— Рад познакомиться с вами, господа, — Такаюки поклонился первым, хотя было очевидно, что он куда выше по статусу — о его репутации на приеме знали все.
— Взаимно, господин Такаюки, — ответил Хикэру, поклонился, но забыл о том, что держит в руке бокал с вином, и оно пролилось на пол. Пришел официант, начал вытирать пятно, и лицо Такаюки изменилось.
Тошайо, который тоже ответил на поклон, но ничего не пролил, понял, что должен исправить положение:
— Вы заинтересовались орденом экзорцистов, господин Такаюки? — спросил он.
— Да, господин Тошайо, и весьма. Я слышал, какая потеря… как… — к удивлению Тошайо, Такаюки начал заикаться. — Такая потеря для вас, должно быть. Простите, я принял эту новость близко к сердцу.
— Вы говорите, очевидно, о смерти госпожи Рей? — помог Тошайо.
— Д-да, именно, — ответил Такаюки. — Мои соболезнования.
— Большое спасибо, господин Такаюки, — сказал Тошайо и склонился в еще одном поклоне по давно забытой традиции, которую выполняли только монахи. У Такаюки не было выбора — он наклонился в ответ, и когда их лица были на максимально близком расстоянии, Тошайо осторожно принюхался, пытаясь разобраться в чужой душе.
Мускус, хвоя, гарь и еще не перешедший в запах мертвечины аромат брожения. Старое истрепанное тело, злоба и жестокость внутри. Ошибки не было — перед ним стоял демон, Хикэру не соврал об этом.
Они встали ровно, подняли бокалы и выпили немного вина в память о госпоже Рей. Тошайо подумал, что ей понравилась бы ирония ситуации. Она никогда не рассматривала смерть, как трагедию. Тошайо считал, что она верна древнему кодексу воинов-самураев, которые не боялись смерти, но все оказалось куда сложнее. Госпожа Рей знала, что для нее смерть не будет концом — скорее началом долгой службы Его Божественному Величеству.
— Могу я спросить, господин Тошайо, что вы намерены делать теперь? — спросил Такаюки.
— Сегодня я хочу поднять столько тостов за здоровье юной госпожи, сколько смогу, а завтра будет новый день, — ответил Тошайо, беззаботно прихлебывая вина.
— Что ж, справедливо, — сказал Такаюки. — Новый день — новые дела. Господин Хикэру, позвольте узнать, где вы познакомились с господином Тошайо. Я слышал, недавно вас также постигло несчастье.
— Вы так наблюдательны, господин Такаюки, — сказал Хикэру, и в ровном тоне прорвались нотки раздражения — так явно, что это просто не могло укрыться от собеседника.
— Я просто выполнял свою работу! — вмешался Тошайо, перебивая Хикэру, к которому обратился гость, чей статус был существенно выше, что нарушало этикет, но вполне вписывалось в образ неотесанного болвана и пьяницы, которым Тошайо пытался выставить себя.
— Надо же! — заинтересовался Такаюки. — Быть может, вы расскажете мне?
— С большой радостью! Господин Хикэру… хотя к чему эти условности, да? — спросил Тошайо, хохотнул и схватил Хикэру за талию, а через секунду рука опустилась на бедра. — Хикэру позвал меня, чтобы решить свою маленькую проблемку. У него завелась настоящая нечисть, представляете? Обычно ко мне обращаются всякие истерички, бандиты и монахи, а тут так повезло… Короче говоря, я решил проблему, ну и вот, — подведя итог, Тошайо похлопал Хикэру по бедру.
— Любопытная история, — ответил Такаюки, которому явно нечего было больше сказать. Он искал взглядом знакомые лица, но в глуши отвратительных на вкус устриц никого подходящего не было.
— Расскажите, господин Такаюки. Или, если позволите, можно мне звать вас по имени? — спросил Тошайо, хлебнув еще вина. Мимо шел официант, и тут же на месте пустого бокала появился полный. — Ваше здоровье!
— Разумеется, господин Тошайо, если вам так будет…
— Нет-нет! Никаких господ. Мы все здесь равны, не так ли? Мы все равны перед Создателем. Знаете, что мне больше всего нравится в моем ордене, друг мой Такаюки?
— Что же?..
— Чувство общности. Все мы сестры и братья, все заодно, все стремимся к лучшему будущему. Разве это не выглядит радужной картинкой?
