— Слушай, я… Я хочу извиниться за то, что не поверила тебе. Не знаю, что нашло на меня и почему я так отреагировала. Мне не стоило так поступать. Я верю тебе. И могу объяснить почему.

Он прожигал меня взглядом, внимательно слушая и наблюдая за движениями моего рта. Говорить стало еще сложнее, черт, это было почти невозможно. Но я пересилила себя и заставила продолжить говорить.

— И я не знаю, как все это возможно. Но это происходит. С нами.

Адам медленно поднялся с кресла и двинулся ко мне. Я зачарованно наблюдала за тем, как плавно и красиво двигаются его конечности. Было в нем что-то такое, что притягивало взгляд и заставляло смотреть. Он был рожден для того, чтобы разбивать сердца девушек в пух и прах.

Он положил свою ладонь на мою и закрыл глаза. Брови парня сошлись на переносице, и все лицо напряглось. Долю секунды я гадала, что происходит, но затем сосредоточилась на ощущении кожи его руки на моей. Это было странно, но я ощущала, будто маленькие иголочки покалывают меня в месте нашего соприкосновения.

— Не знаю, что произошло, но я увидел, как твоя мама держит только что родившуюся тебя на руках. И напевает эту мелодию.

Я обомлела. Это совершенно невозможно, но и одновременно подтверждало все, чего я так боялась. Я не просто сошла с ума в один прекрасный день, это имело какой-то четкий смысл. Но какой?

***

Мы переместились на улицу, потому что Зорро вытаскивал Адама за руку из дома и никак не хотел успокаиваться. Я была очень удивлена его словами и до сих пор не отошла. Пока я прощалась с миссис Орно и выходила из особняка, все действия выходили «на автомате».

Мы гуляли по окрестностям. Адам переоделся в уличную одежду: чёрная толстовка, темные джинсы и белые кроссовки. Я была в чёрной футболке, джинсах с высокой талией и джинсовой куртке. Было немного прохладно, и я застегнула куртку, присаживаясь рядом с Зорро и поглаживая его медовую шерсть.

— Почему ты так назвал его?

Парень пожал плечами и погладил пса.

— В детстве это был один из любимых героев. Мне подарили его на день рождения, и я сразу сказал, что этого парня будут звать Зорро.

— Я всю жизнь мечтала о собаке, но у папы сильная аллергия на шерсть. Но теперь, если его посадят, я смогу её завести, — я горько усмехнулась. — Хоть один плюс.

Адам поднялся и крайне удивленно посмотрел на меня. Упс, кажется, я не умею держать язык за зубами и помалкивать.

— Что случилось с твоим отцом? — теперь парень возвышался надо мной, как небоскреб Бурдж-Халифа, поэтому я тоже встала. Мало что изменилось, я все еще чувствовала себя крошечным пятнышком из-за его роста.

Я не знала, стоит ли сейчас поднимать эту тему, ведь есть и другие проблемы, обсуждение которых мы так и не закончили.

— Что я должен тебе рассказать о себе, чтобы ты смогла довериться? — брюнет понял все не так, и я мягко улыбнулась.

— Я просто не знаю, стоит ли сейчас об этом говорить. Хотя завтра весь город будет обсуждать то, что моего папу посадили под арест.

Адам кивнул, чтобы я продолжала.

— Возможно, ты уже слышал о Рональде Ричмонде. Он достаточно популярный адвокат, выиграл много громких дел. Сегодня ночью копы ворвались к нам домой и взяли папу под стражу, как возможного соучастника преступления, над которым он и работал. Нам сказали, что сегодня придут с ордером на обыск, но полицейские так и не появились.

Парень сжал поводок и посмотрел мне в глаза. В чертах его лица читалось искреннее сожаление.

— Мне жаль.

Я заправила прядь волос за ухо и принялась осматривать место, в котором мы находились. Адам жил в самом богатом районе нашего малонаселенного Вудбриджа, здесь повсюду были клены с немного пожелтевшими листьями, напоминавшими о приближающейся осени. Солнце чуть выглядывало из-за горизонта, давая немного тепла. Я почувствовала какой-то уют и тепло, мне было приятно находиться здесь и сейчас, с Зорро и Адамом.

