- Поехали, привет космонавту Гагарину, - вслух обозначила себе Светлана. За пять лет на Земле местные фразы прицеплялись, пожалуй, слишком хорошо. - Дальше болтаться не очень хороший вариант. Шанс спастись - один из миллиона. Если начну раскачиваться, зуб выпадет… Шансы - также один из миллиона. Впрочем, это ещё вилами по воде писано… Ну вот чтоб эти земные пословицы!
Светлана поудобнее перехватилась и начала раскачиваться. С третьего раза она уцепилась за зуб и ногами. Зуб тоже раскачался. К тому же появился неприятный кислый запах. То ли кислота поднимается, то ли желудок совместился у этого зверя с кишечником и пищеводом и начал сокращаться.
Зуб опасно кренился, и Светлана с него чуть не соскользнула. Удерживалась она чудом и осторожно, не давая себе сделать лишнего движения, поползла ближе к ‘десне’.
Что-то хрустнуло, Светлана попыталась закрепить зуб. Она уже летела вниз в обнимку с зубом и с досадливым воплем. Страх всё же настиг. Не смерти, а за других. За Миранду у чужих людей, за Ревеку и Амаруса, торчащих чуть ли не посреди голой степи.
- СВЕТЛАНА!!!
***
Верёвка дёрнулась и сильно натянулась, протащив упершегося ногами Марата больше метра. Хорошо, что он догадался привязать её к камню прежде, чем бросать. Хорошо, если это будет та самая красавица, а не её ботинок.
Подбадривая себя и верёвку крепкими матюгами, Марат тащил из ямы что-то определённо тяжёлое.
- Марат, а вы не могли бы не сквернословить? - услышал он из ямы знакомый ровный голос.
Жива, чёртова баба! Марат сел на землю ждать, когда из ямы покажется светлая голова. Как только Светлана высунулась, он презрительно хмыкнул:
- И чему там вас учат, в Службе Безопасности, красавица? Побыстрее лезть нельзя было?
Светлана молча выбралась и на четвереньках резво рванула вперёд, по дороге дёрнув за руку Марата. Верёвкой была обмотана её нога и туловище. Тот проследил за ней, в очередной раз отметив привлекательность вида сзади. После чего неторопливо пошёл следом. Когда верёвка кончилась, Светлана всё же остановилась и отвязала её от сапога. Пришлось его снимать. Лодыжка распухла.
- Босую бы мне оторвало, - отметила Светлана спокойно.
- Ну уж, может, ты и аркан настроишь как-нибудь, чудо-баба?
- Будет время, сделаю. Но его изобрели за пятьдесят лет до меня. В смысле, до моего рождения.
- Ну и чего ты сидишь? Со слезами благодарить и плакать в жилетку будешь?
Светлана выразительно подняла глаза и снова уставилась на свою ногу. Что должно означать это выражение, Марат не понял. Помявшись, он сел рядом, достал из кармана фляжку и подал Светлане. Та хотела было попить, но резко отстранилась.
- Что это? - спросила она.
- Антистресс, - ответил Марат. - Не нравится, не пей. Мне ни к чему твой выпендрёж. Самому мало.
- Антистресс? - переспросила Светлана. Вытянула вперёд руку, и перед ней появилась картонная коробка.
- Что это? - отзеркалил Марат.
- Антистресс. Одна моя знакомая называла это ‘смерть фигуре’, - Светлана добыла из кармана ложку. - Не желаете попробовать, Марат?
Марат с одной мыслью: ‘Бабы’ - прямо рукой оторвал кусок торта.
- Кстати, вы всё-таки назвали меня по имени. Я очень рада, что вы его запомнили. И спасибо, что выручили.
Глава тринадцатая
РАНЕНЫЕ ЗВЕРИ
Хотя все оставшиеся с Мирандой подданные умещались не то что в одном зале, даже в небольшой комнате, при объявлении своего брака с принцем Валтором королева имела счастье наблюдать очень интересный и уникальный ответ.
Семь секунд полной тишины, видимо, понадобившейся для укладывания в голове полученной информации. Ну а потом начался невообразимый шум, из чего Миранда вывела: согласны - двое, не согласны - двое, думают - двое. Мать Ревеки и градоначальник были за и удивлялись, в чем собственно проблема. Кухарка и Руфь - против. Кральс молча тёр подбородок, словно оценивал, насколько хорошо он побрит. Один голос, лично Миранды, перешёл в ранг ‘за’. Если она спрашивает мнения, то нужно его учесть.
