— Магия беснуется. Видимо, здесь долгое время находился скипетр, но у меня есть одна идея, — кошка вкладывает меч в ножны за плечами и подходит к креслу с оковами на подлокотниках и подножках. — Я попробую пробудить память вещей.
Первые несколько секунд кошачье лицо лежащей Асты было спокойным, но вдруг исказилось мукой, а руки, лежащие поверх ремней, сжались в кулаки. Острые когти пропороли ладони, и на кафель закапала кровь. С отчаянным криком она соскочила с кресла и рухнула на пол, обхватив голову с прижатыми ушами.
— Тварь… — воздух вокруг сжавшейся в комок кошки сгустился и начал поблескивать черными гранями. — Тварь… Мразь… Садист…
— Роджерс, твой выход, — Старк отошел подальше. — Я не хочу повторить судьбу той чайки. Меня, в конце концов, дома Пеппер ждет.
Но успокоить Асту мне не пришлось. Видимо, затаившиеся преступники услышали крик и пришли, чтобы добить. Я только успел заметить, что их четверо, когда от рычащей кошки ударила целая волна из черных осколков, огибающая по пути меня и Старка. Форма с оружием, плоть с костей и оставшийся скелет были за пару мгновений изрезаны на мелкие куски, долетая до кафельной плитки уже в виде праха. Кроме нас в лаборатории остались четыре размытых пятна, висящих в воздухе. Неупокоенные призраки.
— Даже глаз им не закрыть. Простите, — призывает косу Жнеца и несколькими взмахами исполняет свой долг. — Я попробую найти Штрукера по запаху. Он оставил здесь платок, которым протирал монокль.
Тони с ошарашенным видом похлопал ее по плечу и сказал, что она задолжала ему пару миллионов нервных клеток. Она буркнула что-то в ответ, глубоко втягивая ноздрями аромат с клочка ткани, а потом сорвалась с места, на ходу выдергивая меч из ножен. На мои призывы остановиться никак не отреагировала, и в наушнике я слышал только тяжелое клокочущее дыхание и иногда звон клинка с чужими сдавленными криками.
— Черт! Командир, его нет в здании. На крыше никого.
— Возвращайся обратно. Это приказ! — проверяю оставшиеся помещения. — Как твой командир, я требую…
— Я его вижу! Он с восточной стороны! Уходит на шлюпке!
Мне повезло, что я как раз находился в нужном месте, поэтому разнес ближайшее окно и выглянул, прикрывшись щитом. Барон Штрукер и правда удалялся от базы на надувной моторной лодке, прижимая к себе длинный кейс. Скорее всего, там скипетр. Слышал Асту не только я — Баки с Клинтом прокричали, что попробуют снять его, как только добегут. Боюсь, что они не успеют, ведь недалеко от стен базы поверхность пролива забурлила, и над волнами показалась башня небольшой субмарины. Барон Штрукер вел лодку к ней, постоянно оглядываясь назад. С крыши надо мной раздался разочарованный рык, а потом на солнце сверкнула сталь, просвистевшая по воздуху в сторону лодки. Заглохшей — брошенный меч Асты пробил мотор и торчал, как стрела в теле добычи. А потом и сама девушка прыгнула следом, промелькнув мимо меня. Я открыл огонь по барону из перезаряженного пистолета, но расстояние было слишком велико для пуль. Штрукер выдернул клинок, но не смог удержать его в руках и с криком боли выронил в море. И достал из кобуры пистолет, наведя его в сторону быстро нагоняющей Асты. Выстрел — и ее движения стали более рваными, но плыть она не прекратила, только погрузилась на мгновение в море и продолжила погоню уже в рогатом виде, помогая себе длинным шипастым хвостом и оставляя на волнах позади себя красные всполохи. Крови не видно.
— Аста, поверни назад! — кричу в передатчик, наблюдая, как субмарина плывет навстречу неподвижной лодке с врагом, что делает еще один выстрел в сторону погони.
— Она тебя не слышит и не остановится, — Баки, как призрак, оказывается у соседнего окна с порывом ветра и тут же начинает стрелять из винтовки по Штрукеру, ползущему по скобам башенки. — Ее надо вытаскивать из воды, пока не подействовал транквилизатор. Захлебнется.
