В первый такой выезд в июне прошлого года Царское Село посещал великий князь Михаил Николаевич. Так уж получилось, что маленький Сашенька припал душой к его конвойному кубанскому сотнику Ивану Строгову, сопровождавшему князя во всех кавказских походах. Молодой сотник настолько стал люб и необходим малышу, что Михаил Николаевич откомандировал казака в полусотню конвоя цесаревича. С тех пор Строгов стал и второй нянькой после Аксиньи, и дядькой-наставником, и партнером по играм, а главное – верным другом.

14

Время быстротечно. Пролетел ещё месяц. Лето вступило в свои законные права. Парки Александровского дворца и вся округа Царского Села приобрели особое очарование. По обыкновению, в середине июня в солнечный день, когда солнце уже склонялось к западу, выехали к отцу Сергию. Обосновались, и старец как обычно осмотрел Сашеньку, одновременно разговаривая с ним и задавая вопросы не просто так, а по специальной методе, как давно заметили близкие. Осмотром Сергий остался доволен. Напоил Ангелочка всякими своими снадобьями, провел сеанс лечебного гипноза, сделал общий массаж и уложил спать, поскольку уже наступил вечер.

На следующее утро проснулись пораньше, отец Сергий не давал залеживаться. Сашенька съел яблоко и варёную морковку и был отправлен с Иваном Строговым делать зарядку, завершившуюся холодным обтиранием. Потом позавтракали, и старец с Ангелочком пошли «путешествовать» по окрестностям в сопровождении Ивана. К ним присоединилась Мария Федоровна, проснувшаяся и позавтракавшая позднее. Иногда Сашеньку вели за ручку, иногда Строгов нёс его на руках. Конечно же, пешие казаки, почти незримо двигаясь поодаль, контролировали окружающее Марию Федоровну и маленького великого князя пространство.

Не прерываясь текла беседа «путешественников». Отец Сергий рассказывал об окружающем мире, о травах, стелящихся под ногами, их лечебных свойствах, о деревьях, кустарниках и живительных соках земли, их питающих, о реках, озерах и прудах, о водах, которые, испаряясь, уходят в небо и образуют облака и тучи, чтобы потом дождём пролиться на землю, напитать её на радость растениям и дополнить водоемы. Этому кругообороту всё живое вокруг обязано было своим существованием. Рассказывал старец и о солнце, которое есть центр маленького космического мира, состоящего из нескольких планет, среди которых их Земля, а за этим миром невообразимое пространство с другими планетами и солнцами, кои видятся нам на ночном небе как звезды. И что солнечные свет, и тепло есть, как и вода, источник существования всего живого на земле. Объяснял, что всё вокруг постоянно меняется, следуя божественным законам бытия, но находится в общей гармонии. Подробно рассказывал отец Сергий о птицах, зверях, рыбах, насекомых, отдельно о мельчайших существах – микробах, в тысячи раз меньших, чем самая малая букашка, и видимых только в специальный прибор микроскоп. Да-да, именно в тот, который стоит во второй комнате, и ты, Саша, конечно, в него посмотришь. Весь этот мир отдан человеку, то есть нам. И человек должен не разрушать его варварски, а хранить и преумножать. Много о чём, не упрощая, рассказывал старец, видя в Ангелочке не совсем маленького мальчика, но разумную личность. Хотя, конечно, Сашенька понимал далеко не всё, но «зёрна» падали в благодатную почву, чтобы потом «вырасти» большими знаниями. Строгов шел и слушал, затаив дыхание. Ему, двадцатитрехлетнему человеку многое из рассказываемого было внове. Образованной Марии Федоровне тоже было чрезвычайно интересно, и она задавала много вопросов.

Возвращались усталые, но радостно довольные до ощущения счастья. Сашенька, не замолкая ни на минуту, рассказывал нянькам, подающим обед на стол, установленный за домом, да и всем остальным свои впечатления и мысли. Иногда его умозаключения ставили взрослых в тупик: о несуразности нет и речи, у малыша формировался особый склад ума.

