— Может… чаю? — не могу скрыть удивление, принюхиваюсь к маленькой чашечке без ручки и делаю на пробу глоток. — Хм. Зеленый с медом и даже без яда.

Оказаться рядом с Локи — к влипанию в неоднозначную ситуацию. Мы в жопе, и я не знаю, как отсюда выбраться.

Комментарий к Глава 30. Старые грехи и новые шансы. История Агента «Оранж» — чистая правда, как и ужас его создателя. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%B3%D0%B5%D0%BD%D1%82_%C2%AB%D0%BE%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B6%C2%BB

«Зеленые ботинки» до 2014 года так и лежал в известняковой пещерке на Эвересте. Его звали ЦевангПалджор. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%97%D0%B5%D0%BB%D1%91%D0%BD%D1%8B%D0%B5_%D0%B1%D0%BE%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%BA%D0%B8

И другие не вернувшиеся с горы. Предупреждение: по ссылке жесть. https://masterok.livejournal.com/846557.html

====== Глава 31. Перекрестки – места стечения, столкновения и смены судеб. ======

Пиздец. Хотела достать оружие, а в руку, видимо, по привычке, попало питье.

— Может… чаю? — не могу скрыть удивление, принюхиваюсь к маленькой чашечке без ручки и делаю на пробу глоток. — Хм, зеленый с медом и даже без яда.

Эта женщина сильна — я чувствую мощные потоки магии, исходящие от ее обманчиво неподвижной фигуры. В бою всегда понимаешь, когда противник хочет тебя убить, но сейчас я ощущаю странную пустоту — приговор мне, Баки и Локи еще не вынесен, но меч уже занесен.

— Пусть сначала смертные отойдут подальше, — обращается к ней йотун. Он сосредоточен и не спешит начинать сражение. И он… жалеет людей?

— Локи, не называй их смер… — закончить я не успела.

Женщина-маг резко толкнула меня в грудь раскрытой ладонью, и я шлепнулась обратно на скамейку, расплескав горячий чай по коленям. И почему мое приземление так ее удивило? Баки не стал терять времени и молча начал наступать на противницу, но не успел перехватить руку и получил такой же удар в грудь, но… Я увидела, как его душа и дух вырвались из тела. Даже не думала — волна моей магии и ярости, алая, словно огонь, отбросила «монахиню» назад, а я сама наступила ногой на тень от падающего названного брата, схватила не отлетевшую далеко душу и впечатала ее обратно.

— Где она? — Локи с ножом в руках обернулся в поисках женщины, но она как будто испарилась. Только несколько затухающих искр сверкнули на опустевшей набережной.

— Баки, брат, как ты? — подскочила к упавшему, на всякий случай проверяя пульс. Бешенный темп, как бы сердце не вырвалось. — Скажи хоть что-нибудь.

— Я в порядке. Бывало и хуже, — резво поднимается с брусчатки, отряхивая брюки. — Пойдем отсюда.

Я немного задержалась, чтобы выбросить в урну расколотую чашку, и это было моей ошибкой. Локи с озирающимся Баки отошли от меня всего на пару шагов, когда за спиной раздалось шипение портала, а горло обвила обжигающая веревка. Один рывок — и я упала на брусчатку.

— В первый раз за свою долгую жизнь я вижу, чтобы магия так вырывалась из тела и подпитывалась больше эмоциями, чем разумом, — «монахиня» спокойно стояла, сложив руки за спиной. — Вы очень похожи на адепта Темного измерения, но я чувствую в вас что-то еще, отличное от обычных оступившихся магов.

— И что же? — краем глаза замечаю, как мои сопровождающие ищут меня, но не видят, а между нами будто стоит потрескавшаяся стена из прозрачных осколков. — Я не знаю ни про какое Темное измерение. И где мы?

— Это Зеркальное измерение. Сражаясь здесь, вы не сможете навредить миру.

— Навредить? — слова «монахини» ударили меня больней пощечины. — Да меня призвали, чтобы я не дала этому Миру погибнуть!

— Адепты Темного измерения тоже действуют из благих побуждений, но все, что они несут — смерть и гибель.

Из ее рук вырос тот самый хлыст из искр, которым она снова запустила в меня, и на ближайшие несколько минут я стала не кошкой, не драконом, а зайцем — уворачивалась и прыгала, проклиная свою беспечность. Опасность тренировки только с одним спарринг-партнером состоит в том, что ты слишком привыкаешь к его приемам и в условиях реальной битвы просто не будешь ждать непривычного удара. Можно сказать, что идеально я могу драться только с Баки. Черт! Не надо было отвлекаться — хлыст опять обвил шею, и я едва удерживаю обжигающие петли от того, чтобы они не стянулись сильнее.