Вольфганг фон Штрукер скрылся в погружающейся подлодке, а я прыгнул в море, где все реже гребла моя невеста, попытавшаяся добраться до барона, наплевав на приказы и работу в команде. Я закрывал в себе беспокойство обдумыванием выволочки, которую я ей устрою, когда вытащу на берег, и слишком увлекся, пропустив страшный момент — над волнами не мелькал даже кончик рогов. Если нырнуть, то я смогу ее найти.
Лучи жаркого испанского солнца стрелами пронизывали зеленоватую и мутную толщу воды, теряя свою силу на глубине нескольких ярдов. Пустота. Никого. Я вынырнул и набрал больше обжигающего воздуха, чтобы погрузиться еще глубже. Уши заболели от давления толщи воды, горло сдавил страх за безрассудную девушку, глупо исчезнувшую в водах Гибралтарского пролива. Нет…
На фоне далекого темного дна проявлялось белое пятно, становясь ярче с каждой секундой, пока не превратилось… в Гинерву, на спине которой сидела Аста с искаженным лицом и подобранным мечом в отставленной руке. Незакрепленная длинная коса морской змеей извивалась за спиной, предплечье оплетала веревка от большого черного мешка, плывущего следом. Девушка и кобыла стремительно приблизились ко мне, гораздо быстрее, чем может передвигаться в воде человек или простая лошадь — задних ног у Гинервы не было, только очень длинный сжатый с боков хвост с перепончатым гребнем, как у речного угря, а жаберные щели на брюхе сокращались, пропуская через себя воду. От удивления я даже попытался вскрикнуть, но только лишился запаса воздуха, что пузырями устремился к поверхности. Аста схватила меня за руку и потянула к себе, устроив мою ладонь на петле легкой сбруи. Удивительно, но в тот же миг легкие перестал терзать недостаток кислорода, хоть я не сделал ни единого вдоха.
До скалистого берега в стороне от базы ГИДРА мы добрались в рекордный срок, и уже четырехногая Гинерва вынесла нас на пенную полосу прибоя. Я хотел отчитать Асту за безрассудство, но она уронила на окатанную гальку меч и с застывшим лицом повернулась ко мне, не выпуская из рук веревку от наполовину погруженного в воду мешка. В таких перевозят трупы.
— Помоги. Всеми богами прошу…
Господи…
Из разрезанных ножом глубин черного пластика показалось лицо бледной девушки с мокрыми русыми волосами и затянутыми белой пленкой глазами. Совсем молодая, скорее ребенок, чем женщина. Аста пыталась закрыть ей глаза, но у нее ничего не вышло — девушка лежала в воде несколько дней, и веки просто застыли в открытом виде, Аста же не прекращала, как будто боялась оставить мертвые глаза смотреть на мир. Попытка. Еще попытка. И дрожащие плечи. Я сдернул с Гинервы тяжелую от воды расшитую попону и накрыл тело, над которым беззвучно плакала моя невеста. Умершая нашла свой покой под вышитыми двумя солнцами и тремя лунами, что погребальным покровом закрыли бескровное лицо. Ругань сейчас была кощунством, и мне осталось только обнять Асту, поглаживая по содрогающимся плечам и вслушиваясь в рваный шепот. Бедный безумный дракон, порождающий клочья серого ветра.
— Всего пятнадцать лет… из них четыре — в лаборатории Штрукера. Четыре года — на том столе, каждый день… А потом ее признали неудачным экспериментом и просто вышвырнули в море. К… к остальным, — рвано вздыхает. — Их там много, Стивен. Целый лес из черных мешков. Десятки… Я убью его… Убью… Разорву на части…
Победа во Второй Мировой войне кажется бессмысленной. Я сражался с нацистами и разрушал базы врага по всему миру только для того, чтобы спустя семьдесят лет продолжить обрубать мерзкие щупальца. Я вытащил Баки из лабораторий ГИДРА и думал, что с концом войны закончатся зверства, но сейчас передо мной лежит новая жертва бесчеловечных амбиций, чья недолгая жизнь была наполнена беспросветной болью и жестокостью бездушных палачей. И все это началось с того, что будущие создатели ЩИТа пощадили доктора Арнима Золу, чей ядовитый язык отравил организацию, у истоков которой стояли Пегги Картер и Говард Старк. Хоть я и не обладаю кровожадностью Асты, но сейчас я с ней согласен — Вольфганг фон Штрукер должен умереть вместе с остатками своей секты. Исчезнуть с лица Земли и больше никогда не причинять людям боли.
