Всю неделя до знаменательного дня гостей я принимала каждый день: то стилист, то парикмахер, то массажистка, которая стала посещать меня каждый день, то визажист, то мастер маникюра, то парикмахер по интимным стрижкам. Когда пришла последняя я опешила и хотела её выгнать. Я сама справлялась с интимной гигиеной и прочими прелестями. Алиас, выслушав моё недовольством, отослал женщину, шепнув, что я права. Даже вызвался мне помочь, чтобы я выглядела для него безупречной даже там. И столько было многозначительного в его взгляде и улыбке, что я хотела уже вернуть парикмахера. Он так и не вспомнил про украшения, я же про них забыла, увлекшись приготовлениями к балу и занимаясь с детьми. Как обычно неприятности меня настигли, когда я расслабилась и поверила, что всё в моей жизни налаживается.

Столица Яшам

В торжественном зале шли приготовления к летнему балу. Тамара стояла рядом с Линдой и благодарила подругу, за то, что она взвалила на свои плечи основную работу.

— Столы как обычно вдоль правой стены, — водила рукой Линда, объясняя свой замысел жене наместника. — Вы с Коширом будете как на ладони, так что не подкачай с платьем.

— Ох, Линда, с этими платьями, я скоро с ума сойду. Я не знаю, что выбрать, их так много.

— Натали попроси, она поможет, — посоветовала та, глядя на экран планшета.

Обе были под неусыпным вниманием телохранителей, которые были неприметны, кроме одного. Викрам стоял возле жены. После последней выходки Линды, он старался не оставляться Линду одну, чтобы Кошир не выкинул очередную пакость. С него станется выполнить угрозу и посадить вздорную жену Махтана под замок. Оба, казалось бы, успокоились, но и Тамара, и Викрам понимали, что временное перемирие в любой момент может взорваться очередной стычкой.

Натали обернулась, услышав своё имя, а затем подошла к сестре.

— Звала, — недовольно спросила она у Линды.

— Да, помоги Тамаре с нарядом, чтобы соответствовать твоим задумкам.

— Хорошо, — кивнула та, которая отвечала за декорации и украшение зала.

— Чего опять злая? — насмешливо уточнила у неё сестра.

— Да так, — отмахнулась Натали, не желая ничего рассказывать. — Тамара если хотите, могу предложить кутюрье. Правда Тиава сейчас нарасхват, но думаю, вам не откажет.

Махтан беззастенчиво подслушивал разговор женщин и, услышав знакомое имя, вклинился в разговор:

— Кошир не подпустит первого сплетника к своей жене.

— О! — удивилась Тамара, оглядываясь на мужчину.

Линда тоже обернулась к мужу.

— Сплетник? Ты уверен?

Махтан улыбнулся, но Натали его определила:

— Да, он любит посплетничать. Вчера рассказывал, что у одной её клиентки муж совершенно несдержанный и оставил ужасные синяки на ногах, что пришлось выбирать ей платье в пол, чтобы скрыть уродство.

Тамара настороженно слушала сестру Линды, вспоминая разговор с мужем.

— Да, ну! — не поверила Натали Линда. — Муж манаукец?

— В том то и дело, что да, — отозвалась сестра. — Я, если честно, ему не поверила.

Все посмотрели на Махтана, который потемнел лицом, но оправдывать своего соплеменника не спешил.

— Я тоже слышала, что один манаукец бьет свою жену, — тихо шепнула Тамара. — Кошир хочет предложить ей покровительство.

— Тамара! — вскричала Линда. — Я сколько буду тебе говорить. Никаких подопечных! Хватит! Пусть летит на станцию «Астрея» и там ищет себе покровителя. Здесь только законные мужья, причем наши законные мужья!

Махтан обнял Линду, закрывая ей рот рукой, и тихо заговорил, удерживая ничего непонимающую жену.

— Шия Шияна, я бы посоветовал вам держать язык за зубами, особенно о планах вашего мужа. Это может быть опасным, в первую очередь вам.

Линда вырвалась и набросилась на Викрама:

— То есть ты знал? Ты знал, что один из ваших бьет свою жену!

— Нет, не знал, а теперь замолчи, — резко осадил ей муж.

