– Я совершенно с вами согласен, Денис. Вы только позвольте мне одно уточнение, – осторожным тоном произнес Мартин. – Вы сказали про некую разочарованность в его жизни, которая появилась относительно недавно…

– Да, но это, разумеется, лишь мое мнение. Я думаю, что в жизни практически все, так или иначе, способно на нас повлиять. Например, какие-либо изменения в характере наших друзей могут повлиять и на наше мнение о них, и, возможно, на само… Я даже не знаю, как лучше сказать… На само наше отношение к жизни в целом. Понимаете?

– Да, – кивнул Мартин.

– И, конечно, нельзя отрицать и того, что он, быть может, просто сам разочаровался во мне. Несмотря на то, что я сегодня спокойно выгляжу – я много очень много думал. Как сразу после случившегося, так и даже по дороге на эфир. И, знаете, я очень жалею… что не сумел найти с ним общий язык в той ситуации. Это было как такое дружеское соперничество между нами… Карьерное соревнование! Ну, вы понимаете?! Так что мне очень жаль, – не сумев подобрать нужного слова, он развел руками, – что так вышло…

– Денис, спасибо вам за искренние слова и за то, что пришли. – Мартин грустно улыбнулся, признательно поглядев на визави, после чего привычно крикнул оператору. – Все, стоп!

Денис слегка наклонился вперед, поправляя часы.

– Мартин, можно кое-что у вас спросить?

– Да, конечно.

– Только давайте не здесь.

Они вышли в коридор и свернули к двум креслам в углу, недалеко от высокого светлого окна. Между ними стоял журнальный столик, а сверху нависал большой телеэкран. Взяв пульт, Мартин сделал звук тише.

– Можем поговорить здесь, но, боюсь, у меня всего минут пять до следующего гостя.

– Это будет Ира?

Мартин кинул взгляд в свой блокнот:

– Да… Вы хотите с ней встретиться?

– Нет, – усмехнулся Денис, – мы не очень хорошо ладили и когда они были вместе, не то, что сейчас.

Мартин понимающе кивнул в ответ.

– Уже и «Euronews» передают, – вздохнул Денис, глядя в телеэкран. – Я только хотел спросить, что вы сами-то об этом думаете?

– Да пока ничего, если честно, – спокойно ответил Мартин. – Очевидно, ваш друг производит впечатление нормального человека.

– Нормального?! – Денис указал пальцем на монитор. – Посмотри! Нормальный человек мог сделать такое?!

Мартин промолчал, а его собеседник поднялся с места и принялся нервно ходить из стороны в сторону.

– Ты пойми, что я хочу ему помочь! То же скажу и на суде. Но здесь, – он понизил голос, постучав пальцами по монитору. – Здесь кто-то другой… Понимаешь? Кто-то другой! Люди так не меняются. Он был обычным – смеялся, завидовал, злился, жалел кого-то… изменял своей бабе, как и все! Да, рано или поздно мы становимся другими, но не так… Не настолько!

Мартин продолжал молчать, внимательно поглядывая на Дениса.

– Да, изменял, если поэтому ты так смотришь. Они расстались из-за этого. Точнее он прекратил отношения… Изменил ей с какой-то университетской подружкой и потом долго мучился из-за этого. Я не очень хорошо знал детали, но он сильно переживал. Это я знаю! Не удивляйся, что я тебе это все говорю, просто… больше некому. Компания, сам понимаешь, хочет отмазаться поскорее. Всем дела нет до того, кем он был. А я знаю, что он ничем таким – что на него очень скоро повесят – не отличался. Ничем! Так же ошибался, так же мучился, так же любил и ненавидел себя, как и ты или я. Не знаю, что вы хотите сказать своей программой и кому есть дело до того, кем он был… Поэтому и говорю тебе лично – здесь что-то не то.

Недалеко от них раздался стук каблуков, и из-за угла показалась Полина:

– Простите, что прерываю ваш разговор. Там пришла…

– Да, извините, что задержал вас, Мартин, – резко сменил тон Денис. – Я, пожалуй, пойду.

Пожав руку, Денис сдержанно улыбнулся Полине и ушел.

– О чем говорили?

– О том, что люди не меняются.

– Ясно. Там уже Ирина сидит. Я ей все рассказала, как и что будет проходить, так что не беспокойся.

