Вейм усмехнулась.
– От ядов, от простуды, от водянки, от сердца, от ветрянки, – перечисляла она, проверяя колбочки, баночки и сверточки.
– А взрослые же ветрянкой не болеют!
– В этой жизни нужно предусмотреть все,– ответила Вейм, не отвлекаясь от баночек. – От сердца, для сердца, от печени, для печени, от почек, для почек, от душевной хвори, приворотное, рвотное, чтобы детей не было, чтобы они были, от бессонницы, успокоительное, для изгнания демонов, для привлечения денег, от подагры, для роста волос … А, вот оно, – лицо Вейм просветлело.– Вот он мой маленький…– протянула она, вытаскивая из кармашка крошечный синий сверточек. – Ильмар, спаси мое бренное тело еще раз, сгоняй вниз за водичкой!
– А если к вам опять убийца зайдет?
– Не зайдет. По местным правилам: не больше одного душегуба в день. А ну марш за водой!
Ильмар вскочил с кровати и выскочил на лестницу, не закрыв за собой дверь.
– Как же голова то болит, – вслух проговорила Вейм, разворачивая ножом сверток. – Стилмат… Стилмат…. Ты здесь?
Никто не отозвался.
– Стиилмат… выходи, о Великий, разговор есть…– Проговорила Вейм, аккуратно подцепляя стилетом немного бурого порошка. Отложив нож с лекарством в сторону, она старательно запаковала свои снадобья.
– Стилмат… – Позвала она дракона, облокачиваясь спиной о стену.
Тишина. Только с носика железного умывальника сорвалась капля воды и с шумом разбилась о бронзовый тазик.
– Стилмат, тебе сложно появиться и объяснить, что тут происходит? Стилмаааат....
– Буянишь, Вейм? – В комнату зашел Ирсен со стаканом воды в руках.
– Самую малость, – изобразила вымученную улыбку Вейм, взяв стакан. – Она слизала лекарство с тонкого лезвия и, поморщившись, запила водой.
– Опять нашли приключений на нижнюю точку, госпожа Вейм? – Сурово спросил Хаген.
– Ильмар, я ж просила притащить воду, а не двух зануд, – проговорила Вейм, вырубаясь. Её голова запрокинулась, обнажая шею с четырьмя розоватыми полосками рубцов. Раны давно затянулись, оставив безобразные шрамы.
Ирсен подобрал выпавший из рук девушки стилет, принюхался.
– Кажется, это порошок из костей гарпии смешанный с какими-то травками и вываркой из крови малого летунца. У нас, на западном побережье, эту дрянь называли «успокойка». Щепотка порошка, и человек через час проснется бодренький, с чистой головой и без похмелья. Если ошибется с дозой – вообще не проснется.
– Всегда поражался тяги Вейм с подобной дряни, – брезгливо поморщился Хаген. – За хранение порошка можно попасть в тюрьму года эдак на два, а если докажут, что ты ее продавал, то отправят прямиком на галеры.
– Нуу…– хитро прищурил правый глаз Ирсен, кладя стилет рядом со спящей девушкой. – Для обычных людей это так. Но ты же знаешь Вейм. Помнится, у нее была в Драгонхолле целая коллекция всяких травок, порошков, бутылочек. Они на этой почве спелись с Ойрой.
С лестницы послышался оглушительный женский визг, переходящий в рыдания, и звон разбиваемой посуды.
– Ильмар, присмотри за Вейм,– крикнул Хаген и, на бегу вынимая меч, выскочил в коридор. В несколько прыжков он перескочил два пролета, очутившись на третьем этаже. Кричала служанка, закрыв лицо руками. Рядом валялись осколки чашек и деревянный поднос. Прислонившись спиною к грязной стене, на деревянном полу площадки между этажами сидела растрепанная молодая женщина. Её большие карие глаза были открыты, крик ужаса застыл на ее пухлых губках, так и не сорвавшись. Над ней алело кровавое пятно, кровавые потеки которого сползали по деревянным панелям. Её кавалер, лежал у ног возлюбленной, зарывшись лицом в пышную серую юбку. Из его спины торчала деревянная рукоятка кухонного ножа.