Но кухарка и Руфь ещё совсем молоды и не понимают слишком много в том, что сейчас происходит. Мать Ревеки, впрочем, тоже не понимает. Но она, несмотря на вспыльчивость, она уже набрала жизненную мудрость. А Кральс молчит только потому, что сочувствует королеве. Они за время пребывания во дворце неплохо поладили, можно даже сказать, сдружились.
В этот раз в бальном зале присутствовали все подданные Миранды. Даже маленькая Эмили в белом нарядном платье и атласных туфельках за ручку с мамой чуть ли не скользила на начищенном до зеркального блеска паркете. Пожалуй, единственный счастливый человек - не понимающий происходящего ребёнок.
Когда объявили о прибытии короля Эмбра, Миранда уже стояла впереди. Все придворные и её подданные были за её спиной. Ко всеобщему вниманию ей, конечно, не привыкать, как и смотрящим в спину как на предводителя. Но вот не стоило делать такой спектакль из достаточно личного мероприятия.
Вслед за королём Эмбром вошла его жена и встала за его плечом. Рядом с мощным королём она смотрелась тоненькой веточкой. Следом вплыла принцесса. Сама лёгкость и изящество. В снежно-белом платье с вышитыми цветами по самому краю подола, и вокруг неё кружились бабочки. Она встала за плечом матери. Интересно, если бы старший сын Эмбра был здесь, он встал бы за плечом короля? Или впереди? От этого зависело, как высоко ставит король мнение своего наследника. По крайней мере, у них.
В Марибу было принято выставлять вперёд того, кто будет вести переговоры. Сейчас место впереди для Миранды стало привычным. Но она могла при желании вспомнить, как боялась, делая шаг вперёд отца, когда первый раз переговоры доверили вести ей. Но тогда за правым плечом стоял отец, за левым - мама. Оплошать, конечно, было нельзя, но и их поддержка прекрасно чувствовалась.
- Приветствую, ваше величество король Эмбр, - поздоровалась Миранда и присела в реверансе.
- Приветствую, ваше величество королева Миранда, - ответил он. - Рад представить вам своего сына, принца Валтора.
Интересно, насколько хорошо для будущей супружеской жизни, если мужа хочется при знакомстве как следует приложить об стену и повыдрать половину волос?
Миранда видела принца Валтора. И не раз. Была с ним знакома и могла бы сказать, что он приятен в общении. Но чёрт бы его побрал, белобрысый словоблуд! Почему он не мог сразу сказать своё имя? Нервов бы было потрачено гораздо меньше.
Тот самый блондин, что ухаживал за Мирандой, остановился за плечом отца и поклонился.
- Я рад вести с вами знакомство, королева Миранда, - сказал он, поклонившись. Чуть ниже, чем было положено.
- Я тоже рада с вами познакомиться, - ответила Миранда с коротким поклоном. На лице не отразилось ни злости, ни неожиданного облегчения, только светское спокойствие.
Оно держалось ещё где-то с час ничего не значащих светских бесед и королевского банкета. Подданных Миранда потихоньку отпускала. Первыми были отправлена Эмили с мамой, поскольку ребёнку тут было скучно, и выдерживать напряжение светскости сама королева бы ни одному ребёнку не пожелала. Тем не менее гнев внутри только копился, и ощущения были как у котелка, забытого на огне. В конце концов Миранда намекнула Валтору, что увивался вокруг нее с прежним рвением, про свежий воздух и прогулку в саду.
Помахивая веером, Миранда уходила всё дальше и дальше, в такой угол сада, где их никто не увидит и не будет искать. Этот угол был прямо рядом с высокой каменной оградой в три человеческих роста и немного более запущен, чем всё остальное. Там Миранда резко повернулась к Валтору, щёлкнула у него перед носом веером и резко осведомилась:
- А раньше вы своё имя назвать не могли, ваше высочество принц Валтор?
Тот удивлённо моргнул и отпрянул.
- Я очень прошу прощения, ваше величество королева Миранда, я даже не думал о таком повороте дел и этой идее отца.
Миранда недоверчиво прищурилась.
- Я правда не знал. Я лишь хотел провести пару приятных вечеров в компании яркой, умной и сильной женщины, - нашёлся принц. - Полагал, что вы можете ответить мне взаимным расположением. А о браке я и помыслить не мог. И мне, пожалуй, даже улыбнулась удача.
