Сердце Мэг тревожно забилось.

– Только прошу вас не упоминать то, что я говорила о Харте.

– Я и не собиралась. – Люси подняла мизинец. – Вы же взяли с меня обещание все держать в секрете, разве не так? Но Сара знает, что вы ищете мужа, даже если не догадывается, что ваш интерес направлен на Харта. Будьте уверены: я не выдаю секретов, а помогаю леди и джентльменам найти друг друга. И если уж об этом зашла речь, мы должны четко распланировать наши действия, дорогая.

Через пару секунд дверь в гостиную распахнулась, и в комнату вплыла Сара – черноволосая, с такими же, как у ее брата, зелеными глазами, – и направилась к кушетке, на которой сидела Мэг.

– Рада видеть вас обеих! – ослепительно улыбнулась гостья, стягивая перчатки.

– Приветствуем вас, леди Беркли! – улыбнулась Люси. – Спасибо, что приняли мое приглашение и присоединились к нам. Я только что пыталась убедить нашу Мэг позволить нам помочь ей с гардеробом. Вы согласны?

Сара села на кушетку рядом с подругой.

– Буду счастлива, если только Мэг разрешит, купить ей несколько новых платьев, но, как я понимаю, она отказывается от нашей помощи.

– Это милостыня, – простонала Мэг.

– Вовсе нет! – возразила герцогиня с досадой.

– Я не хочу чувствовать себя в долгу перед вами, – стояла на своем Мэг, уставившись в пространство между дамами.

Люси побарабанила кончиками пальцев по щеке.

– Дорогая, вы носите это платье уже года три, я права?

Мэг покраснела до корней волос, а герцогиня продолжила:

– А если я скажу, что новые платья всего лишь заем? Вы сможете вернуть мне деньги за них после удачного замужества, когда у вас появятся деньги.

Мэг уже открыла рот, намереваясь возразить, но Люси ее опередила:

– Как иначе можно надеяться, что в этом сезоне для вас что-то изменится? Если хотите добиться каких-либо результатов, то должны в корне изменить и свое поведение, и свои принципы.

Мэг попыталась вставить хоть слово, но герцогиня еще не закончила.

– Просто позвольте нам помочь. Одно платье. Один раз. Один бал. Обещаю вам большие перемены. Сами увидите.

Герцогиня добилась своего: решимость Мэг дала трещину. Как будет здорово надеть новое платье!

– А что ты думаешь по этому поводу? – повернулась она к подруге.

Сара пожала ей руку.

– Уверена, что ты ничего не потеряешь, если решишься попробовать. Позволь нам превратить тебя в принцессу, Мэгги, и не сомневайся: без внимания джентльменов ты не останешься.

Из-за плеча Сары Люси послала Мэг понимающую улыбку.

– Надеюсь, одним из них будет тот самый джентльмен.

– Не выпускай из поля зрения прибывающих гостей: твоя будущая жена может появиться в любой момент.

В ответ на слова сестры Харт воздел очи горе и с трудом удержался, чтобы, засунув руки в карманы, не засвистеть, – насколько ему было тоскливо на балу у Ходжесов. Какая скука! Он и оказался-то здесь лишь потому, что этот великосветский бал считался деловым мероприятием, хоть и мучительно скучным.

Харт уже не единожды наведывался к стойке с напитками, потом собственный папаша нашел его в кабинете лорда Ходжеса и, свирепо насупившись, заявил, что сын вряд ли найдет себе невесту, обшаривая укромные уголки дома. Харту пришлось прогуляться по цветникам и оранжереям Ходжесов, но ничто не показалось ему достойным внимания.

Здесь даже бренди было в обрез, и, судя по всему – во всяком случае, так говорила Сара, – великосветская хозяйка косо смотрела на тех гостей, кто опустошал бокал за бокалом. О господи, вот тоска-то! Харт наконец сдался и попросил сестру указать ему на более-менее подходящих, милых и не озабоченных богатством и титулами молодых леди, что Сара и сделала, но веселее ему не стало.

