194 См. плакат неизвестного автора «Выбирай, сам знаешь как, или этак – или так! Или с поклоном к “кулаку” – иль с кулаком по “кулаку”!» (Уфа, 1920); рис. «Для чего нужен учет урожая» (Деревенская коммуна. 1919. № 169. С. 4).

Конструирование образа врага

Как отмечают исследователи «образов врага», широко распространена категоризация «своих» и «чужих» по уровню цивилизованности, в связи с чем врагу приписываются варварские черты (от жестокости до несоблюдения гигиены)195. Это можно заметить и в изображениях кулака, которому нередко приписывается жадность — её визуальным символом выступают кисти рук персонажа, изображённые неестественно большими196. Есть сюжеты, где кулак предстаёт перед зрителем в качестве того, кто склонен к физическому насилию197. Интересно, что алкоголизм кулака практически не затрагивается: он может торговать алкоголем, но не является пьяницей сам198. Ещё одной негативной чертой, приписываемой кулаку, является его склонность ко лжи и обману. Так, в ряде сюжетов он предстаёт как человек, вводящий в заблуждение других из своей личной выгоды: например, на рисунке «Налог разделит», опубликованном в газете «Деревенская коммуна»199, кулак убеждает крестьянина-середняка в том, что налог, введённый большевиками, тяжёл для них одинаково, в то время как на деле оказывается, что середняка налог не отяготит. В очерке «Деревенской коммуны» под названием «Темнота» кулаки позиционируются в качестве тех, кому выгодно невежество и безграмотность простых крестьян, поэтому «они всячески стараются задержать темноту в сознании народа»200. Сюжет украинского плаката «Геть неграмотнiсть i темряву!» («Долой неграмотность и тьму!». Киев, 1920) также демонстрирует стремление кулака (изображённого вместе с попом, буржуем и офицером) держать людей в неведении. На это указывает не только визуализация ситуации, где кулак заливает в рот красноармейцу алкоголь из горла бутылки, но и сопровождающая изображение подпись: «Красноармеец, необразованный и неосведомлённый, ты сам не замечаешь, как опутают тебя попы, богачи и другие тёмные силы». Подобные сюжеты приписывают кулаку цель — сбивать простой народ с истинного пути и делать людей послушным орудием в своих руках.

195 Сенявская Е. С. Противники России в войнах XX века. Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М: РОССПЭН, 2006. С. 22.

196 См. карикатуру И. О. Малютина «Как мужик у всех в долгу остался и как потом со всеми расквитался» (Крокодил. 1922. № 13. С. 11); плакат В. Н. Дени «Хлебный паук / Кулак-мироед. / А мне какое дело до голодных?!» (М., 1919) и др.

197 См., напр., плакат «Украинская Социалистическая Советская Республика. С благословения начальства / И с кнутом в загребистой руке, / В крови запачканной сызмальства, / Сидел кулак на бедняке» (Одесса, 1920).

198 В качестве исключения упомянем плакат «Что сделал Деникин для бедняка Петра и Васьки-кулака» (Одесса, 1920). Визуальное содержание плаката было скопировано с изображения, относящегося к «белой» пропаганде, в связи с чем образы бедняка и кулака на нём не соответствуют общему иконографическому канону.

199 Рис. «Налог разделит». Деревенская коммуна. 1919. № 48. С. 2.

200 Очерк «Темнота». Деревенская коммуна. 1919. № 197. С. 3.

Традиционная для образов врага тенденция дегуманизации находит своё воплощение и в образе сельского эксплуататора. Например, вышеупомянутая карикатура «Как мужик у всех в долгу остался и как потом со всеми расквитался» из журнала «Крокодил»201 сопровождается иллюстрациями, где кулаки, а вместе с ними попы и баре предстают перед читателями сыновьями «больного и немытого» чёрта. Также на изображении «Чем кулака пронять?»202 кулак и чёрт представлены в качестве «старых приятелей».

201 Крокодил. 1922. № 13. С. 11.

202 Рис. «Чем кулака пронять?». Деревенская коммуна. 1918. № 44. С. 2.

