— Ой блядь, — снова отпил из хлеба Скорпиус. — Не нагнетай.

Чувствуя, как напряглись стоявшие по обе стороны от нее Рада и Стефан, Доминик впилась взглядом в темный тоннель. Фантазия уже рисовала скрывавшееся во тьме чудище.

— Победу одержит тот, кто возьмет кубок чемпиона турнира. Но прежде, в третьем испытании вы столкнетесь с противником, от которого не отбиться простейшими чарами и сглазами.

Рада Илич стиснула зубы, тоже уставившись в тоннель.

— Вы столкнетесь с тем, чего не проходят на уроках. С тем, что не по зубам даже многим прославленным магам. Вы встретите соперника, который оказался не по зубам никому из вас троих на протяжении всего турнира…

Нагнетал Крам или нет, но из тоннеля послышался малоприятный скрип. Стефан сжал волшебную палочку, Рада, следуя его примеру, покрепче перехватила посох.

— Вы столкнетесь с честностью и честью, — вдруг добавил Виктор Крам.

Амфоры в руках чемпионов вдруг раскрошились вдребезги, оставив после себя лишь осколки и древнюю пыль. И в ту же секунду из темного тоннеля, где должно было, обязательно должно было скрываться невиданное чудище, выплыл мраморный постамент, на котором тяжелел сияющий кубок чемпиона турнира.

Доминик приоткрыла рот. Из кубка тут же выпорхнули три квадратных клочка разноцветного пергамента — алый, вместе с острым алым пером подлетел к Раде Илич, нежно-голубой и синее перо опустились в руки Карреля, а зеленый клочок и фазанье перо приземлились на пол перед Доминик.

— Выбор только за вами, — загадочно добавил комментатор в рупор и демонстративно уселся на лавку.

Воцарилась тишина.

Чувствуя, как на трибунах замерло все, до последнего вздоха, а зрители так и прожигают взглядами, Доминик неловко подняла перо и пергамент. Встретив взгляд Рады, она выпрямилась.

В звенящей тиши было слышно, как жужжит одинокий жучок над свечами, и как скрипит перо того, кто уже определился с выбором. Стефан Каррель бросил свой пергамент в кубок первым.

Ожидая что комментатор сейчас снова заговорит и добавит что-то вроде: «А девушки снова вспомнили, что они соперницы…и вот мадемуазель Уизли получает по лицу… о нет, что же они делают! Никаких Непростительных заклятий и темной магии!». Но комментатор молчал.

Переглянувшись снова с Радой, Доминик прижала пергамент к колонне и написала имя.

Рада бросила имя в кубок последней. Пять минут раздумий показались трибунам вечностью.

— Это безальтернативные выборы, — проговорил Ал. — Понятно, что каждый проголосует за себя…

Но никто его не слушал, да и сам Альбус замер на полуслове. Из кубка чемпионов вдруг вылетели три клочка пергамента, так высоко, словно их выдуло потоком воздуха.

Виктор Крам поймал все три клочка отточенными жестами ловца, и развернул зеленый.

— Чемпион Турнира Трех Волшебников — Рада Илич, — объявил он.

Скорпиус Малфой, ясно глядя на зеленый клочок, приоткрыл рот в немом возмущении.

— Ты отбитая что ли…

— Чемпион Турнира Трех Волшебников, — сжав уже голубой пергамент, пророкотал Крам. — Рада Илич!

Болгары взревели, а Харфанг вскинул посох так высоко, что едва не треснул учеников, сидевших выше, по головам.

Крам развернул последнее, алое послание.

— Чемпион Турнира Трех Волшебников — Стефан Каррель.

Болгары умолкли.

— Илич, ты дурная или да?

— Мсье Харфанг!

Троица чемпионов не сводила друг с друга взглядов. Виктор Крам, словно назло болельщикам, которые так и багровели в напряжении, опустился в кресло и больше не произнес ни слова.

И вновь тишина.

Доминик перевела взор на сияющий кубок, и снова повернулась к соперникам.

— Я считаю, что победы достойна только Рада.

— Уведите идиотку и заприте ее в башне, — умирал от негодования Скорпиус. Шепот его походил на шуршание старого пергамента.

— Тебе не помогали.

— Мне помогли, — отрезала Рада. — На втором туре.

— Ой, кто там тебе помог, покажите мне этого пидора…

На Скорпиуса шикнула вся трибуна.

