- Господин! – отскочив от стены, поклонился служивый.

- Какие-нибудь происшествия солдат?

- Н-нет, Господин! Разве что... – речь его перебил громкий рык за дверью, от которого лица присутствующих побелели.

“Во, орет! – подумал Эл, услышав леденящий душу животный крик. – Я так не ору!”

- Открывай, – обратился он к замершему в оцепенении солдату, не спешащему выполнять данный приказ, из-за чего пришлось повторить. Даже бравый капитан струхнул, когда дверь открылась, и гигантский рыцарь вошел внутрь.

Как и ожидалось, бывший разведчик застал морфов в тот момент, когда самка требовала повторить акт соития, но Жадина почему-то всячески воротил нос и отказывал. Возможно, потому что он жадина, или потому что она вонючка. Точного ответа на этот вопрос не было.

Отдав мысленный посыл, Эл подозвал обоих морфов к себе, не став углубляться в их территорию. Даже у порога веяло их несравненным ароматом, а дальше, скорее всего и вовсе нечем было дышать.

Убедившись точному исполнению приказа, он угостил верных питомцев их любимым лакомством, позаимствовав вяленое мясо у поварихи, и замаршировал обратно наверх по лестнице из подвала, ведя морфов за собой на встречу к “смертным”.

Марк уже давно не видел ужасных тварей, и даже успел подзабыть их пугающий облик. А капитан Бартон и вовсе видел четвероногих питомцев господина всего лишь один раз, не говоря уже о солдате, который лишь слышал пересказы дежуривших в ту ночь, когда хозяин привел с собой монстров и посадил их под замок.

Вонючка была не в настроении, и огрызалась, но не смела нарушать приказа ведомого, следуя в нескольких шагах позади и рыча на Жадину, иногда ударяя его лапой по хвосту.

Встречавшиеся на пути слуги плотно вжимались в стену при виде такой делегации, пропуская ужасных тварей мимо себя, затаив дыхание, пока последний монстр не скроется за поворотом.

Если от дежурного никто не требовал присутствия во дворе, то обязанностью капитана и казначея в данном случае, было следовать за господином. Коридоры были слишком слабо освещены, и это еще больше ударяло по психике людей потерявшими из виду хозяина замка, но хорошо слышащие рык его монстров.

Эл вышел во двор, оставив морфов ждать за спиной до подходящего момента, а сам направился к клеткам, в которых маялись люди.

- Выпустите их!

Короткая команда, переглядывание охранников и следом скрежет замков. Солдаты, держа руку на пульсе, напряженно следили, как пленники по одному стали выходить из своих тюрем. Некоторые мужчины и женщины хватались за руки и прижимались друг к другу, боясь вновь разлучиться, оставшиеся угрюмо осматривались по сторонам, лишь пятерка молодых девушек обособленно держалась ото всех.

Постояв с минуту, давая новым жителям своего дома рассмотреть себя, Эл добавил громкости динамикам шлема и заговорил:

- Меня зовут Эл! Я хозяин этого замка и земель вокруг него. Я хочу, чтобы вы сочли это место своим домом и работали на его благо. В свою очередь гарантирую вам права на равных условиях всех живущих здесь, и безопасность.

- Никогда земли Шандалы не станут нашим домом! – плюнув себе под ноги, громко выругался самый крупный из мужиков, дерзко глядя на человека назвавшим себя хозяином.

- Это не Шандала! – голос Эла приглушенный шлемом и так был устрашающ, но когда он повышал тон, все это повышалось в разы, и многие замерли в ожидании кары, которой не последовало. – Это моя земля, и только!

- Шандалийские солдаты вырезали наши деревни, изнасиловали наших жен и дочерей, увели нас в рабство, и ты, – ткнув в Эла пальцем, – хочешь, чтобы мы жили бок о бок с вами, как ни в чем не бывало?!

Гнев мужчины лил через край, и он готов был уже сорваться, но не чувствовал поддержки за своей спиной.

- Это, – обведя людей собравшихся вокруг, – больше не шандалийцы, и не они совершили с вами все то, о чем ты говоришь! Служите мне, и живите свободными людьми!

Теперь слова Эла зацепили и окружающих его слуг. Для них, пленные были рабами, и никто не рассматривал их иначе, потому обещанная свобода людям, которые могли запросто подсыпать яду или воткнуть нож в спину, стала для всех шоком.

