Планомерный отход не превратился в безостановочное бегство только потому, что за одним из поворотов, им дорогу преградил отряд Ансаров во главе с Рафахом. Тот, сдержанно поприветствовал своего командира и передал всем приказ Халида ибн аль-Валида, задержать противника не менее двух часов, а затем отойти по дороге, ведущей к городу Эмесы.

Повинуясь полученному приказу, Мухаджиры спешились и построившись, перегородили дорогу. Отряд Ансаров с лошадьми. отошел по дороге и, выбрав удобную позицию, тоже спешился и создал второй рубеж обороны.

Имея задачу задержать врага, Мухаджиры медленно отходили под натиском кавалерии Ромеев.

Дорога, прозванная арабами «Орлиным проходом», представляла собой классическую римскую военную дорогу, проложенную через горы от морского побережья к пригороду Дамаска, именуемого арабами Димашком. Ширина дороги позволяла двум повозкам разъехаться, не съезжая с её мощеной части. В местах, где скалы подходили к дороге, проход был расширен дорожными строителями. Там, где проход расширялся, строители выравнивали крутые подъемы и спуски, или прорывая канаву, укрепляя её откосы каменной кладкой, или прокладывали две параллельные каменные стены, насыпая между ними камни и щебень. В результате получилась дорога, по которой можно было проехать в любую погоду. Но, по краям дороги природа оставалась в своей первозданной красоте, то есть представляла живописное чередование каменных насыпей, валунов, обрывов, оврагов и отвесных скал. Это сильно облегчало оборону дороги. Местность почти исключала обход обороняющихся противником с флангов. Вот на этой узкой полоске и разыгралась основная схватка.

Кавалерия, лишенная возможности маневра, наступала сомкнутым строем на пеший отряд, который медленно отходил по дороге, ощетинившись копьями. Из-за спин пехотинцев лучники осыпали стрелами, покрытых бронёй конников. Кавалеристы не лезли в рукопашную схватку, потому, что в оборонительном бою опрокинуть сплочённый строй пехоты почти невозможно. Отсутствие стремян делало самым эффективным оружием всадника лук со стрелами. К удивлению Икама, рыцари ромеев, вместо того, чтобы на всем скаку попытаться сбить копьями пехоту с дороги, предпочитали осыпать её стрелами. Если бы арабы стояли на смерть, то сражение приобрело бы больший накал. Но, их неторопливый отход давал противнику возможность считать, что их наступление имеет успех, и значит, нет смысла обострять ситуацию. Профессиональные вояки честно отрабатывали свое жалование, но не более того. Как принято говорить – «без фанатизма». Ромеи, уверенные в своём численном превосходстве, выжидали, когда теснины прохода расступятся и они смогут использовать свое преимущество в живой силе.

Отойдя до рубежа, занятого ансарами, отряд мухаджиров прошел через их строй и ускорив движение, занял следующий оборонительный рубеж. За ними укрылись коноводы с лошадьми обоих отрядов. Не жалко шахиду потерять жизнь в бою, но арабу невозможно потерять своего коня. Конь – это не только стоимость трех, а то и пяти верблюдов. Конь – это тройная доля добычи, это честь и слава воина. Поэтому, коней берегли. Воины, сражающиеся в первых или, если хотите, в последних рядах авангарда, постоянно менялись местами со своими товарищами, а затем, снова возвращались на своё место в строю.

Хотя отход проходил без суеты, но бой временами становился жарким. Стрелы ромеев, хоть и с трудом, но все же достигали цели. Полученные раны распаляли воинов. Кровь павших товарищей взывала к отмщению. Молодые воины жаждали отличиться перед своими соратниками. Ветераны стремились подтвердить свои заслуги перед молодёжью.

На перекрестке, повинуясь приказу Халида, конная группа начала отходить по дороге на Эмессу. Сражаясь, Ансары перемешались с Мухаджирами и отчаянно бились плечом к плечу против ромеев. В те времена, жизнь воинов не была столь насыщена, как теперь. Каждое боевое столкновение с противником, обязательно получало название битвы. Чтобы не путаться в рассказах, битвы получали незамысловатые названия – «Битва у рва», «Битва у моста» и другие, такие же громкие и понятные всем названия. Выжившие участники таких сражений помнили всех своих соратников, помнили все их подвиги и ошибки. Затем ошибки забывались, подвиги приукрашивались, и все заслуженно, чувствовали себя героями.