— Просто потрясающая картинка, — пробормотал Такаюки.
Тошайо откровенно издевался:
— У нас есть ритуал, который каждый год мы исправно соблюдаем. Вы подходите к товарищу, вот так, — он подошел ближе. — Затем вы подцепляете локоть, вот так…
— Простите, господа, я увидел старого друга, — ответил Такаюки, отошел подальше от Тошайо, развернулся и пошел в толпу.
Тошайо хлебнул еще вина, потом развернулся к Хикэру и сказал:
— Мерзкий тип, да?
— Что? — спросил пораженный Хикэру.
— Мерзкий тип, я говорю. Отказался пить. Господин Нобуо гораздо вежливее.
— Ты напился, — ответил Хикэру.
— Я знаю, — Тошайо улыбался. — Зайду на минуту в туалет. Подождешь меня?
— Не вздумай ничего натворить.
Дорогу в туалет Тошайо спрашивал сразу у нескольких официантов и пары гостей, чтобы слухи о его поведении расползлись как можно дальше. Закрывшись в кабинке, он достал снадобье, которое нейтрализовало токсины, выпил и сел ждать, когда оно подействует. Через пять минут, совершенно трезвый, Тошайо, слегка покачиваясь, вышел обратно в зал.
Обмануть демона непросто — это он знал из-за Хикэру и его постоянной лжи. Зато демоны легко покупались на правду. Господин Такаюки издали заметил, что Тошайо покинул убежище в туалете и пошел на другой конец зала — обсуждать с очередной важной персоной очередной важный вопрос. Экзорцист, который полностью соответствовал его представлениям об экзорцистах, перестал быть интересен для него.
Господин Нобуо вышел на небольшое возвышение — подобие подиума — и ударил вилкой о бокал, издав достаточно громкий звук, чтобы разговоры утихли. Тошайо добрался до Хикэру, который нервно убирал руку в карман, а потом тут же доставал ее обратно, схватил под локоть и стал следить, что будет дальше. Госпожа Юми присоединилась к супругу. Вдвоем они произнесли впечатляющую речь, перечислив всех членов семьи Его Императорского Величества в порядке важности статуса и очередности престолонаследия, затем пожелали юной госпоже долгих лет, хорошего здоровья и благословения небес. Затем, торжественно подняв бокалы, они подали знак остальным, и все гости, которые присутствовали на приеме, а также все слуги, даже те, что стояли по углам с полотенцами наготове, пригубили вино.
— Впечатляет, — заметил Тошайо, поставив почти полный бокал на стол с устрицами.
— Я думал, ты напился, — сквозь зубы прошептал Хикэру.
— Да, я напился, — ответил Тошайо.
— Ты не пьян.
— Уже нет.
— Неплохо для человека.
— Стараюсь.
— Ты узнал все, что должен?
— Нет, я успел понюхать его, но мне нужно посмотреть на него внимательнее.
— Я могу помочь?
— Да, встань передо мной и помолчи, пожалуйста.
Несколько долгих минут Тошайо сосредоточенно разглядывал гостей, стараясь отрешиться от мира, доступного Второму Племени. Обычно он работал в местах, где людей почти не бывало, но таращится на Такаюки наедине с ним означало закричать о своих намерениях во всеуслышание. Поэтому Тошайо старательно дышал: вдох, выдох, пауза, вдох, выдох, пауза. Прислушивался к ударам своего сердца. Смотрел поверх голов, стараясь ослепить себя блеском украшений и нарядов толпы богачей Метрополиса.
Нужное ощущение пришло вместе с резкой головной болью — гул десятков душ оглушил Тошайо, пришлось прикусить губу и сжать несчастный стол с устрицами, чтобы удержать состояние. Затем, медленно переводя взгляд с одной души на другую, Тошайо нашел нужную ниточку и, не касаясь ее, проследил, где находится сердцевина. Господин Такаюки был похож на морского монстра — отростки его души ворочались в зале как щупальца анемона, задевая души других гостей, скромные и непритязательные.
Крылья, которые ожидал увидеть Тошайо, едва угадывались в массе жутковатых костяных наростов и редкого пуха. Один рог был отломан у основания, другой изогнулся настолько нездоровым и противоестественным образом, что был больше похож на торчащую из головы ветку.