- Господин Эл! – шепотом вмешался Бартон, укоризненно взглянув на спрятавшегося за солдатами Марка. – Я не думаю что это хорошая идея. Эти люди могут натворить уйму неприятностей, если дать им вольную в замке!

- Братцы, да чего мы смотрим на них, нас не меньше, а силы нам не занимать! Бей их! – с ревом мужик бросился с голыми руками в сторону Эла и Бартона Гросса.

Солдаты выхватили мечи, женщины вскрикнули, слуги бросились в замок, прячась от разгорающейся бойни.

Команда Эла была короткой, а лапы морфов быстры. Не успел разгневанный раб достичь своей цели как появившиеся словно бы из ниоткуда две исчадия ада вцепились тому в руки и ноги раздирая их в кровь. Некоторые рабыни упали в грязь, вознося молитву спасения. Часть солдат, опешив, сделали несколько шагов назад, а кто-то и вовсе обронил оружие. Начинающийся бунт был погашен в зародыше, но легкое запугивание, которым намеревался обойтись Эл, переросло в массовый ужас всех присутствующих, из-за чего пришлось тут же выключать взбесившуюся аппаратуру.

Лица солдат были бледными, и почти все затаили дыхание, молча смотря на кричавшего от боли и страха бунтовщика. Все до единого пленные опустились на землю, не выказывая никакого сопротивления, и тоже не отрывали взгляда от рвущих их односельчанина существ.

“Оставлю в живых, получу озлобленного врага, и никакой страх его не остановит. Найдет как поднасрать! – размышлял Эл. – Убью, покажу наглядный пример, но кем тогда стану сам?!”

Содрогнувшись от собственных мыслей, Эл все же принял решение. Не так он планировал закончить разговор с людьми.

Отозвав морфов, он подошел к обессиленному мужчине и рукой поднял его за шею. Задыхаясь, тот попытался отбиваться, оставляя кровяные разводы на шерстяном рукаве плаща, но все было тщетно. Силы ослабленного человека и сервоприводы экзоскелета скафандра были несравнимы.

- У вас есть выбор: стать частью нашей “семьи” и быть равными, работая на благо всех, или же умереть! – сжав руку, Эл даровал бунтарю милосердную смерть, уловив хруст шейных позвонков.

Во дворе воцарилась тишина. Слуг давно уже на улице не было, как и детей, обычно играющих у конюшни. Остались только напуганные люди, выбирающие свою судьбу и солдаты.

- О чем ты думал, когда тратил деньги на пленников? – шепотом поинтересовался Бат у своего приятеля, наблюдая за этой мизансценой, но Марк лишь тяжело сглотнул, не ответив товарищу.

Разжав пальцы, выпуская мертвое тело, Эл опустил руку в ожидания ответа.

“Да уж, сказал, как припечатал, – оглядывая освобожденных пленников, подумал он. – Но другого выбора не оставалось. Пан или пропал!”

- Ты! – ткнув в первого, сидящего на земле мужика, обратился Эл, решив сделать первый шаг. – Как тебя зовут?

- Фадей!

- Что ты выбрал для себя, Фадей? Жизнь свободного человека на этой земле, и дом, или стать пищей для моих зверей?

- Жизнь, Господин, жизнь!

Только дурак сказал бы иначе, и Эл почти не сомневался, что предложенный вариант стать пищей оправдает свое ожидание и заставит человека ответить согласием.

- Тогда перестань бояться Фадей и ступай, – подозвав рукой Бата и Марка к себе, Эл продолжил: – эти люди помогут тебе в обустройстве. Скажи, что тебе нужно, одежда или еда, и господин Бат, и господин Марк, помогут тебе в этом. Здесь они для тебя как кормящая мать, и одевающий тебя отец. Понимаешь?!

- Д-да! Господин! – проблеял мужик, и направился в сторону “мамы и папы” под пристальным взглядом недовольной Вонючки.

- Кто следующий?

Пленные были людьми здравомыслящими, и все последовали примеру Фадея, что вызвало вздох облегчения главного виновника. Марк старался быть самой невозмутимостью, но нервный тик на лице выдавал его волнение.

Ушло около получаса на то, чтобы поговорить с каждым новым жителем и принять его в “семью”. Эл уже собирался уходить но, увидев прятавшуюся за спинами солдат Саю, которые стали расходиться по своим постам, остановился. Она видела все, что произошло сейчас и это не могло не отразиться в дальнейшем на ее восприятии в будущем, а потому следовало непременно сгладить острые моменты.