Я забираю у бро вторую половину и хочу ссыпать их в рюкзак, когда замечаю в нем стопку книг.

- Кстати, о Валиноре. – протягиваю остроухому книги. – Тут один ясновидец из Мира Стива, Толкин его фамилия, почти сто лет назад начал их писать. И все они про Арду, но меня в них нет. Почитай и посмейся, mellonamin.

- Хватит каркать, лучше прячь коня и проведи в тот Мир – мне подготовили путь обратно именно оттуда.

Я открываю дверь в Мир Стива Роджерса под стук упавшего камня, который я подкинула при переходе.

- Карл, как обычно, пожалуйста.

- Вали гулять, балда. – обиделся, наверное.

Стив стоит рядом со сложенными на груди могучими руками. И хмурится. Глорфиндел же напротив – довольно усмехается и незаметно кивает в сторону моего бро. Что значит эта пантомима?

- Вы как хотите, друзья мои, а я сейчас готова убить за пироженку и чашечку кофе.

Мы сидим с моим милым другом в первой попавшейся кофейне – Судьба нас уже привела к Глорфинделу, мы его проводили, а теперь можно просто продолжить начатое. Бубнит новостями телевизор на стене, а люди негромко переговариваются за соседними столиками. Кофе оплатил Стив, сказал, что долг мой не примет. Не я одна цепляюсь за мелкие Договоры. Это приятно.

- Что значит «Сraban»? Мистер Глорфиндел постоянно так тебя называет и даже говорил про это, но я забыл. – бро глядит на меня поверх чашки.

- «Ворон» – песни мои ему не нравятся. – отпиваю немного горячего напитка. – Но на самом деле это имя дали мне другие эльфы. В Лотлориэне. – набираюсь решимости. – Они считают, что моя работа с душами и Великий Обмен – признак Некроманта. Я для них темная тварь и зло, мой милый друг. Поэтому любая дверь в дом эльдар для меня закрыта. Вот такие дела.

Стив даже застыл, осторожно опустил чашку и начал вертеть на столешнице блюдце с пирожным.

- Поэтому тебя изгнали из того Мира? За то, что можешь помогать и лечить? Мне кажется, что это несправедливо. Я ведь видел те подарки, что мистер Глорфиндел тебе передал. Там есть благодарность за спасение и многое другое. И я не заметил, что твой друг относится к тебе как к злу.

Эх, Стивен Роджерс, пришло время бросать карты на стол.

- Глорфиндел сам побывал на том свете, и ему это не понравилось. На самом деле меня выгнали за воровство. – смотрю в небесные глаза.

- За воровство… – поднимает брови.

- Да. Я выкрала одного пленника. Очень ценного пленника – Мелькора. Мятежного Демиурга, если быть точной. Его приковали к скале за границей Мира. Было там одно ложное пророчество, где говорилось, что этот Вала станет причиной конца света и после финальной битвы все станет зашибись, Арда станет еще лучше, и все получат по мороженке. Только вот Душа Арды так вопила, что пройти мимо у меня не получилось. Каждое дитя любит своего родителя и мне пришлось ему помочь. Пророчество было лживым – после таких битв Душа Мира погибает и не будет счастливого конца. Я вынесла его в пригоршне, как мой Учитель сэр Макс сделал когда-то – он так же украл местного Сатану из заключения, а потом отпустил. Я нашла для Мелькора незаселенный Мир с погибшей когда-то Душой. Он Творец – его новый Мир может стать живым и цветущим.

- Ты освободила Сатану? – мой бро сдвигает брови.

- Не такой уж он и плохой. Ему просто тысячи лет твердили, что он – зло. А потом он и сам поверил в это. Даже извратил светлых эльда в темных орков. С ними тоже пришлось разобраться. – отпиваю еще немного кофе. – Часть из них согласилась отправиться к своему господину, а остальных мне пришлось убить. Они хотели дальше нести в Мир смерть и страдания, и я перерезала их всех. Каждому из них я потом закрыла глаза и отправила на перерождение. Пусть они и темные твари, но душа у них все равно осталась эльфийской. Это мой долг, Стивен Грант Роджерс. Даже если я при его выполнении замараюсь по уши – я должна закончить работу. А потом уйти, если буду не нужна или все Договоры будут закрыты.