— Ты именно поэтому ночью мерзла на крыльце с заплаканным лицом? — поинтересовался парень, поднимая палку и закидывая подальше, чтобы пес поигрался.

Я вернула взгляд к нему и медленно кивнула.

— Мне нужно тебе кое в чем признаться, — выпалила я и уже хотела влепить себе оплеуху, но сдержалась.

Парень напрягся, отчего мне тоже стало не по себе.

— Мне видится… всякое. Это началось в первый школьный день и вроде перестало только сегодня. Сначала я увидела, как горит мой дом, потом смерть брата в пожаре. Когда мы танцевали, мне привиделось, что на меня летит какой-то безумец с ножом и нападает, — я на минуту замолчала, собираясь с мыслями. Сложно было признавать свое сумасшествие человеку, с которым знакома пару дней. — Вчера я нашла в своей тетради вместо конспекта целый лист, исписанный моим почерком со словами: «Найди дверь». Я не знаю, почему это началось, но уже была у психолога, и мне выписали таблетки. За сегодняшний день после приема лекарств ничего не виделось. Вот.

Я смотрела куда угодно, только не на него. Страшно было взглянуть и увидеть его эмоции по поводу того, кто я на самом деле. Возможно, он видел во мне шизофреничку, и его взгляд был наполнен отвращением и тихим ужасом, но узнать это я не решилась.

Тем временем Зорро вернулся с палкой. Адам погладил пса по загривку и отправил палку обратно в путь. Зорро радостно гавкнул и понесся за своей игрушкой.

— Сейчас ты думаешь, что твои видения и мои вибрации могут быть связаны? — спросил он без особой реакции. Его совсем не удивило, что я сумасшедшая? Что ж, после всех моих выходок я понимаю, почему парень просто принял это.

— Да, но… Все ведь закончилось, как только я выпила таблетки. И сейчас я сомневаюсь в правильности моих предположений. Может, тебе тоже стоит принять лекарства?

Я тут же пожалела, что произнесла последнюю фразу.

— Я не псих. Нравится тебе это или нет, я знаю, что со мной, и принимаю это. Да, такое с людьми не происходит, но со мной произошло.

Адам сказал это твердо и уверенно, он действительно не сомневался в своих словах.

Я замолчала. Почему хлипкий мир между нами рушится каждый раз, когда я становлюсь реалисткой?

Вдруг к нам подошла старая бабушка, взявшаяся непонятно откуда. Я точно помню, что улица была пуста. Я отдернулась от неожиданности и выдохнула, узрев перед собой милую на вид бабулю. Она мило улыбалась и излучала безмятежное спокойствие: седые волосы, отливавшие серебром, были собраны в пучок сзади, карие глаза выглядели темнее ночи, но совершенно не пугали. В следующий миг она вцепилась в мои плечи настолько сильно, что я задохнулась от боли и неожиданности, и стала неистово трясти их. Чуть позади раздался громкий лай Зорро, бежавшего к нам. Адам спохватился и попытался оттащить сумасшедшую старуху от меня, но она не сдвинулась с места ни на сантиметр, хотя на лбу парня уже выступили вены от напряжения.

— Что вы делаете? — завопила я, пытаясь вырваться. — Господи, Адам, скажи, что ты тоже видишь ее?

Если это очередное видение, то я буду невероятно счастлива и расстроена одновременно, ведь это бы значило, что даже таблетки мне не помогают.

— Вижу! Черт, в ней силы больше, чем в огромном быке, — брюнет совершенно не знал, что предпринять, поэтому замахнулся и саданул ребром ладони в чувствительное место на плече старушки. Она должна была как минимум завыть от боли, но казалось, старая женщина вообще ничего не ощущает.

В следующий миг ее голова запрокинулась и стала конвульсивно дергаться. Глаза налились кровью, радужка приняла белый цвет, и остались только зрачки, но вскоре и они растворились в белой пелене. Я открыла рот, испытывая леденящий душу ужас от увиденного, и попыталась вырваться, но все попытки оказались безуспешными. Я знала это даже до того, как попробовала, ведь даже Адам не смог ничего с ней сделать.

— Что за…

Это был Адам, который уже в полную силу оттаскивал от меня это нечто. От ее рук исходил жар, она сжимала мои плечи с такой титанической силой, что вполне могла сломать мне кости, сильные гематомы уж точно останутся.