– Вот те на … – проговорил Ирсен, выглядывая из-за спины Хагена. – Не кричи, милая, проговорил он, обнимая за плечи рыдающую служанку. – Им уже не поможешь.
– Знаешь эту девушку?
Служанка, всхлипывая и утирая слезы передником, часто закивала.
– Это Мирта. Она у хозяйки комнату снимает. Снимала… – Уточнила девушка, и снова начала рыдать, размазывая слезы по пухлому личику.
– А мужчина?
– Я не знаю… – Рыдала девушка. – У нее каждый день новый был. Гуляла она, тем и зарабатывала.
– Перестань рыдать!– Спокойно проговорил Ирсен, утирая слезы. – Беги к хозяйке, только тихо. Вам лишний шум не к чему.
– А мы ведь случайно прошли по другой лестнице.
– Хаген, тут район не спокойный. Может, их ее бывший любовник зарезал, или жена этого красавчика. – Кивнул он в сторону трупов. – Заметил, у него след от кольца на пальце? А может быть, просто ограбили его, кольцо сняли, а девку прирезали, чтобы не болтала.
– Ограбили, говоришь. Кошелек на месте.
– Служанка вспугнула. Хаген, я понимаю, что ты долгое время отвечал за безопасность Вейм, и работа отложила неизгладимый отпечаток на твой образ мысли, но не надо придумывать врагов там, где их нет.
– На Вейм тоже напали случайно? – Зло усмехнулся Хаген.
– Не знаю. Эти земли – её вотчина. Она лучше знает местные обычаи. Проснется – спросишь. Хотя … – задумчиво проговорил Ирсен.
– Хочешь вызвать Стилмата?
– Ойра пыталась: все без толку. Он не ответил ни ей, ни Илане, – махнул рукой Ирсен. – Драконы появляются только тогда, когда считают нужным.
– И заметь, – всегда во время. Не считая того случая в Хили, когда он город на уши поднял.
– Что, уже грохнули кого-то? – Полюбопытствовала Вейм, переваливаясь через хлипкие перила. – Быстры вы, ребятки.
– Ты ж после успокойки еще час должна подушку обнимать! – Удивился Хаген.
– Ну, это от обычной успокойки. – Хитро улыбнулась Вейм, обнажая ровные белые зубы со слегка выдающимися вперед клыками. – Я изменила рецепт… слегка… Кстати, этих двух бедолаг я помню. Когда я по лестнице поднималась, они так обнимались, так обнимались, что её грудь выпрыгнула из корсета, и видны были толстые ляжки из-под нижних юбок. Но нервы у девушки явно не к черту: она так заорала, увидев меня, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули. Я понимаю, что пьяные девушки отвратительны, но не настолько, чтобы так орать! Я что, действительно была так страшна?
– Вейм, а ты уверена, что она кроме тебя никого больше не видела?
– Знаешь, если бы за мной крался убийца, я бы, скорее всего, заметила. Кстати, Ирсен, ты, когда с трактирщицей разговаривал, ничего странного не заметил?
– Нет, нормальная тетка. А что?
– Я плохо видела и соображала, и может быть, мне показалось, но трактирщица какая-то странная была, когда мимо неё в последний раз проходила. Глаза у нее стеклянные были, словно наглоталась чего-то. Еще загадка: мы пили одну и ту же бормотуху. Скажите-ка, господа, почему ты, Ирсен, трезв как стеклышко, а я еле до кровати доползла? Если сделать поправку на вес и опыт, и добавить количество выпитого, то ползать должен был ты, а не я. А кто, кстати, нам наливал? Прааавильно: наливала нам добрая тетя трактирщица, которая потом чего-то съела и теперь, наверное, ничего не помнит.
