Наконец, поднявшись на самый верх, девушка увидела людей, окруживших костер. Молодые мужчины и женщины, что не стесняясь своей наготы и чужих глаз, наслаждались друг другом.

— Тебе нравится? — снова послышался голос, но на этот раз уже совсем близко.

Оглянувшись, Мэллори столкнулась взглядом с Холли, что стояла перед ней с заботливой улыбкой.

— Где мы? — только и смогла выговорить девушка, едва узнав собственный голос, уж слишком мелодично он прозвучал.

— Это неважно, — покачала головой Холли, нежно касаясь ладонями лица Мэллори, — важно лишь то, что все это — для тебя.

Девушка растерянно глядела вокруг, ощущая, как ее сердце постепенно начинало вторить ритму барабанов.

— Разве они не прекрасны? — продолжала говорить Холли, стоя у Мэллори за спиной и поглаживая ее плечи, — ты хотела бы стать такой же счастливой, как они?

Виды сплетенных тел, по которым расползались черные змеи, возбужденные стоны и музыка, все больше погружали девушку в транс, из которого ей не хотелось выходить.

— Идем, — шепнула Холли, сжимая руку Мэллори, и ведя ее вперед к костру.

Бушующее пламя, вопреки законам физики, не обжигало кожу, даже когда девушка подобралась к нему вплотную. По телу лишь пробежала приятная взволнованная дрожь, что усилилась, когда мягкие руки Холли коснулись ее талии.

— Загляни в него, — тихо произнесла она, касаясь губами мочки ее уха, — скажи, что ты в нем видишь?

Мэллори чуть прищурилась, вглядываясь в красно-оранжевые всполохи. Постепенно, в них начали проступать знакомые очертания и девушка почти сразу отвела взгляд.

— Не бойся, — успокаивающе протянула Холли, — что бы там ни было, оно больше не сможет причинить тебе боль.

Тяжело дыша, девушка снова заглянула в огонь. Казалось, в отражении пламени, в хаотичном и рваном порядке пробегала вся ее жизнь. Те моменты, которые Мэллори так и не хотела или стыдилась вспоминать. Ее детские и юношеские обиды, непонимание, унижение, разочарование… столько боли, которую она годами носила и прятала в себе.

Силуэты и лица знакомых ей людей сменялись на новые, пока вдруг, девушка не увидела лицо Корделии…

— Ты — наша единственная надежда, Мэллори, — сказала она, — мы верим в тебя…

Образ растаял, и девушка увидела Корделию вместе с Миртл.

— Этот план всегда был слишком зыбким, Делия, — покачала головой ведьма, — один неверный шаг, и всему настанет конец.

— У нас нет другого выбора, — с болью произнесла Верховная, — у Мэллори, как и у нас всех, больше нет права на ошибку. Она или погибнет, или спасет этот мир.

— Или… — с сомнением протянула Миртл, — мальчишка решит оставить ее в живых. Как в наказание за нашу попытку его уничтожить. Разве, ты не думала о таком варианте, дорогая?

— Даже если такова цена попытки спасти все, что нам дорого… Мэллори придется ее заплатить, — почти шепотом отозвалась Корделия, закрывая глаза.

Сердце девушки словно сжала чья-то обжигающая когтистая рука. Слова Верховной продолжали звучать эхом в ее голове, повторяясь снова и снова. Как же просто, оказывается, было Корделии разменять чужую жизнь на призрачный шанс возможной победы.

— Жертва ради великого блага, — проговорила Холли, — как это похоже на Ковен, не правда ли?

— Корделия любила меня, — упавшим голосом ответила Мэллори, все еще глядя в пламя широко раскрытыми глазами, — просто… так было нужно…

— Отец божий тоже любил Христа, однако, вспомни, что с ним сделали, — продолжала шептать Холли, — у него была возможность избавить своего сына от мук, но он не стал вмешиваться. Такова и любовь Верховной, дорогая. Для великой цели не важны средства, даже если речь идет о страданиях тех, кто нам дорог.

Мэллори судорожно выдохнула, чувствуя, как по щекам побежали слезы.

— Тише, — улыбнулась Холли, разворачивая девушку к себе лицом, — больше тебе не придется плакать. Я обещаю тебе.

Взгляд Мэллори скользнул вниз и она увидела, как все змеи, что все это время оплетали собой тела любовников, направились к ней.

