Чтобы развеяться и хорошенько обдумать свои действия на несколько следующих дней, Тошайо решил идти пешком. Его успокаивали прогулки по местам, где он знал каждый закоулок. Как будто часть города принадлежала ему, поэтому была безопасной. Некоторые бандиты знали Тошайо в лицо, некоторым он помогал с назойливыми духами и мелкой нечистью, поэтому никому не пришло бы в голову напасть на него и попытаться ограбить. Здесь он был своим человеком, перед ним открылась бы любая дверь, если бы он сказал, что это необходимо для работы. Теперь, оценивая последние годы, Тошайо понимал, каким достижением была подобная репутация по меркам ордена экзорцистов.

Шоичи — живой пример пристрастившегося к алкоголю неудачника — еще стоял перед глазами. Кого он может изгнать, если его разум настолько искажен алкоголем, что уже не слышит голос Создателя? Разве способен он найти гармонию с окружающим миром, когда не может примириться с собой?

Впрочем, Тошайо теперь и сам был далек от примирения со своей совестью. Она продолжала тихо напоминать ему, что любые сделки с демонами опасны. И если кицунэ ограничатся розыгрышем, демон вполне может снизойти до пыток и убийства.

Невольно он вспомнил древние таблички, которые читала перед учениками госпожа Рей. Ее сильный голос разносился по залу, добавляя словам веса. Она рассказывала о жутких монстрах, повелитель которых предал Создателя тысячи лет назад, за что был изгнан вовне, за пределы миров, потустороннего и того, где могут жить люди — тварного мира, куда сначала пришли Первое Племя — нечисть, а затем, после изгнания их повелителя, — Второе Племя — человечество.

Госпожа Рей утверждала, что демоны были рождены до прихода людей, но Хикэру вовсе не выглядел тысячелетним мудрецом, он сказал, что появился в мире не так давно и пытался освоиться в нем, как мог. И было нечто странное в его рассказе о душе — об особенной душе Тошайо. Смесь теплоты и боли во взгляде.

Нужен был достоверный источник, но все вещи госпожи Рей вывезли. Тошайо решил, что попытается расспросить обо всем самого Хикэру. Можно использовать его гордость так же, как он пытается использовать гордость Тошайо.

Дорога до нового дома прошла незаметно — он представлял детали задания, рассчитывал, сколько может взять с собой для работы, чтобы разведать обстановку. Какие яды пригодятся, нужно ли будет оружие серьезнее ножа.

Стоило войти в лифт дома, нажать заветную кнопку «его этажа», как мысли о работе испарились, словно по волшебству. Тошайо вспомнил, как рядом с ним в этом самом лифте стоял Хикэру. Сильные пальцы немного ослабили узел галстука, опустили его ниже, расстегнули пуговицу. Тошайо помнил хитроумную прическу, подогнанный по фигуре дорогой костюм, сложный запах, в котором не было дешевой яркости или грязи трущоб.

Открывая дверь, он представлял себе их разговор возле окна. Лицо демона в своих руках, его гладкие волосы и насмешку в глазах.

— Я решил занести документы, — Хикэру сидел на диване, закинув ногу на ногу.

Сумка с вещами упала на пол возле входа, Тошайо прикрыл дверь, прошел к дивану и сел на другой конец, делая вид, что был готов к такому повороту. В самом деле, ведь документы еще не подписаны, и квартира принадлежит Хикэру…

— Подпишешь? — демон пододвинул папку с бумагами в сторону Тошайо.

— Хорошо. Где? — Тошайо взял папку и ручку, которая лежала сверху.

— Сейчас, мой хороший, — прежде, чем Тошайо понял, что произойдет, Хикэру встал, обошел диван и, наклонившись над ним за спиной, раскрыл папку перед ним.

До сих пор Тошайо казалось, что он может контролировать желание, но сейчас папка была как нельзя кстати, и он вцепился в бумагу, как будто от этого зависела его жизнь.

— На первой странице внизу, вот здесь, — Хикэру говорил спокойно, а его палец указывал точно в место, где нужно было поставить подпись, но Тошайо чувствовал тепло, близость чужого тела, и каждое слово обдавало ухо ветром горячего дыхания.

— Дальше, — сказал Тошайо, быстро поставив подпись.

