Автор Олег Максимович Федяев

…люди увидели, что счастья возможно

достигнуть лишь ценою подлинной

любви к родине и доблестных успехов.

Стендаль «Пармская обитель»

Может ли мечта быть обращенной в прошлое? Наверное, может. Хотя это предположение некоторым покажется странным. Общеизвестно банальное утверждение, что история не терпит сослагательного наклонения и так далее и тому подобное… Конечно, если человек листает страницы своей жизни и, сожалея о ранее совершенном, мысленно заново конструирует свои поступки и последовавшие за ними обстоятельства, то человек этот попросту фантазер, а такое занятие бессмысленно. Но если это касается огромной страны с глубокой историей и потрясающей культурой? Если речь идет о жизни великого народа? Народа, который менее чем за десять веков освоил гигантскую территорию и, вместе с тем, большую часть своей истории прозябал в нищете? Этот народ, раздвигая границы своего существования, отталкиваясь от небольшого Московского княжества, достиг немыслимых пределов на востоке и западе, севере и юге, вобрал в себя сотни наций и национальностей, народов и народностей. Не покорил, а скорее, присоединил, поднимая их на свою высоту и щедро делясь имеющимся. Такого народа, как русский народ, на планете Земля больше нет. Русский народ – это по существу давно уже не нация. Став российским народом, он создал Русский мир, граждане которого независимо от национальности одинаково стойки и самоотверженны перед лицом жизни и смерти, имеют общие ценности и много еще чего общего. Но важно то, что в отличие от представителей многих народов, в том числе и наиболее, как считается, просвещенных, граждане Русского мира остро понимают, вернее, чувствуют правду и справедливость и многое готовы отдать, чтобы повсюду воцарились эти два божественных начала. Что же ещё отличает их от остальных народов? Думается, что прежде всего душа, точнее

–

и душа, и душевная сила. История российского народа сложна и драматична, некоторые страницы ее трагичны. И сегодня трудно ему живется. Неужели он не достоин лучшей доли? Чего бы достиг талантливый российский народ в стране с огромными природными богатствами, если появился бы у него на определенном историческом этапе правитель масштаба Петра

I

и смог совершить бескровный перелом в жизни государства? Так уж сложилось, что в нашей стране от первого лица зависит очень многое, если не всё. Движение любой страны по пути прогресса часто связано с определёнными переломами в её истории. Опыт же Русского, затем Российского государства показывает, что резкое ускорение в развитии всегда связано с появлением великого руководителя, совершившего всеобщий перелом. Поэтому для нашей страны сомнения о роли личности в истории – неуместны. Она, эта роль, является определяющей.

Давайте вернемся лет на сто пятьдесят назад, с пристрастием углубимся в то прошлое и помечтаем. Но цель у нас практична – сделать выводы на будущее.

Каждому из нас сегодня и впредь стоит думать над тем, кого мы выбираем в вожди!

Всё, что касается жизнеописания

многочисленных представителей Дома

Романовых, за исключением императора

Александра IV и всего, что с ним связано,

– историческая правда.

1

Весна в этом, 1870-ом году выдалась холодной. Вот уже больше недели над Царским Селом – местностью, раскинувшейся вокруг рек Наровы, Невы и Луги, беспросветно висят тучи. Затяжные не по-весеннему дожди льют и льют, угнетая и природу, и людей, уставших от зимы, холода, проникающей повсюду сырости. Студеный северо-западный ветер то стихает, то налетает вновь, раскачивая деревья и кусты прекрасных парков Александровского дворца, волнует поверхность искусно устроенных прудов, крутится между дворцовыми постройками в китайском, египетском, античном и готическом стилях, золотистая гамма которых не гармонирует в такую погоду с общим унынием в природе.

Сегодня, апреля двадцать девятого числа, казалось, что природа плачет вместе с людьми во дворце, переживающими большую беду. Дружная семья великого князя Александра Александровича, сына Императора Всероссийского Александра II и наследника престола, была подавлена горем: второй сын князя и великой княгини Марии Федоровны Сашенька, их Ангелочек, так все звали младенца, умирал от тяжелой болезни.

В маленькой полутемной детской на первом этаже правого крыла дворца немногочисленные люди тенями окружили постельку больного младенца и почти не двигались. Трагедия словно придавила их и забрала энергию жизни.

Справа у изголовья постельки, склонившись к бледному, действительно, несмотря на болезнь, ангельскому личику, одетая в темное платье, сидела плачущая Мария Федоровна. Она прикладывала компресс к лобику больного и что-то шептала по-русски и по-датски. Рядом, положив руку на её плечо, стоял великий князь, по неподвижному лицу которого тоже катились слёзы. Очень высокого роста, с мощной фигурой, он был одет просто: русская рубаха с вышитыми рукавами, простецкие штаны, заправленные в обычные сапоги солдатского вида. У ног младенца сидела няня с тазиком на коленях и компрессами. Она беззвучно молилась и тоже плакала. За ней стоял в церковном одеянии с крестом в руках негромко молящийся протоиерей Иоанн. Слева поодаль в полукресле сидел лейб-медик императорского двора Крейцер и время от времени тихо переговаривался с сидевшим рядом своим коллегой – доктором Минденом.

Кашлянув, Крейцер, нарушив общее тяжелое молчание и будто бы говоря сам с собой, произнес:

– Повторяю: ничего поделать нельзя. Медицина бессильна. Налицо жар, лихорадка, сыпь, ригидность шеи, чувствительность к свету, сонливость… Это безусловно менингит. Болезнь чрезвычайно опасная, и средств для лечения оной не имеется.

Мария Федоровна заплакала навзрыд, великий князь отвернулся к окну, возвысил голос отец Иоанн, и молитва наполнила комнатку.

2

В детскую неслышно скользнул дворецкий Горошин. Приблизившись к Александру Александровичу, Горошин прошептал на ухо князю:

– Великий князь Михаил Николаевич пожаловали. Прямо из Тифлиса прибыли-с.

Александр Александрович нежно сжал плечо княгини огромной рукой и пошел из комнатки, скорбно опустив плечи и еле передвигая ногами. За ним засеменил Горошин.

Великий князь Михаил Николаевич, младший брат императора Александра II, так и не снявши промокшие плащ и фуражку, стоял в Полукруглом зале, глядя в окно на опечаленную природу. Наместник на Кавказе и одновременно командующий Кавказским военным округом великий князь был всеми любим и уважаем. Тоже, как и его племянник Александр Александрович, был высок и статен. Благодаря доброте, редкому обаянию и справедливости характера, он занимал исключительное положение среди Романовых. При внутрисемейных спорах зачастую выступал в качестве арбитра по обыкновению своему тактично и убедительно. К его мнению прислушивались все, и если он на чём-нибудь настаивал, то ему не перечили.

Обернувшись к подходящим, тихо, не здороваясь, спросил:

– Что Сашенька, младенец наш? Совсем плох?

– Да, дядюшка, плох. Врачи говорят, что нет никакой надежды. На Господа одного уповаем…

Александр Александрович внезапно замолк. Лицо его исказилось.

– Могу я, Саша, зайти к Ангелочку? – Голос у Михаила Николаевича внезапно дрогнул.

Не ожидая ответа, он сбросил на руки Горошину плащ и фуражку и торопливо пошел к детской. Там Михаил Николаевич, подойдя к Марии Федоровне, не обращавшей ни на кого и ни на что внимание, нагнулся и поцеловал ей руку. Затем долго стоял и смотрел на младенца. Затем подошел к эскулапам и тихо спросил: