- М-м-м… немного левее. – растекся лужицей и бормочет, не открывая глаз. Пришлось резко провести ногтями по спине, чтобы привести этого кайфушника в чувство. – Бумажный архив того комплекса уцелел и перенесен в ЩИТ. Эм, Аста… можешь еще немного размять?

Он еще и спрашивает! Грех отказываться от такой возможности. Правда, удовольствие попортил Баки, когда заявил, что у Стива за шиворотом скоро разольется море. На наши недоумевающие взгляды пояснил, что еще немного, и я начну ронять на него слюни. Этот засранец просто завидует. И у него слишком много свободного времени. Поэтому я утащила его в мастерскую, чтобы совместить подготовку к защите дома Бартонов и наглядную лекцию.

- Руны почти универсальное средство. По сути они лишь сигнал для Мира, но вот смысл можно вкладывать разный. Это как сказать «нож», и представлять, какой именно тебе нужен: боевой, охотничий, поварской или канцелярский. Возьмем Отал. Ей можно защитить от зла, обозначить дом или запереть врага. Эта руна – ограда по своей сути. – бормашина визжит, оставляя на гальке бороздки. – Главное – намерение и искреннее желание, Немо. Именно поэтому магия уходит от лжецов, ведь как колдовать на счастье для тех, кого хочешь убить? Поэтому маги играют словами и стараются недоговаривать, а не врать в лицо. Ну и сами руны есть почти везде и долго использовались многими людьми – Мир к ним привык и быстро их узнает.

- Нацисты пользовались рунами. Носили их на касках и петлицах. – тренируется и выводит линии напильником. – Но что-то им это не помогло, когда мы их разбили.

- А с чего бы Миру помогать этим ушлепкам? – выключаю машинку, так как нужный настрой ушел. – Из-за этих тварей свастика больше не действует, как солярный знак счастья и удачи. Раньше она была такой сильной, что всего несколько правильно расставленных знаков могли отвести чуму от большого города. А сейчас? Почти для всех людей свастика – значит «Гитлер, ненависть, убийства, печи Освенцима». И Мир к ним прислушался. Она больше не приносит удачу.

Меня беспокоило ощущение постороннего присутствия рядом с домом Бартонов. Не знаю, шаталось ли ЭТО там и раньше, или мы принесли на хвосте, но защита для лучника, Лоры и Купера с Лилой должна быть установлена как можно скорее. Пришлось делать дыхательную успокаивающую гимнастику по методу великого сэра Шурфа, а потом отвлекать Стива от созерцания моих трофеев. Пусть просто посидит рядом, полистает энциклопедию Манги Мелифаро и своим присутствием задает мне нужный настрой – все же заложник своего Мира. Пока его сердце бьется – я буду стоять на страже.

- Радуги острова Муримах. Танцующие. Это как? – отрывается от страниц, подняв бровь. В его ручищах толстый том кажется не таким уж и большим.

- Они медленно перемещаются и похожи на столб, а не на дугу. – Баки замыкает линии на своем камне. – А еще в них очень щекотно стоять. – протягивает мне свой рунный камень. – Ну как?

- Офигенно! У меня даже пальцы покалывает. Вот этот камешек способен остановить на пару часов существо размером с быка. – прислушиваюсь к ощущениям. – Нет, пожалуй, только с небольшую лошадь. Баки, пожертвуешь свою первую ловушку на доброе дело?

Вольфсангель получился на загляденье – Волчий Крюк, капкан для недруга. От похвалы мой ученик размяк и милостиво махнул рукой. Надо будет все же его раскрутить на продолжение терапии – мне иногда приходится его будить, когда ему снятся кошмары из жизни Зимнего Солдата. А так бы за неделю управились. Но он упорно отказывается показывать мне свою память. Может Стиву удастся его уговорить?

- Кстати, о радугах и островах. – сгребаю в мешочек зачарованную гальку. – Зачем трепать языком, если можно просто показать? Не закатывай глаза, Баки, ты уже так делал, значит сможешь и повторить. А жечь травы не понадобится – это не восстановление памяти, а просто воспоминания.

Бартон был весьма удивлен, что я вернулась так быстро и без Стива. Пришлось прочитать лекцию о течении времени в разных Мирах и напомнить, что капитан Роджерс – свободный человек. Которого я не буду таскать за собой на поводке. В ответ лучник тоже прочитал мне лекцию. О засадах. И обозначил огромный круг, где могут засесть стрелки, если на его дом захотят напасть. Там я и раскидаю свои камни, а следом и пролечу над ними, чтобы ограда от зла продержалась хотя бы пару лет.

