Джеймс под напором своей жены обмолвился, что ради спасения жизни Изабеллы и Карли ему пришлось выломать себе клык, чтобы разрезать родовой пузырь, иначе Карли могла бы не родиться. Сам же процесс восстановления неотъемлимой для вампиров части был крайне неприятным. Изабелла могла лишь посочувствовать.

– Эй, мы знали на что идем, когда решили зачать Карли, – успокаивающе погладила его плечо Белла, предпочитая не упоминать, что они были мучительными не только для него. – Кстати, как она? Я видела ее лишь раз. Она чудо, правда?

Перед глазами тут же возник образ маленького человечка, который держал на руках Джеймс. И теплая волна накрыла ее с головой.

– У нас самая лучшая дочь, Изабелла Визердейл. Полувампир, получеловек. В ней все идеально. Мои волосы, твои глаза и улыбка и, конечно же, мое обаяние и любовь к красной жидкости, – хохотнул он.

– Ну, конечно же, от тебя, умник, – смеялась Белла. – Она пьет кровь?

– Предпочитает, по крайней мере, ее. Карлайл пробовал давать ей какую-то странную мерзко пахнущую жидкость для детей, но она капризничает и требует своего.

– Требует? – Изабелла изумленно слушала Джеймса о его недолгих днях, проведенных в компании с дочерью.

– Она очень упрямая. Очень. И хоть пока не умеет разговаривать, умеет доходчиво донести, что ей хочется на обед.

Изабелла чувствовала, как ее сердце сжимается от любви к своей недавно рожденной крошке.

– В каком смысле изъясняется? Ей же всего три дня, – но затем Белла вспомнила, что говорил ей Науэль и Уйлин. Она будет расти очень быстро. – Джеймс, сколько ей сейчас? Как сильно моя дочь выросла?

– Карли растет с каждым часом и умнеет, естественно. А что насчет разъяснений… ты увидишь все сама. Ну что, готова к новому забегу? – он ущипнул ее за мягкое место и сорвался на бег. Изабелла засмеялась и рванула следом.

Измерить время для нее пока было нереально. Изабелла считала, что бежала как обычно, но на самом деле, скорость была гораздо больше. Сейчас она не могла с точностью до секунды определить свои возможности: как быстро она двигается, сколько пробегает или проходит – все временные рамки сместились. Единственно, что она смогла бы сказать – это то, что до коттеджа Калленов они бежали наперегонки с ливнем.

На крыльце ее уже встречало все семейство. Изабелла была искренне рада видеть из всех, ведь они столько для нее сделали. Они спасли ее. они приютили их и дали кров. Сейчас Каллены по праву могут назваться друзьями семьи Визердейл.

– С первой охотой, – поздравил ее Карлайл. – Проходи в дом.

– Правда восхитительное ощущение? – добавил Джаспер, когда она скользнула внутрь.

– Я хочу увидеть ее, – Изабелла была готова ответить на все вопросы, но после.

– Розали…

– Белла, ты уверена, что справишься? Девочка пахнет… как человек. У нее есть кровь и бьется сердце, и такой умопомрачительный запах, – обеспокоенно добавил Карлайл.

– Карлайл, – она с негодованием уставилась на него, – это мой ребенок и я не буду его есть. Как вообще можно было подумать об этом? Она часть меня.

– Ну что же… Розали, иди к нам, – крикнул он куда-то наверх. Изабелла несмотря на это недопонимание все равно была благодарна им всем. Они переживали за нее и ее дочь, не зная что стоит ожидать от новообращенной мамы.

Блондинка плавно выплыла на лестничный пролет. На ее руках удобно устроилась крошечная девочка. Ее дочь. Изабелла с удивлением рассматривала малышку – та выглядела как пятимесячная, а не новорождённая. Она и впрямь очень быстро росла. Девочка с любопытством разглядывала окружающих ее людей, но, когда она остановила свой взгляд на ней, ее личико исказила гримаса недовольства и она захныкала, изворачиваясь. Изабелла даже растерялась. Что не так? Только сейчас она поняла, что не знает каково это – быть мамой. Тогда как Джеймс, держащий ее за плечи, засмеялся, не разделяя ее страхов и волнений от слова совсем.

– Она требует тебя. Наша дочь скучала.

Едва Изабелла неуверенно подошла, вернее переместилась с огромной скоростью к Роуз и протянула руки, как девочка замолкла. Розали без вопросов передала ребенка ей, правда не отрывая от нее свой излишне обеспокоенный взгляд. Белла бережно устроила ее на сгибе локтя и ладони.