— Сейчас найду, мой хороший, — Хикэру начал листать массивный договор. Даже если бы Тошайо в этот момент захотел проверить бумаги, он не смог бы. Ему хотелось, чтобы губы, движение которых он чувствовал щекой, прикоснулись к шее. Чтобы вторая рука Хикэру легла на плечо. — Вот оно, здесь.

— Дальше, — Тошайо знал, что его голос становится хриплым, но ничего не мог поделать.

— Еще две, — задумчиво сказал Хикэру и снова принялся листать договор. — Знаешь, я сам не очень хорошо разбираюсь в этих бумажках. Глупость, да? Демон плохо разбирается в составлении договоров.

Тошайо не мог ответить — он почти чувствовал бедро, прижатое к паху, почти видел, как близко находится лицо Хикэру.

— Здесь и здесь, — сказал Хикэру.

Две подписи были последними. Первую Тошайо поставил быстро, но вторую выводил на несколько секунд дольше нужного, из-за чего совесть больно кусала его, рассказывая, как низко он пал.

— Мне остаться? — спросил Хикэру, складывая папку.

— Что? В каком смысле?

— Мы договаривались, что встретимся в шесть, — Хикэру забрал папку, выпрямился и стал обходить диван, возвращаясь на прежнее место. — Если ты еще не закончил срочные дела, я могу уехать. Собирался пообедать, решил оставить папку у тебя, чтобы ты прочел все. Удачно сложилось.

— Я уже разобрался с делами, но я не готов… выходить в поле, — Тошайо пытался вернуться на землю, вспоминал о сделке, задании, одержимых.

— О, вряд ли мы успеем обсудить все до темноты, — Хикэру легко махнул рукой. Он встал с дивана и пошел к выходу — сердце Тошайо подпрыгнуло, как дрессированная собачонка. — Пойдем? Пообедаем вместе, и я все расскажу. Зачем тянуть до вечера?

— Мне нужно переодеться, — сказал Тошайо, чтобы не вставать с дивана.

— Хорошо, я подожду в машине, — ответил Хикэру, и на его лице даже на секунду не возникло намека на усмешку. — Не задерживайся особенно сильно — это всего лишь обед, дорогие наряды там ни к чему.

— У меня нет дорогих нарядов, — сказал Тошайо.

— Уже есть, — Хикэру похлопал по папке, которую держал в руке, потом открыл входную дверь и исчез за ней.

Досчитав до десяти, Тошайо бросился к душевой, закрылся, стянул одежду и встал под струю теплой воды.

«Один раз, договорились? — сказал он совести. — Ты должен спуститься вниз быстро, чтобы у него не было повода издеваться над тобой. Тебе надо собраться, вот и все. Какая разница, как?»

Обхватив рукой член, Тошайо вспомнил, как всего пару минут назад демон наклонялся над ним. Первые движения были резкими, но когда стало ясно, что много времени не уйдет и без дополнительных усилий, Тошайо замедлил темп. Он вспомнил все, что мог: первую встречу — вид растерянного Хикэру в шелковом халате, разговор в ресторане — прикосновение к горячей руке, выпитый виски и то, что было после…

— Дьявол, — простонал Тошайо, кончая, и сам усмехнулся невольному каламбуру.

Смыв пот и волнение, он быстро вытерся, и пошел искать в сумке чистую одежду, которая могла оказаться там по случайности, но на полпути остановился и вспомнил странный жест Хикэру и фразу: «Уже есть».

Тошайо посмотрел на приоткрытую дверь гардеробной, подошел к ней и подтолкнул, как будто внутри мог находиться враг. Но вместо него там была одежда на все случаи жизни. Ее подбирали для человека, который не любит привлекать к себе внимания, не терпит любых перегибов моды, но при этом хочет выглядеть достойно — то есть для него самого. Выбрав первый попавшийся костюм, он оделся, потом зашел в душевую и забрал из карманов одежды документы, деньги, телефон, письмо госпожи Рей и ее трубку.

Из зеркал, мимо которых он шел к лифту, на него смотрел улыбающийся мужчина, довольный жизнью, в хорошем костюме и с растрепанными мокрыми волосами.

Хикэру ждал на заднем сиденье машины. Когда Тошайо сел, Йоширо поприветствовал его и поблагодарил за то, что госпожа Акеми получила достойное отмщение.

Тошайо бросил взгляд на Хикэру, который посмотрел в ответ без какого-либо испуга или намека, и не стал ничего говорить. Машина поехала, Тошайо сел удобнее и начал разглядывал город.