Губы Холли страстно прижались к ее губам и у девушки тотчас перехватило дыхание. Вместе с прикосновениями ведьмы, она чувствовала холод рептилий, что поднимались по ее телу, скользя по нему с неожиданной нежностью. Звуки барабанов стали громче и Мэллори ощутила нарастающий жар внизу живота.

Пламя за ее спиной начало медленно угасать и на его месте вырос каменный алтарь, обвитый плющом и терном.

— Все хорошо, — улыбнулась Холли, прерывая поцелуй и проникновенно заглядывая в глаза Мэллори, — ты уже дома, Мэллори. Здесь тебе нечего бояться.

Девушка не могла вспомнить, как оказалась на алтаре. Лишь ощущение холодного камня под кожей, дало ей понять, где она находилась.

Холли, забравшись на алтарь вместе с ней, склонилась над Мэллори.

— Ты хочешь избавиться от своей боли, милая? — спросила она, почти дотрагиваясь до ее губ, — раз и навсегда…

— Хочу, — выдохнула девушка, вдруг чувствуя обжигающую боль в запястьях. Кажется, в ее руки только что впились змеи.

— Тогда избавься от последнего, что тебя держит, — произнесла Холи и ее голос все больше походил на шипение змеи, — ты больше не чья-то жертва, Мэллори, так докажи это им…

…

Судорожно хватая ртом воздух, Мэллори резко очнулась в знакомой комнате с круглым столом в центре.

— Кажется, ты упала в оборок, дорогая, — послышался заботливый голос сверху, — дай, я тебе помогу.

Увидев перед своим лицом руку Холли, девушка медленно подняла взгляд.

— Ты что так смотришь? — нервно хихикнула она, — не пугай меня, Мэллори.

Мэллори смутно понимала, что сейчас творилось в ее голове. Где-то на закорках памяти до сих пор звучали слова, услышанное ни то от Холли, ни то от кого-то еще:

«Избавься от последнего, что тебя держит…»

Проигнорировав протянутую ей руку, Мэллори, пошатываясь, встала на ноги, тут же опираясь руками о стол. Взгляд снова зацепился за карты. Королева мечей… холодная, расчетливая, не признающая компромиссов ради достижения цели. Чем больше девушка вглядывалась в аркан, тем сильнее в нем отражалось лицо Корделии.

— Кажется, мы и правда зря сюда пришли, — добавила Холли, — наверное, нам лучше вернуться…

— Нет, — упавшим голосом откликнулась Мэллори, потянувшись к третьей карте, что все еще не была перевернута.

Башня.

— Да что с тобой, дорогая? — обеспокоенно спросила Холли, глядя, как рука девушки с дрожанием сжалась на рукоятке ножа, что лежал на столе, — ты ведь не станешь меня убивать?

«Ты больше не чья-то жертва, Мэллори, так докажи это им…»

Девушка не могла с точностью вспомнить, что произошло дальше. Все смешалось в коротких вспышках и криках, один из которых резко оборвался. И только чувствуя теплую кровь, что стекала на ее руки, Мэллори начала приходить в сознание.

Изо рта Холли вытекала тонкая струйка крови, а руки судорожно вцепились в запястья девушки, что всадила кинжал ей в живот.

— Я же была твоей последней сестрой, Мэллори, — пролепетала она, захлебываясь собственной кровью, — зачем…

— Больше у меня никого нет, — шепотом выговорила Мэллори, отступая назад.

Холли медленно сползла на пол и девушка увидела, как ее взгляд замер, глядя в пустоту. А сухая роза на столе за спиной Мэллори, вдруг стала свежей, прямо как в тот день, когда она впервые оказалась в Академии мадам Робишо.

…

— Не благодари, — усмехнулась Ситри, проникая в голову Лэнгдона, — я же говорила, что мне виднее. А вот ты, мальчик, совершенно не умеешь обращаться с женщинами.

Майкл, что в этот момент только успел прибыть на пятый аванпост, чуть вздрогнул и нахмурился.

— Что ты с ней сделала?

— Лучше спроси, что твоя прелесть сделала с телом бедняжки Холли, — продолжала насмехаться Ситри, — тебе понравится.

— На тебя мне плевать. Девчонка сейчас в безопасности? И только попробуй мне соврать…

— В полнейшей, сладкий. Прямо как у Христа за пазухой… Ну, в нашем случае, скорей, наоборот.