- Значит те свертки и коробки тебе передали для того, чтобы ты не могла вернуться? Выходит, что они тоже часть твоего выселения. А если в тебе будут нуждаться? – в небесных глазах страх перемешан с надеждой и толикой отвращения. Будешь знать, с кем связался.

- Тогда могу и задержаться, мон шер. – допиваю кофе. – Я не жалею о своем решении выкрасть Мелькора. Он счастлив, забыл о мести и снова творит. Так что сейчас где-то далеко среди Миров затерялась планета, на которой бывший Сатана с чертями сажает деревья и создает магией лягушек и волков. Да и черти своих рогов лишились и все ближе к своим истокам. Может орки через пару сотен лет снова станут эльфами? Кто знает…

Мой бро смеется и закрывает свои невозможные глаза ладонью, а я улыбаюсь, как кот, что провалился в подвал со сметаной. Разучилась ты, Аста, пугать людей. Ну и пусть.

- Я уже ничему не удивляюсь – вы всегда переворачиваете все с ног на голову, мисс Кошка-Кузнец.

- Ну мы же договорились, художник…

Какой же он милый… Суровый воин с щитом. Учтивый мужчина. Простой парень из Бруклина. Художник. Мой бро. Или не бро… Точно, почти «не бро». Может быть наша песня все же будет спета.

- Аста, почему ты меня постоянно называешь художником? Я так и не понял, а ты не говорила. Ты ведь до сих пор так и не держала в руках ни одного моего рисунка.

- Потому, мон шер, что когда ты рисуешь – ты творишь. А Душа Мира любит Творцов. Нет для нее ничего приятнее, чем ощущать акт созидания. Создавая новое ты приносишь гармонию в свою душу. – показываю свои ладони с почти зажившими мозолями. – Даже самый искусный воин должен откладывать оружие в сторону и брать в руки плуг, или перо, или молот. Или просто учиться новому. Знания – тоже созидание.

- Я посмотрю поближе? – кивает на мозоли.

- Смотри, мне не жалко. Они скоро сойдут.

Стив тянется ко мне через столик и берет мои огрубевшие ладони в свои огромные руки, чтобы рассмотреть, легко касаясь кончиками пальцев тыльной стороны. Теплый… Я смотрю на него, а он смотрит на мои линии жизни, проводя подушечками больших пальцев по твердой шершавой коже. Мои грубые руки его не смущают – он улыбается глядя на них и не перестает касаться мозолей. В груди за ребрами растет тепло, которое растекается до кончиков ногтей и ударяет в голову. Я могу вырвать руки – Стив держит их легко, как крыло бабочки, но мне совсем не хочется этого делать. Не знаю, почему.

- Это появилось, когда ты ковала мне нож, Аста? – в небесных глазах теплота.

- Да. – слова застревают в горле.

- Спасибо… – тихо говорит и не отпускает, а только сжимает чуть сильнее мои ладони. – Я нарисую твой портрет, чтобы ты могла повесить его на стену. Обещаю.

По нашим рукам бегут мурашки – даже не понадобилось сцеплять пальцы на запястьях, как обычно. И обещание давала не я, а мне. Хотя кто я, чтобы оспаривать решение Души Мира?

Помяни черта! Меня снова скрутило, а сердце резко кольнуло. Ладони дрогнули и скрючились.

- Аста, что случилось? – Стив встревожен.

- Начальство… – говорю сквозь сжатые зубы.

Как и много раз до этого закрываю глаза и открываю сердце. Смотри, вот оно – горит и смеется. Скажи, чего ты хочешь от меня, укажи путь. От груди к телевизору на стене вьется золотая нить. Открываю глаза.

- … Издал указ, чтобы расстрелянных заключенных скармливали крокодилам. Так же, по неподтвержденным слухам, было отдано распоряжение передавать в казарменные кухни тела убитых солдат противника. Напомним, что речь шла о президенте Центральноафриканской Республики Джеро Акинтоле, подозреваемом в каннибализме. Далее спортивные новости…

- Стив, ты допил кофе? Похоже, нам пора идти.

- Проводить тебя до дома? – мой милый друг безмерно вежлив, но я смеюсь.

- Стивен, любая дверь ведет в мой дом. Давай лучше ты проводишь меня до своей двери, а потом и сам окажешься дома.

- Аста, ты же уже была у меня, когда я тебя позвал. – отодвигает мне стул.

- Внутри, а не снаружи, мон шер.