В этой потасовке, Икам не высовывался вперед, но и не прятался за чужие спины. Заняв однажды место в боевой карусели, он оказывался или в шеренге, ведущей бой, или отходил вместе со всеми для отдыха. Его фигура без доспехов привлекала внимание, а воинское мастерство сразу бросалось в глаза. Умело орудуя своей палицей он, словно не чувствовал усталости. Его соратники, находящиеся рядом с ним в бою, оценили его спокойную, не показную храбрость и готовность помочь товарищу. В этом бою он, незаметно для себя, начал завоевывать уважение и признание воинов. Теперь он переставал быть просто «мавали», взявшимся ниоткуда. Он стал их товарищем по оружию. Кто знает, что это значит, тот поймет. А кто не знает, тем и не нужно.

Рукопашная схватка не имеет никакой романтики. Задыхаясь от жары, захлебываясь поднятой пылью, тело, сдавленное тяжестью и неудобством доспехов, требует или отдыха, или активных действий: бороться, кричать, бежать и крушить. Но, приходится сохранять строй, топтаться на месте, выполнять чужие команды, бить, колоть и отражать удары.

Подчиняясь логике борьбы, конные ромеи преследуя, истекающий кровью отряд арабов, вытесняя врага, тоже двинулись, по дороге на Эмессу. Вскоре дорога вышла в небольшую долину. Проход расширился и сил отряда стало недостаточно, чтобы удержать превосходящие силы конницы ромеев. По приказу Даррара и Рафаха, отряд, сев на коней, поскакал по долине, насколько это позволяли силы их коней. Единственная надежда остаться в живых, теперь для них заключалась в возможности, раньше ромеев добраться до противоположной стороны долины, там, где проход снова сужался до нескольких метров. В этой скачке, как говорится, «последние стали первыми» и наоборот. Самые опытные воины на лучших лошадях, прикрывали отход своих товарищей.

Здесь Икаму, наконец, довелось блеснуть своим искусством наездника. Находясь в самом конце отходящего строя, он увидел и узнал, командира кавалерийского отряда ромеев, захватившего в плен Даррара. Теперь тот, упорно преследовал его с тремя конными лучниками. Было понятно, что Ромей тоже узнал Икама, похитившего у него пленника.

По его команде, лучники стали осыпать нашего героя стрелами. Ткань кевлара не пробивалась наконечниками стрел, но удары стрел, посланными мощными луками, были достаточно болезненными. Разозлившись, наш герой решил наказать зарвавшегося врага. Используя прием, называемого у казаков «Отвага», он откинулся в седле, прикрывшись конным крупом, словно повиснув замертво, зацепившись в стременах.

Лучники, наперегонки бросились к нему, надеясь завладеть его конём. Их командир, неторопливо приближался, убрав свой меч в ножны.

В безнадежном стремлении, помочь или спасти своего командира, издалека к месту схватки отчаянно бросился Анвар со своими воинами.

Его новые товарищи по отряду, с сожалением и тревогой, смотрели за происходящим.

Повинуясь команде своего всадника, конь нашего героя, заученно, сменил направление и поскакал навстречу своим преследователям. Те только прибавили скорость. Когда, расстояние уменьшилось до нескольких метров, Икам, рывком поднялся в седло и пустив в ход свою палицу, в считанные секунды повыбивал их из седел и сразу направил своего коня к их командиру.

Тот, легкомысленно помчался к нему навстречу, обнажив свой меч и выставив его перед собой.

Удачная атака Икама, сразившая сразу одного за другим трех конных ромеев, вызвала рев восторга в отряде Мухаджиров и Ансаров. Сопровождаемый одобрительными криками всего отряда, он, привстав на стременах, раскручивая палицу над головой, скакал к месту предстоящего поединка.

Кавалеристы ромеев, скачущие по дороге, заметно снизили свою скорость, чтобы не мешать поединщикам, решить свой спор в честном бою. Они были уверены в легкой победе своего бронированного товарища над незащищенным варваром.