- Это не ты. – мягкая ладонь опускается на лоб и сон развеивается. – Кто угодно, но не ты, Джеймс Бьюкенен Барнс. Дыши, как сэр Шурф учил – вдох, считая до шести, такая же пауза, выдох на счет шесть.

Сидит за мной, не пытаясь заглянуть в глаза, чтобы влезть в память. Только гладит по голове, как испуганного сопливого мальчишку!

- Ты не сопляк.

- Теперь ты и в мои мысли залезла? – хочется закричать от того, что меня видят таким… жалким.

- Нет, ты просто бормочешь, а у лирим очень острый слух. – перед глазами появляется покрытая шерстью рука с когтями. – Я почувствовала, что тебе приснился кошмар. Все же ты мой ученик. Я всегда знаю, когда тебе плохо.

- Уходи. – отдергиваю голову от утешающей руки. – Я не хочу, чтобы меня видели таким… – ощущаю легкий подзатыльник.

- Дурак. Думаешь я так не скукоживалась и выла по ночам? Только вот некому было мне помочь. Лежи и не рыпайся, школота несчастная! Прав был Карл…

Меня тихо поливали словесными помоями и расчесывали, забирая тяжелые мысли, а потом плели волосы. «От тревоги и печали, Страшила». Пока я не заснул. Среди ночи я проснулся и увидел, что Аста никуда не ушла, свернулась клубком в углу огромного матраса-кровати и уткнулась кошачьим носом в хвост. К холодам – я похоже становлюсь, как она, и везде вижу приметы. Стоило накинуть на нее одеяло, как Аста выпрямилась и перевернулась на спину. Не успел я вернуться обратно, как сзади раздался храп. О господи, что за несуразное существо! Как только Стива угораздило в нее влюбиться? Я наблюдал этот восторженный взгляд на его лице еще в сороковых, когда он показывал мне тот рисунок. А потом в Ехо увидел еще раз, когда он явился туда во сне, приняв вид мальчишки. И это еще меня называют «дураком», а на самом деле их тут двое.

Утром меня поджидало необычное зрелище – Аста жарила блины, подкидывая их в воздухе, чтобы они прокувыркались там несколько раз и упали обратно на сковородку. Она же вроде не готовит?

- Заходи, Немо. Наливай себе кофе и пробуй поддельные кумирийские блинчики. Они перевернулись всего два полных раза, поэтому считаются неудавшимися. – ставит передо мной тарелку. – А нужно не меньше трех. Такие делают в Ехо. Помнишь, в трактире «Свет Саллари».

- Да ты не бойся, Страшила. – Карл проплывает сквозь стену и замирает на стопкой блинов, втягивая воздух. – Астрель больше не печалится, поэтому пища не будет горькой.

- А… ну да, это многое объясняет. – хм, на вкус неплохо. – Когда выходим?

- Часа через два, как раз в себя приду. – махом опустошает кружку. – Сорвешь три яблока?

Это. Просто. Кошмар.

Повсюду костры, пение и варварские танцы. На побережье океана, вокруг нас, сейчас ходит много странных людей в белой одежде. Многие из них таскают на поясах кости или пучки перьев. Некоторые пытаются колдовать над курицами и тут же рубят им головы. И еще почти у каждого в руках самодельная кукла.

В них нет иголок. Аста рассказывала, поглощая еще одну кружку кофе, что обряд втыкания иголок в куклу относится скорее к понятию «вольт». То есть для проклятия другого человека. Но в вуду кукла подносится как вместилище для духа, чтобы он мог познать радость плоти. Посидеть у костра, выпить рома, вдохнуть табачный дым и прочее. И может быть, если ему понравится, исполнит просьбу бокора или мамбо, колдуна или ведьмы. «Такие дела» – говорила рогатая девушка и затягивалась табачным дымом из трубки.

Мне поначалу пришлось щипать себя за новую живую руку, чтобы очнуться, но потом вспомнил, что сам радостно согласился в этом участвовать. Почти по просьбе Стива, ведь он твердил о грозящей для Асты опасности, пока не исчез из Ехо, чтобы проснуться у себя дома, в США. Хотя после того, как она передала сияющие яблоки Барону Самеди, а тот долго оставлял губами отпечаток праха на руке, я понял – пришел не зря. Меня официально представили учеником, но на самом деле я сейчас оруженосец. Таскаю меч в ножнах, с которым она будет танцевать.