– Моя Карли… – девушка ощущала просто невероятную любовь к этой крохотной малышке.

– Карли Леа Визердейл, – добавил подошедший к своим женщинам Джеймс.

Леа. Красивое имя. Изабелла и не думала оспаривать выбор второго имя для дочери. Дело в том, что первое она дала самостоятельно, не интересуясь мнением Джеймса. Как-то так получилось, что они не обсуждали его. Она сама не знала этого. Нет, давным давно, казалось бы в прошлой жизни, Изабелла обмолвилась, что ей нравятся редкие имена, и если бы у нее родился ребенок, она хотела бы дать ему возможно французское и красивое имя. Сама же Белла в особо сентиментальные дни размышляла совместно с Элис и Розали над именем для ребенка, но они так и не пришли к окончательному результату. И теперь ей было несомненно приятно, что Джеймс не только позволил ей дать их дочери имя “Карли” – оно довольно своеобразное, но и учел ее когда-то давно озвученные пожелания.

– Карли Леа. Замечательное имя. Привет, моя хорошая.

Девочка вдруг засмеялась и протянула свою ручку к ее лицу. Изабелла с удивлением обнаружила, что едва Карли коснулась ее, как перед глазами возникли картины. Это были звуки ее голоса, когда она разговаривала с дочерью в утробе, ее колыбельные, прочитанные сонеты, неясные картины, виденные ее дочерью внутри нее, а затем и ее саму, когда Карли только появилась на свет, ее отчаянный шепот, ее улыбку и вкус ее крови.

– Как она делает это? – изумленно прошептала Белла, целуя кроху. Так вот, что значили те слова Джеймса. Поразительно!

– А как я могу найти кого-либо по запаху или как Элис видит будущее и Эдвард, – Джеймс поморщился, – читает мысли? Это ее дар. Наша дочь родилась очень талантливой. Вся в своих родителей.

Изабелла сразу же воспроизвела, поведанные Джеймсом подробности, в памяти – теперь казавшейся совершенной, в какой момент времени ее превращения появился Карлайл и остальные и что они сделали. Доктор, на ее удивление, увидев вызов Розали с сигналом тревоги, тут же направился в дом, прервав охоту. Они пришли, когда Изабелла уже находилась без сознания, плавясь от боли и мук, но под действием морфия оставаясь совершенно неподвижной и казавшейся мертвой.

Карлайл успокоил нервничающих детей и похвалил за правильно принятые роды и спасение жизни Изабеллы. Без их прямого вмешательства – ребенок не мог родиться. И лишь экстренные меры, предпринятые Джеймсом, разрезавшие плодный пузырь, спасли жизнь обеих. Оставалось каких-то несколько секунд. Однако Эдвард, увидев состояние Изабеллы, а посмотреть там было на что – Белла запомнила каждую деталь, транслируемую ей дочерью, был не в восторге от того, что Джеймс допустил подобное, что чуть не убил свою жену. Он не смирился с тем, что Джеймс дотронулся до нее и допустил возможность появления того, кто убивал ее изнутри. Эдвард за время превращения девушки ни разу не взглянул на малютку. Их разговор на повышенных тонах чуть не перерос в полноценную драку. И сейчас он сверлил счастливых супругов внимательным чуть нахмурившимся взором, предпочитая молчать.

– У тебя потрясающий самоконтроль, Белла, – одобрительно отметил Карлайл, заметив, как она нянчится с дочерью. – Обычно у новорожденных сильная тяга к крови. Мы все опасались, что тебе нужно больше времени, прежде чем познакомить с Карли. Как ты себя ощущаешь? Ты достаточно поела?

– Я не голодна, Карлайл, – протянула Изабелла, не отрывая взгляда от Карли Леа.

Тем временем ее дочь продолжала “кинопоказ”. Она докладывала своей матери все, что произошло с ней за это время. Улыбку Розали и ее слова, Элис, Эсми, Карлайла и ненавистное детское пюре, Джеймса и пакетики с кровью, колыбельные и сказки, что убаюкивали ее, а еще те картины, где была она. Много ее. Карли видела неподвижно лежащую Изабеллу – сначала измученного истощенного человека, покрытого синяками и укусами, со сломанным позвоночником (!) и множественными переломами, затем постепенно меняющуюся. И вот уже ее тело напиталось жизнью, исчезли внешние раны, наполнилось кровью и силой, налилось красотой ее новое обличье. Подобное видение зачаровывало. Малышка ждала свою мамочку. Изабелла, не отрываясь, знакомилась с миром своей дочери.