— Ты приехала сюда за победой.

— А вы нет?

Зеленые глаза Доминик встретили тяжелый взгляд исподлобья.

— Кубок должна взять ты. — Золотая брошь-переводчик на груди Карреля заставляла его мягкий голос звучать незнакомо и басисто. — Ты первая поборола пятинога.

— Ничего о нем не зная.

— В отличие от меня.

— И от меня.

Мадам Максим закрыла лицо рукой.

Скорпиус Гиперион Малфой залпом допил свой спрятанный в багете портвейн.

Чемпионы Шармбатона и Хогвартса, не сговариваясь, отступили назад.

— Мои ставки прогорели, — прошептал Альбус сокрушенно.

— Все, короче, расходимся, зря приезжали.

— А можно я выскажу свое мнение? — проговорила Рада, не шелохнувшись.

Доминик фыркнула.

— Я думала, студентки Дурмстранга так не изъясняются.

— Вот сучка малолетняя…

— Мсье Харфанг! — снова прикрикнула мадам Руссо, услышав этот гневный шепот.

Рада Илич расправила плечи, явно не собираясь шагать и брать кубок.

— Мы трое опозорили турнир, судьи все верно тогда сказали, — сказала она, взглядом заставив уже возмутившуюся Доминик заткнуться. — И никто из нас не достоин победы — все мы жульничали…

Трибуны взревели в негодовании.

— Но в отличие от нас с тобой, Стефан — на грани исключения с позором. Поэтому я считаю нужным отдать победу ему, если это как-то замнет историю с… историю.

— Я не возьму кубок из жалости, — тут же запротестовал Стефан.

— Я не жалею тебя. Я просто думаю наперед. И ты подумай, что будет, когда закончится турнир.

— Позвольте, это уже прямое…

Но профессор МакГонагалл, легко дотронувшись до руки Олимпии Максим, заставила ее сесть обратно в широкое кресло.

— Иди и возьми кубок, — произнесла Рада, кивком головы указав на пьедестал.

Каррель медленно снял брошь с тонкого шелка своего костюма и бросил ее себе под ноги.

— Je ne te comprends pas.

Доминик перевела взгляд с него на Раду. Та подрагивала от раздражения.

— Да возьми ты уже…

— C’était ta victoire, Rada.

— Я впервые в жизни что-то кому-то уступаю, возьми этот сраный…

— Alors, prends de ce que je te donne.

Вновь повернувшись к Стефану, Доминик чуть усмехнулась.

— Я не понимаю, что он говорит, — едва не взвыла Рада. — Эй…

Но комментатор не отозвался.

— Он отдает тебе победу, — сообщила Доминик, обойдя Раду со спины. — И принимает достойное поражение. Достойное поражение лучше недостойной победы, я права?

На трибунах неловко закивали.

— Пиздеж! — Скорпиус Малфой с таким высказыванием был не согласен категорически.

Альбус заткнул ему рот куском багета.

— В погоне за недостойной победой, мы трое, как и наши протеже, которые так этой победы желали, забыли о цели Турнира Трех Волшебников, — продолжила Доминик, прохаживаясь у пьедестала. — О какой дружбе народов можно говорить, если сейчас чемпионы Шармбатона и Дурмстранга развязывают международный конфликт? Взгляните, Рада на взводе, еще слово по-французски, и Стефан не доживет до собственного исключения из академии.

Скорпиус, прожевав хлеб, напрягся на трибуне и вцепился в спинку сидения ниже.

— Погоня за недостойной победой обернулась погоней за недостойным поражением, — усмехнулась Доминик громко, шагнув назад. — Турнир, который должен был сблизить школы, сейчас рассорит Шармбатон и Дурмстранг еще больше… и я возьму на себя ответственность этому помешать, а потому…

А потому схватила кубок с пьедестала и высоко вскинула его вверх.

— Чемпион Турнира Трех Волшебников — ДОМИНИК УИЗЛИ! — проревел комментатор, единственный, кто среагировал молниеносно.

Послышался звон бьющегося стекла — из рук Скорпиуса выпала бутылка.

— Она обставила их, — прошептал Ал, таращась на кузину. — Она просчитала все, когда голосовала за Раду…

Стефан Каррель громко захохотал, разорвав в клочья полотно тишины. И, наконец, долгожданные овации — болельщики пришли в себя и завопили так, словно на их глазах Доминик поборола табун кентавров.