- Барон – дух старой закалки. – поясняла Аста, украдкой вытирая тыльную сторону о платье. – Танец с мечом он поймет правильно. То есть как предложение опасаться нас и не лезть. Твое новое суровое лицо отлично этому помогает. Только не могу понять, почему сэр Шурф? Чем тебе тот красавчик-лавочник не нравился?

- Он рыжий. Пусть даже в том Мире это считается очень привлекательным, но я еще не привык. Все остальное – пожалуйста, но только не рыжий!

- Ну раз все остальное… – осторожно почесывает когтями подбородок и закатывает глаза. Она специально пришла на этот шабаш, выпустив рога и хвост. – Как выучишься, возьмешь на себя Америку? Я просто уделяю ей слишком много времени.

- Всю??? Это же очень много! Я пока вообще ничего не умею.

- Ладно, не всю. – слишком легко соглашается. – Только США и… станешь Учителем для Стивена Гранта Роджерса, когда в нем проснется магия. – твою мать… она заразная что ли? – Да не бойся, до этого еще лет двадцать пролетит. Ты успеешь научиться хоть чему-нибудь. Хочешь прямо сейчас научу Душу Мира о чем-либо спрашивать?

Открыться Миру. Так она называет эту жуть. Закрыть глаза, представить, как ребра безболезненно раскрываются и обнажают беззащитное сердце, задать вопрос. Хотел бы я знать, где сейчас находится балбес со щитом, ведь рядом его не видно. Хм, действует – сияющая нить уходит на северо-восток. Эта магия странная штука – появляется необычное чувство единения… с Миром? Даже спокойнее стало. Пока меня не пихнули в бок. Я даже знаю, кто так обычно делает.

- Офигеть… Немо, гляди, кого наблюдателем от ЩИТа прислали! – подходит к человеку с добродушным выражением выбритого лица. – Филлип Колсон, ваше начальство вас совсем не ценит, если послало вживую смотреть на пробуждение духов?

- Здравствуйте, мисс Аста. – вежливо жмет протянутую чешуйчатую руку и даже почти не вздрагивает. – Директор Фьюри уверял меня, что здесь все пройдет вполне пристойно.

- Пристойно. Для лоа и колдунов. – чешет в затылке. – Знаете что? Держитесь поближе к моему ученику, тогда вас точно не тронут. Вы мне все же слишком нравитесь, как живой человек, чтобы потом лить для вас вино на землю.

- У вас еще один ученик? – вскидывает брови и вежливо улыбается. – В таком случае приятно познакомится, мистер?

- Немо. – пожимаю протянутую руку, окончательно принимая новое имя. Которое я буду носить, пока все не вспомню.

- Прошу прощения, но мне казалось, что вы выглядели по-другому. – агент ЩИТа всматривается в лицо, взятое взаймы.

- Это лишь иллюзия, Филлип Колсон. Немо соблюдает анонимность. – Аста проводит по лицу, принимая вид человека, которого я сильно зауважал с первых минут знакомства. Да… Сэр Шурф с рогами и в платье. Что почти не отличается от туники-скабы, но только черное. – Немо, не говори об этом нашему Великому Магистру. Он может обидеться, хотя и не покажет этого. – смахивает морок.

Ей подносили много стаканов с ромом, но она отпивала из них по микроскопическому глотку, только мочила губы. Отговаривалась, что пилотировать «под мухой» очень плохая идея. А потом попросила музыку и вынула меч из ножен, которые я держал у руках. Сначала на секунду запнулась, когда начала звучать тягучая и томная мелодия, а потом взмахнула рогатой головой и сделала первый шаг вокруг костра. Хорошо, что мне нравятся блондинки, иначе Стив меня бы не простил.

Девушка, что иногда храпит по ночам, двигалась как змея. Изгибалась под немыслимыми углами и очерчивала воздух вокруг себя клинком. Проводила свободной рукой по плечам и откидывалась назад так, что отросшие волосы касались прибрежного песка. Не закончила даже первый круг, когда исчезла ненадолго, а воздух раскрасили цветные вспышки и ветра, которые ощущались мной, как прохлада в жару. Или как огонь зимой. Тут все крайне непонятно и эфемерно. Филлип Колсон стоял и не видел, как из-под земли выползают разные духи. Хотя, может и заметил – поза напряглась.

Один из них, в форме змеи, сначала долго кружил вокруг костра, свивая кольца в такт барабанов, а потом отплыл и завис перед нами. Я очень сильно пожалел, что не взял винтовку, когда змеиная белая пасть распахнулась и выпустила в нашу сторону облачко пара. А потом просто скрылся, растворившись в воздухе.