Спектр визуальных метафор, воплощённых в образе кулака, достаточно широк. Так, на карикатуре В. Н. Дени «Кулак и поп» (1922) первый представлен в виде свиньи, на которой надет темный жилет и картуз, вокруг рыла — небольшая бородка и усы. У этого же автора кулак представлен сидящим в центре паутины, которой он, подобно пауку, оплёл гору мешков с мукой («Хлебный паук / Кулак-мироед. / А мне какое дело до голодных?!» М., 1919). Иногда кулак представлен в виде пня, оставшегося после уничтожения «дерева самодержавия»: задача «выкорчевать» пень лежит на комитетах бедноты203. Эта метафора может указывать на представление о кулаке как об основании старого режима, что находит своё отражение и в других изображениях (А. В. Лебедев «Колчаковская „постройка“. Товарищ! Бей по фундаменту!». Казань, 1919; В. Н. Дени «Земли и фабрики — помещикам и капиталистам. Рабочим и крестьянам — верёвка» М., 1919). В одном из рисунков, размещенных в газете «Деревенская коммуна», обыграна поговорка «собака на сене»: в нём кулак представлен в виде собаки, стоящей на мешках с мукой и лаем отгоняющей всех вокруг204. Морде собаки приданы узнаваемые черты лица кулака: нос картошкой и борода. Образ собаки приписан ему и в другом изображении205: кулак в характерной для его визуальных репрезентаций одежде (рубаха в горох, сапоги) сидит на цепи перед будкой, а подпись говорит о его роли сторожа добра бедняков. На другом рисунке крестьянин с помощью длинной хворостины гонит трёх гусей, одним из которых выступает кулак (а другими — поп и помещик), в городскую тюрьму206. Каждому из гусей соответствует головной убор, приписываемый этим персонажам в советской визуальной пропаганде: в случае кулака это тёмный картуз. Картуз же присутствует и в обличье кулака-мухи, попавшегося вместе с другими мухами (попом, Колчаком и Деникиным) на «советскую бумагу для истребления поганых контрреволюционных мух»207. Отметим, что метафоры, применяемые к кулаку, апеллируют к привычным для сельского жителя предметам и представителям животного мира.

203 См., напр., иллюстрацию «За работу, комитеты бедноты!». Деревенская коммуна. 1918. № 35. С. 2.

204 Карикатура «„Собака на сене“. Гони прочь, бедняк!». Деревенская коммуна. 1918. № 85. С. 4.

205 Рис. «И от кулака польза». Деревенская коммуна. 1919. № 72. С. 4.

206 Рис. «Предлинной хворостиной мужик гусей гнал в город...». Деревенская коммуна. 1918. № 31. С. 2.

207 Рис. «„Советская бумага“ для истребления поганых контр-революционных мух. / Попались!». Деревенская коммуна. 1919. № 156. С. 2.

Важно подчеркнуть, что демаркация по линии «свой — чужой» осуществлялась в тесном переплетении классового критерия и критерия «приверженности старому или новому»208. В частности, это реализовывалось посредством проведения символической границы между тем, что было во времена Российской империи, и тем новым, что предлагает советская власть. Согласно классификации «врагов», которую предлагает В. Боннелл209, кулаки и другие враждебные лица являются «элементами старого режима», который в информационных источниках «красной» пропаганды всегда маркируется негативно: «Верховодят у нас кулаки, которым люба „старинка“ с её свободой бездельничать и грабить чужой труд, но которым ненавистна „новизна“»210. Таким образом, кулак регулярно демонстрируется как опора старого режима и сподвижник царя (илл. 36). Например, в № 89 «Деревенской коммуны» от 8 декабря 1919 г. кулаку посвящены следующие строки:

208 Фицпатрик Ш. «Приписывание к классу»...

209 Bonnell V. E. Iconography of Power: Soviet Political Posters under Lenin and Stalin. Berkeley: University of California Press, 1997.

210 «Земледельческая артель». Деревенская коммуна. № 196. 1919. С. 4.

Что ему страна родная?

В нём любви к ней нет.

Даже прячет Николая

Где-то он портрет!

В большевистских сюжетах царский и советский режимы противопоставляются друг другу в буквальном смысле как «чёрное» и «белое», «зло» и «добро», поэтому приверженцы старого сравниваются с теми, кто сеет мрак в умах народных масс: «...За темноту (невежество, безграмотность) горой стоят все те, кто благоденствовал при старом режиме, то есть духовенство, помещики, бывшая полиция, купечество, кулачество, — словом, люди, которых ущемила народная власть»211. Посыл сюжета изображения «Из тьмы к свету»212 вторит своему заголовку: «прежде» у кулака и попа было право на то, чтобы держать крестьянина в невежестве, но «теперь» крестьянин «сам за пояс заткнёт и попа, и кулака!» благодаря возможностям, которые предоставляет ему новая советская власть. Ещё один пример противопоставления царского и советского периодов представлен на плакате Д. С. Моора «Прежде[:] Один с сошкой, семеро с ложкой...» (М., 1920), одним из персонажей которого является кулак.