— Хорошо, — смахнула слезу мать Жана, — мы обратимся за помощью.

— Бауэрс и компания будут отстранены от учёбы на большой срок, я об этом позабочусь, — улыбнувшись, заверила её Али, — Жан сможет спокойно восстанавливаться.

*

Патрика, Марселя и Клэя отстранили от занятий на месяц, а довольная собой и Натали Али не могла нарадоваться на Жана — родители отвели его к доктору Жерару, и мальчик стал меняться на глазах. Во-первых, расстался с балахонами с капюшоном, перейдя на обыкновенные футболки и свитера, во-вторых — стал чаще улыбаться и, похоже, нашёл себе друга в лице заики Ноа Джейкобса, другого объекта травли банды Бауэрса. Но идиллия длилась недолго, ведь месяц — слишком маленький срок для того, чтобы перестать ненавидеть кого-либо, но достаточный, чтобы спланировать план мести…

На второй день после возвращения Патрика и его друзей в школу, к Али прибежала запыхавшаяся Джиа Лебон, самая тихая и милая девочка из всей группы чирлидеров:

— Миссис Блум, — судорожно тыкая в экран телефона, сказала она, — мне кажется, Бауэрс затевает что-то ужасное.

— Почему? — почувствовав, как сердце вновь замерло, спросила Алексис.

— Смотрите, что он кинул в статус, — показала ей телефон девочка.

Али хватило и секунды, чтобы понять, что дело плохо — Джиа показывала ей отрывок из клипа College boy группы Indochine, который Алексис видела ещё на семинаре по буллингу пару лет назад. В статус был выложен самый «смачный» фрагмент, где главного героя клипа распинали на кресте перед школой. Надпись под видео гласила: «Готовься, Сава. Скоро и у тебя будет всё в порядке*»

— Джиа, где сейчас Бауэрс, Пети и Лейтон? — вставая со своего места, спросила Али.

— На тренировке по баскетболу, я полагаю, — перехватив её испуганный взгляд, девочка испугалась и сама, — я была права? Они хотят что-то сделать с Сава?

— Пока не знаю, — пробормотала Алексис, — спасибо, что пришла, Джиа, — похлопала она её по плечу.

— Нужна помощь? — оторвалась от своего отчёта Натали.

— Да. Пойдём на спортплощадку, — кивнула Блум.

Бауэрс и его быки действительно бесцельно набивали мяч, пока тренер, старый мистер Лакруа, дремал, развалившись в своём потёртом пластиковом кресле. Подойдя к нему, Нат и Али почти хором кашлянули. Тот дёрнулся и резко сел, потирая заспанные, покрасневшие глаза:

— Что случилось, девочки? — беззлобно спросил он.

— Вы можете проследить, чтобы Бауэрс, Пети и Лейтон после тренировки ушли домой? Не задерживались в школе и не шлялись по территории? — строго сказала Нат.

— Конечно, — улыбнулся Лакруа, — а почему? Какие-то проблемы?

— Бауэрс и компания — это, в принципе, синоним слова «проблемы», — нахмурилась Натали, — вы только обязательно проследите, хорошо, мистер Лакруа? Это очень важно. Одному из учеников грозит опасность.

— Небось, тому, унылому, кудрявому и в капюшоне, что ни разу не соизволил явиться на физкультуру за весь год? — подмигнул психологам физрук.

— Я не знаю, о ком вы, — тихо сказала Али и, потянув Натали за рукав, отступила на два шага назад, — мы пойдем. Спасибо, мистер Лакруа.

— Не за что, — помахал им физрук и вновь растёкся по креслу.

Сон для Лакруа был важнее ответственности, поэтому он благополучно забыл проследить за вверенными ему учениками. Вдоволь набросавшись мяча, но, не растратив своей энергии, Патрик с товарищами переоделись и пошли к машине Клэя Лейтона — старенькому «Шевроле». В багажнике у них лежало всё необходимое для жестокой, но такой сладкой мести — клейкая лента, бутылка виски, таблетки от аллергии и… рождественская гирлянда на батарейках. Сложив вещи в рюкзак, парни, ухмыляясь, размашистой походкой победителей направились на лужайку за школой, туда, где Жан, рисуя и слушая музыку, проводил всё свободное время.

Часы показывали почти семь вечера, на лужайке осталось всего несколько учеников, да и те слушали музыку в наушниках, как и Сава. Никто и ничто не мешало совершить отморозкам их тёмное дело. Да даже если бы кто-то и помешал — плечистый Патрик быстро бы отправил его в нокаут. Чувствуя себя героями шпионского боевика, хулиганы жестами указали друг другу места дислокации, и окружили несчастного Жана.