Войдя в студию, Мартин увидел девушку в скромном синем платье, над которым вились пышные кучерявые волосы. Было заметно, что она держится из последних сил.

– Здравствуйте, Ирина. Меня зовут Мартин. Я буду вести программу, и беседовать с вами.

– Добрый день.

– Насколько знаю, Полина вам все объясни, да?

Ирина утвердительно качнула головой.

– Ребята, – скомандовал Мартин оператору и режиссерам, – давайте, поехали.

Он сел удобнее и начал разговор звонким, уверенным голосом:

– Ирина, спасибо вам большое, что смогли прийти сегодня. Мы и наши телезрители очень признательны за это. Надеюсь, то, что вы скажете, поможет разобраться, – Мартин неожиданно запнулся, но закончил фразу, – что же произошло… Теперь позвольте задать вам первый вопрос, чтобы всем было понятно, в каком качестве вы пришли на сегодняшнюю программу. Вы ведь были парой, верно?

– Да, мы встречались почти четыре года.

– Каким он был человеком?

– Ну, он еще есть, – тихо, но твердо она.

– Простите меня… Конечно, я имел ввиду – был в вашей жизни – поскольку сейчас он не может быть ни с вами, ни с нами. Простите, пожалуйста!

– Все в порядке. Он…

Она сделала небольшую паузу.

– Я не могу поверить, что это происходит на самом деле… И с ним, и со мной. Последние дни просто страшно открывать новости. Кажется, этот кошмар будет длиться долго. Мне сложно в это все поверить, порой я даже боюсь, что сходу с ума.

Она снова замолчала.

– Мы вас понимаем, как только можно понять, не испытав этого ужаса, – мягко произнес Мартин.

– То, какой он человек, никак не вяжется с произошедшим. Вы даже не представляете насколько! Не представляете… Мы расстались почти год назад. Ну, и многие подумают, что я тут всякого сейчас наговорю со зла…

Скрестив пальцы рук, она отвела взгляд в сторону, но затем снова посмотрела на Мартина.

– Мне сложно собраться с мыслями, простите… Скажу сразу о самом главном! Вы поймите, но чтоб все это сделать… Вот все, что случилось! Надо, я не знаю… Иметь какой-то четкий план, все учесть, рассчитать! Вы поймите, он такой… Он абсолютно беспомощный человек! В реальной жизни, в каких-то бытовых вопросах… Как он что-то может спланировать?! Он по дому-то сделать ничего не мог, а тут… Вы просто не понимаете, насколько это все ложь и неправда! Ну, вот например, я на права сдала, – с надрывом произнесла она, – а он нет. Даже не стал учиться! И в остальном… Куча таких очевидных мелочей. Просто не хочу это все рассказывать, ведь и так нередко наши ссоры возникали именно поэтому… Поймите, я не какая-то там взбалмошная женщина! Просто для меня тут все так понятно, что хочется кричать об этом… Но на это, почему-то, никто не обращает внимания. Кому я только ни говорила! А они на меня смотрят, как на мелочную идиотку.

– А могу я спросить, – осторожно начал Мартин, – если это, конечно, уместно. Почему вы расстались?

– Я знала, что вы это спросите, – нервно улыбнулась она. – Тут нет секрета. Я даже уверена, что многие меня поймут. Мы, бывало, как и все, ссорились по мелочам. Иногда мы могли неделю не разговаривать, но знали, конечно, что все это так… Ну, знаете, не по-настоящему… Просто однажды, после такой вот ссоры – мы не помирились. Не стали этого делать, как обычно. Вот, собственно, и все. Мы оба понимали, что повод и яйца выеденного не стоит, но… Я почувствовала… почувствовала какую-то ложь в необходимости сойтись снова. Наверное, то же испытал и он. Не хотелось превращать в привычку само примирение.

Мартин понимающе кивнул, дослушав ее слова.

– Ирина, у меня еще есть один вопрос, на который, как мне кажется, важно ответить именно вам… Что он любил по жизни? Мы много уже слышали сегодня о том, каким его видели близкие, но вот…

– Что он любил? – переспросила она.

– Да, ну или, что ему нравилось? В смысле, по жизни. Пристрастия, предпочтения… Может страхи?

– Мне вспоминается много мелочей, – она напряженно поглядывала на Мартина, – но так ли они важны?