Поздней осенью солнце заходит рано, поэтому круг я заканчивала уже в темноте. Хорошо, что глаза лирим лучше приспособлены к ночным прогулкам. Цвета почти не различаются, все отлично видно. Крохотного выпущенного кусочка внутренней кошки хватило, чтобы не спотыкаться о булыжники и выступающие корни. Уже отлично – не пришлось пачкать лапы в холодной грязи. По этому случаю я даже распевала кривые песни, иногда подпрыгивая и щелкая каблуками в воздухе, выпуская в воздух разноцветные слабые вспышки. Будет у меня блочный лук, подобранный профессионалом своего дела, а если все карты лягут удачно, то и звание «тетушки Асты». Это ли не счастье? Еще камешек – и можно начинать мерзнуть голышом под ущербной луной и ноябрьским ветром, пока чешуей не покроюсь.

Дышу на последнюю гальку и роняю ее между двумя валунами, ощущая легкую дрожь воздуха. Круг замкнулся, но запястье не покалывает, как при исполнении Договора. Ах да, у меня же в кармашке джинсов рунная ловушка от Баки лежит. Полагаясь на судьбу и удачу поворачиваюсь лицом к ферме Бартонов и бросаю камень за спину. Вот теперь Договор с моей стороны выполнен, а полет – дополнение от чистого сердца, осталось только найти укромное место. Сапоги уже стоят у мшистого валуна, на который я сбросила куртку со свитером, и снимаю пояс с ножом, когда опять лопатками чувствую чужой взгляд. Я успела вовремя – неизвестный наблюдатель находится за пределами круга, рядом с ловушкой Баки, но пока ничего не предпринимает. Тогда и я сделаю вид, что не заметила его. Главное не трястись от прохладного ветра и изображать женщину, которой просто захотелось постругать веточку, сидя в одной футболке. Через пять минут я уже хотела проклясть этого тугодума.

- Да чтоб тебя приподняло и шлепнуло, осторожный затупок!

Удивленный вскрик со стороны ловушки прозвучал для меня стартовым выстрелом. Лирим буквально выпрыгнул наружу при первых же шагах и дальше я побежала длинными прыжками. Наблюдатель оказался моложавым мужчиной, причем знакомым – тот колдун из Нью-Йорка сейчас дергался на месте, пытаясь оторвать ногу от земли. Интересно, почему только нога, если его должно было намертво к земле приклеить? И какой у него настоящий облик?

- Ты что, не понимаешь слова «нет»?

Выплевываю слова сквозь клыки и прижимаю уши, а в меня летит нож. Только успела увернуться в сторону, как он бросает второй. Пришлось падать навзничь на влажную листву. Ух как просвистел, чуть кошачьей сопатки не лишилась! Больше у него ничего нет, а у меня теперь есть. Не успела подойти к нему с трофейным оружием, когда он наконец вырвался и просто исчез из виду. Силен.

- Я знаю, что ты еще здесь. – прислушиваюсь к шорохам и втягиваю воздух. Пахнет чем-то похожим на хвою. – Я чувствую твой взгляд и запах. Если ты пришел причинить зло моим друзьям, то твоя голова окажется в моей коллекции. Посмотри же мне в глаза…

И все – ушел. Даже воздух не шелохнулся. Я спросила Душу Мира, но золотая нить вела далеко на восток. Ну и ладно.

Купера и Лилу укладывали спать, когда лучник раздавал указания, поэтому придется задушить в себе желание радостно рычать, ворчать и выпускать в небо огненные струи при полете. Но ведь никто не запрещал сделать пару пируэтов. Оставляю на свертке с одеждой руну Ансуз, чтобы не искать его наобум в ночном лесу. Зябко, даже зубы стучат. Но это пока чешуя не начала покрывать кожу – драконам не страшен ни холод, ни огонь. Привычный зуд не прекратился, а продолжал неприятно щекотать загривок и спину, но он не помеха полету.

Рядом нет костров и толпы, только тишина и деревья. В один толчок я поднимаюсь в воздух и ловлю поток ветра, чтобы набрать высоту – так почти не хлопают крылья и приходится много работать хвостом, чтобы держать равновесие и направление. Сейчас внизу не океан и можно рассматривать местность. Хм, а защитный круг можно увидеть, когда я в виде дракона – едва-едва заметная линия очерчивает ферму с маленькими строениями далеко внизу. Мои глаза сейчас еще острее, чем когда я лирим – я заметила Бартона на крыльце. Стоит, открыв рот и задрав голову. О, помахал! Я от удовольствия даже провернулась разок, ведь это приятно, когда тебя не хотят застрелить. Круг замкнут – можно приземляться, одеваться и бежать домой.