— Молчать? Вик, ты о чём? Нужно положить этому беспределу конец! Мы должны помочь бедняжке! Вырвать её из лап тирана!

Вик видел, что женщины были на её стороне и ждали от него согласия, поддержки.

— Линда, я приказал тебе замолчать! — повысил он голос, отчего в зале воцарилась тишина. Все работники разом оглянулись на супругов.

Махтан тяжелым взглядом обвел своих соотечественников, которые были проверенными, и им можно было доверять. Правда, Вик привык оставаться всегда подозрительным.

— Линда, а теперь подумай, что будет, если об этом узнаю массы? Что произойдет, когда до журналистов дойдет весть об избиении жены манаукцем?

Линда открыла рот, затем закрыла, испугавшись.

— Молодец, любимая, поэтому и не кричи. У стен тоже есть уши. Если Кошир взялся за это дело, значит, бедняжке помогут и без твоего вмешательства.

— Вик, — усмехнулась ему жена, — ты сам-то веришь? Кошир — и решит дела с женщиной? Да он, кроме Томки, никого не любит. Он нас, женщин, терпеть не может.

— Не правда, — встала на защиту своего ненаглядного Тамара. — Он мать свою любит.

Все на неё посмотрели в немом изумлении.

— Да, — улыбнулась Тома. — Любит. И мою маму уважает. Так что ты не права, Линда. Спасибо, Викрам, ты меня успокоил. Я всё переживала на счет этой женщины, хоть и имя не знаю.

Натали вбросив взгляд в окно, с безразличным выражением лица произнесла:

— Берта Тамино.

Тамар и Линда переглянулись.

— Я к Коширу, — тихо шепнула Тома и хотела покинуть компанию, но её остановила шия Махтан.

— Том, только скажи сколько гостей будет с шияматой?

Тамара была расстроена, и все это видели. Она приложила ладонь ко лбу, пытаясь собрать мысли в кучу.

— Трое, — глухо отозвалась она, — в этом году трое согласились отказаться от детей.

— Поняла, беги, — отпустила её Линда, делая заметки в планшете. — Я все не могу понять тех, кто отказывается от своих дочерей.

Викрам тяжело вздохнул, но промолчал. Это больная тема их семьи. Линда каждый раз поднимала этот вопрос на собраниях, и каждый раз Кошир объяснял, что шиямата в своем праве. Вопрос об удочерение полукровок был ещё одним камнем преткновения для этих двоих. Все знали, что, если бы не шиямата, то у манаукцев не было бы будущего. Все знали, что шиямата ничего не делает просто так. Все знали, что она потребует плату, и она это сделала. Небольшое дополнение в закон. Очень незначительная оговорка — и такие последствия. Каждый год она собирала урожай, как выражался Кошир, и с каждым годом всё больше продуманных землянок устремлялись на Новоман в поисках наживы. Мужчины пытались откупиться от своих жен, желая оставить себе своих детей, но шиямата перебивала ставки, и на Шиянаре появлялись новые жители, которые были «отступными», чтобы шиямата не лезла в политику, чтобы занималась своими делами у себя на планете, у которой появился шанс на возрождение.

Маленькая поправка — и такие страшные последствия. Жена манаукца могла попросить покровительства у шияматы, и та брала под крыло не столько мать, сколько ребенка, который автоматически становился усыновленным покровителем. И отец ребенка, который по закону должен был быть опекуном до совершеннолетия, переходил в статус родителя, лишённого прав, обязанный отчислять алименты на содержание ребенка покровителю. Викрам до сих пор не понимал, как Кошир на это пошел. И янарат, кажется, нисколько не сожалел о содеянном, давая матери шанс усилить своё влияние за счет нового поколения альбиносов.

Линда оспаривала эти изменения, но получала отказ, так как закон утвердил не только янарат, но и сам президент с шияматой. Три правителя против одной Линды. Но сдаваться жена не собиралась, а Викраму оставалась лишь не дать ей залезть в петлю.

— Всё ты понимаешь, — отозвался Викрам, обнимая жену со спины и целуя в макушку.

— Вик, но неужели ваши мужики не видят, что выбирают не тех? Не в красоте же дело, главное — душа. Под слоем косметики не могут разглядеть черную душу? Я не верю Вик.