— Кто позвал тебя? — женщина крутанула запястьем, сложив пальцы в сложный знак, и брусчатка ощерилась камнями, пытаясь зажать мне ступни.

— Душа Мира, — задушено хриплю и призываю косу Жнеца. Будь что будет.

Инструмент Харона не может нанести вреда живым, но вот хлыст разрезал, как волосок. «Монахиня» лишь на секунду удивилась, а потом у ее рук появилось два «веера». Угу, опять из ярких искр. Они так же развеивались, когда их касалось лезвие, невредимо проходящее через тонкие руки спокойной женщины, как будто она не в первый раз косу Жнеца видит. А вот мне приходилось скакать в два раза больше, чтобы не попасть в ловушку — мир как будто превратился в калейдоскоп и стремился перемолоть меня в жерновах из скамеек, урн и бордюров с перилами.

— Значит, это вы крали наши яблоки, — у нее даже дыхание не сбилось от попыток достать меня ударом ноги в голову, а вот я запыхалась.

— Крала?! — от возмущения аж рога выросли, а хвост с шипами яростно царапал брусчатку. — Да их по моей просьбе посадили! И они не чьи-то, а общие!

Не люблю, когда меня обвиняют в том, чего я не делала, поэтому набросилась на противницу в удвоенной силой, в ярости не замечая, как ранят ее щиты незакрытую чешуей кожу. А потом… мир наклонился, и я едва успела зацепиться за перила набережной, чтобы не упасть в сторону горизонта. Сама «монахиня» изменения гравитации как будто не заметила, твердо стоя на ногах, как и Баки, что-то кричащий по телефону. Локи рядом не было — смылся, гад. Я знала, что как только женщина закончит со мной, то примется за брата. Остановится ли она на нем или решит прикончить всех? К черту! Пусть сгорит в драконьем пламени! Обувь с одеждой разорвало на части резко выросшее измененное тело, под весом которого погнулись и оторвались перила, но глубоко вонзившиеся когти удержали меня на наклоненной набережной. Зарождающийся огонь заклокотал в горле, готовый вырваться длинной уничтожающей струей, а женщина поставила яркий узорный щит.

— Хватит, Астрель. Не сжигай мое дитя, — на голову между рогами опустилась теплая рука.

— БРИГГ? — огневолосая фейри высокого пламени и жарких сердец легко провела по воздуху рукой, возвращая этому странному месту привычную гравитацию под звон серебряных браслетов.

Уф… Каких же мы сейчас дров чуть не наломали… Особенно я — чуть не спалила к балроговой бабушке Верховного мага Земли, которая пошла даже дальше нас с сэром Максом. У нас хотя бы есть имена, а у нее лишь титул Старейшины. И Бригг назвала ее своим ребенком потому, что мнимая монахиня оказалась из кельтов. Ее мастерство в мистических искусствах поражает воображение, и неизвестно, что бы победило: изощренность или моя грубая сила. Я склоняюсь к первому варианту. Или к третьему, ведь Локи вернулся на набережную и вытряхнул из пригоршни почти весь набор спешно собранных Мстителей, кроме Халка и Бартона — они еще не скоро начнут ему доверять. Не такой уж он и плохой, а я уподобилась его брату и посчитала бога озорства трусом.

— Леди-дракон, я весьма обижена на вас, — Бригг подошла ко мне, придерживая длинный подол простого струящегося платья. Не Маман Бриджит в корсете, со связкой жгучего перца на поясе, а кельтская богиня. — У Кернунна есть кинжал вашей работы, а у меня нет. И мы ждали вас на Белтейн, а вы не явились.

— В ТОТ МОМЕНТ Я КАК РАЗ БРЕДИЛА ПОСЛЕ ЯДА В АСГАРДЕ, — подцепляю когтем обрывки одежды и разорванный на клочки кроссовок. Эх, а из Щели между Мирами мне опять только штору удалось вытащить. В нее я и закуталась после превращения, как в тогу. — Вам нож, кинжал или стилет? Только давайте обсудим все позже, а то у меня там жених от беспокойства сейчас свой щит кусать начнет, — Бригг только пожала белыми плечами и исчезла, развеявшись туманом.