После обеда приехал великий князь Александр Александрович. Он радостно потискал сына, поцеловал супругу, поговорил с отцом Сергием и сходил к казакам, с которыми любил беседовать. Вернувшись, самолично уложил Сашеньку в постель. Тот при этом, не переставая, рассказывал и рассказывал о своих впечатлениях. Так на полуслове малыш и заснул. Поцеловав спящего сына и дорогую супругу, Александр Александрович, взяв старца под руку и подведя к выходу, чтобы не разбудить Ангелочка, стал его благодарить в тысячный раз, наверное. Уважительно пожимая ему руку своими двумя, великий князь тихим просительным голосом говорил:

– Отец Сергий, прошу вас, позвольте всё же выстроить вам небольшой дом в южной части парка, не столь далеко от дворца. Резоны явные: устройство для важного, подчеркиваю, государственного дела настоящей, большой, хорошо оборудованной лаборатории, библиотеки, кабинета. Необходима также детская комната, Сашенька ведь растет, нужны и комнаты для Марии Федоровны, прислуги. Согласитесь, что так, как сейчас устраивается пребывание Ангелочка у вас здесь, никуда не годится. Во дворце лечить вы категорически отказываетесь. Да, ещё вот что, думаю я, что хорошо было бы, если вы, сами подобрав учеников по своему разумению, учили их тем необычным великим знаниям, коими обладаете. Такое я бы расценил как долг перед отечеством. Тогда и классы понадобятся, и комнаты для проживания учеников, и учителей других, помощников ваших, и служебные помещения. Я уже и место в парке присмотрел. Послезавтра у меня аудиенция у императора, и буду я испрашивать высочайшее позволение на сей прекрасный прожект. Вон посмотрите на Царскосельский лицей. Каких государственных мужей растит! Соглашайтесь, отче…

– В миру я Сергей Вельяминович, так и называйте меня, Ваше Императорское Высочество. Мне не хотелось бы… – Отец Сергий остановился на полуслове, обдумывая сказанное цесаревичем. Раньше много раз великий князь порывался сделать для него что-то хорошее, но в таком виде, как сейчас, не предлагал и получал отказы.

– Простите, Сергей Вельяминович, тороплюсь.

Александр Александрович повернулся и, боясь снова услышать отказ, быстро вышел на крыльцо, приветливо кивнув на прощание Строгову и есаулу, командиру конвоя великой княгини, ставшим во фронт, и поспешил во дворец. Надо было подготовиться, поскольку завтра утром он выезжал в Санкт– Петербург на заседание Государственного совета.

После обеденного отдыха в горнице каждый занимался своим делом. Аксинья с Веруней, напоив Ангелочка козьим молоком, хлопотали по хозяйству, Иван, сидя на лавке у двери, мастерил свистульку из ветки орешника, Мария Федоровна читала, сидя в изящном полукресле, привозимом сюда специально для неё. Отец Сергий, привычно нацепив на нос очки, просматривал за столом под иконой толстенную книгу, на обложке и переплете которой золотом отливали немецкие буквы, и делал выписки. Время от времени он искоса поглядывал на Сашеньку, который, подражая старцу, сидел рядом на табурете с подложенными подушками, перелистывал страницы такой же книги и рассматривал картинки. Ангелочек был серьезен и ни единым словом не отвлекал старца, понимая серьёзность момента. А когда тот, сдвинув очки на лоб, поспешил в лабораторию с листком в руке, исписанным крупным почерком, малыш потопал за ним, теперь уже на ходу задавая вопросы. Из подсобной комнаты, вернее лаборатории, дверь в которую Сашенька не мог закрыть плотно, долго слышались вопросы малыша и обстоятельные ответы Сергия, называемого Сашенькой «деда».

Ранним вечером маленький великий князь, Мария Федоровна и Иван гуляли недалеко от дома. Малыш важно и подробно рассказывал, что они с «деда» делали в «лабалатолии». Взрослые восхищённо ахали и уважительно задавали вопросы.

После часовой прогулки для Сашеньки последовали разные процедуры, затем ужин и опять процедуры, питие разных настоев и сеанс легкого лечебного гипноза в постели, во время которого он и заснул.

Остальные дни недельного пребывания у отца Сергия были точно такими же, как и этот.

1