Леди Карина Хардуотер уж слишком скромна. В ее обществе он провел почти полчаса, и за это время чаровница выдавила не более трех слов, да и те о погоде. А вот мисс Бэнкс, напротив, болтала без умолку, но вот о чем? За четверть часа, что провел в обществе этой уважаемой особы, Харт узнал о несчастном случае, который произошел с ней в детстве во время скачек; о том, что мисс обожает шоколад; что предпочитает желтый цвет всем другим. Леди Изабелла Джонс с хмурым выражением лица равнодушно взирала на Харта все пять минут их общения, а потом изобразила нервный приступ, развернулась на каблуках и чуть ли не бегом припустила к своей мамаше в другой конец зала, а потом, прикрываясь веером, разглядывала его как какого-нибудь людоеда.

Не прошло и трех часов первого бала сезона, как Харт понял, что найти невесту не такое простое дело, как он надеялся.

Он в который уже раз обвел скучающим взором зал. Возможно, с ним что-то не так? Возможно, он не обладает необходимыми для джентльмена качествами? Возможно, способ поиска жены, принятый в обществе, не для него? Ему на память тут же пришла Аннабел. Шесть лет назад состоялся ее дебют, и именно тогда она попыталась завлечь его в брачную ловушку. На тот момент ему исполнилось двадцать три года, и отец потребовал, чтобы он женился, а когда Харт и пальцем не шевельнул ради этого, пригрозил урезать ему содержание. Харт, конечно, испугался и был вынужден посещать все светские мероприятия.

Он всегда любил женщин, а потому поиски невесты не могли стать чем-то уж кошмарным. Всю его юность отец твердил ему, как важно выбрать достойную жену. Харт наконец-то созрел, когда встретил Аннабел, роскошную белокурую и голубоглазую красавицу, нежную, скромную. Она хлопала своими длинными ресницами и смеялась каждой его шутке. Харт был сражен наповал: возил ее в парк кататься верхом; представил своим родителям; подумывал о женитьбе, но что-то мешало ему сделать предложение. День за днем Харт откладывал решающий момент, несмотря на усиливающиеся переживания отца по этому поводу. И оказалось, что это был лучший поступок в жизни Харта.

Он содрогнулся. Сейчас, оглядываясь назад, он понимал, в чем было дело. Аннабел напоминала ему мать – холодную расчетливую манипуляторшу, ту самую женщину, которая собиралась забрать назад Сару после скандальной поездки в Шотландию и солгала обрученному с дочерью маркизу насчет того, где та была все это время. Мать не испытывала никаких угрызений совести, когда речь заходила о выгоде от брака – неважно, ее самой или ее отпрысков.

После того как прошел месяц, а предложение так и не было сделано, Аннабел поменяла тактику. На одном из светских приемов она попросила сопроводить ее в сад, а там увлекла в глубину лабиринта, образованного живой изгородью, где их «случайно» заметила ее ближайшая подруга и стала угрожать, что расскажет всем, как застала их в компрометирующей ситуации. Однако и та и другая оказались плохими актрисами, чтобы осуществить задуманное до конца. Харт заявил им обеим, что ему плевать на репутацию Аннабел: он просто откажется от нее. Слава богу, она поверила и оставила его в покое.

При воспоминании об этом его даже слегка замутило. Коварство Аннабел очень напоминало ту жуткую историю, которую рассказывал отец, как его мать стала графиней. После того как чуть не угодил в кабалу, Харт пообещал себе никогда больше не повторять подобных ошибок, а чтобы отец не мог им манипулировать, стал играть на скачках и таким образом обеспечивал себе безбедное существование. Так продолжалось до тех пор, пока отец не смягчился и не возобновил выплату содержания, но Харт по-прежнему оберегал свое сердце и свой круг общения.

Он оглядел бальный зал. Дамы в платьях пастельных тонов обмахивались веерами, прикрывая лица, в то время как джентльмены, разодетые словно павлины, выпятив грудь, расхаживали перед ними туда-сюда. Вот она, пресловутая лондонская ярмарка невест! Почему все так напряжены, будто это охота? Все должно происходить просто, легко и естественно – как это было у Сары с Беркли.

Харт никогда не слышал подробностей, как случилось, что Беркли нашел Сару в своих охотничьих угодьях в Шотландии. Они обожали друг друга, и пусть Харт никогда не признался бы в этом, ему хотелось таких же отношений.