Стоящий прямо у него за спиной Марсель Пети присел на корточки и медленно, издевательски, стянул с головы Жана наушники:

— Что у тебя тут? — поднеся динамик к уху, Пети услышал ненавистную ему рок-музыку, от чего, скривившись, отбросил наушники, словно что-то отвратительное.

Сава был погружён в свои мысли настолько, что заметил отсутствие музыки лишь через несколько секунд и, испуганно заозиравшись, уткнулся взглядом в ухмыляющуюся рожу Марселя.

— Что слушаешь, чучело? — легонько стукнул его по лбу налётчик.

— Это… Linkin Park, — прошептал Жан.

Марсель засмеялся как дурак:

— Linkin Park? Из какого ты века? Придурок чёртов.

В этот момент позади Жана появился Клэй, который положил ему руки на плечи так резко, что бедный паренёк вздрогнул всем телом.

— Рисуешь, небось, тоже старомодный отстой какой-нибудь? — захихикал он, — дай сюда!

Выдернув из рук Сава альбом, он, послюнявив палец, принялся быстро листать его:

— Что это? — показывая каждую страницу Марселю и присоединившемуся к друзьям Патрику, хмыкал Клэй, — что за дерьмище для эмо? Или для готов? Или кто ты там?

— Он — стрёмная плакса, надрачивающая на психологиню, — ткнул в Жана пальцем Патрик, — почему ты на неё запал, а? Сиськи у неё, конечно, ничего, но, я уверен, тебе вкатывают её татухи и «альтернативные» волосы, она же, типа, похожа на тебя. О! Или ты представляешь, как она трахается со своей жёнушкой, тёлкой с раздачи? Как та вылизывает её киску, ммм… — гадко облизнулся он, — и ты воображаешь, как тоже вылизываешь щель милой миссис Блум… Жаль, что твоим мечтам не суждено осуществиться!

— Да! Давайте поплачем вместе с Жаном! — заржал Клэй.

Все часы психотерапии, пройденные Жаном за последний месяц, испарились словно по мановению волшебной палочки. Он вновь вернулся в привычное состояние — униженного и оскорблённого лузера. Пожалев, что на нём джинсовая куртка, а не кофта с капюшоном, он сжался, обхватив себя руками, и попытался встать, но тут же был остановлен Бауэрсом.

— Куда направился, соплежуй? Не видел моего статуса? Я же намекал, можно сказать, дал тебе возможность убежать и спрятаться, а ты, лошара, всё пропустил. Придётся платить по счетам! Давайте, парни, разберемся с ним, и по домам.

Марсель вытащил из рюкзака бутылку виски, пластиковый стаканчик и «Кларитин»:

— Из-за тебя я испортил всю свою успеваемость, понимаешь, придурок? — не учитывая, что именно они вскрыли шкафчик Жана, а не наоборот, сказал он, наливая в стаканчик алкоголь и бросая туда пяток таблеток, — следующий класс — выпускной, мне надо поступать в колледж, но теперь в моей характеристики появится… как его?

— Дисциплинарное нарушение? — произнёс слишком умные для него слова Клэй.

— Именно! Да… и это всё из-за тебя, сукин сын! — схватил Марсель Жана за плечо, — а теперь доставай свой чёртов ингалятор, потому что тебе придётся поволноваться.

С этими словами он плюнул на кулак и со всей силы вмазал Жану по переносице. Тот, ойкнув, схватился за нос — через пару секунд горячая, густая кровь переполнила его ладони и начала капать на джинсы.

— Ты будешь утопать в собственной крови, — зашипел Бауэрс, присаживаясь рядом, — открой рот!

Жан, всё сильнее зажимая нос, закрыл глаза и замотал головой.

— Сделайте так, чтобы он открыл рот, — безэмоционально кивнул друзьям Патрик.

Клэй на это достал из кармана нож:

— Гляди, Сава, — покрутил он им у него перед глазами, — если не уберешь свои чёртовы руки, я начну тебя резать. Как тебе такой вариант?

Понимая, что он не шутит, бедняга медленно отвёл дрожащие окровавленные ладони от лица и посмотрел на своих мучителей обречённым, затравленным взглядом.

— Глядите, он понимает! — делано всплеснул руками Патрик, — может, ты поймёшь и то, что тебе надо выпить всё, что в стакане, и нам не придётся мараться и заливать тебе в глотку это насильно?