*

Марк ушел последним, просидев в больнице до тех пор, пока миссис Хоровиц не вышла из палаты Бренда и не сказала, что с ним всё в порядке.

Несмотря на то, что опасность, вроде бы, миновала, Марка глодало выжигающее всё внутри чувство вины. Его логика была линейной: он выгнал Брендона из группы — тот с расстройства нафигачился наркоты — случился передоз — виноват в этом сам Марк.

Очень злой на себя, юноша надвинул капюшон как можно ниже, надел наушники, врубил Нирвану, и пошел домой… пешком. Денег на проезд у него попросту не было.

Семья Марка была самой бедной и какой-то неблагополучной из всех друзей. Они еле-еле сводили концы с концами, от чего парень испытывал неудобство. Кроме него в семье было еще трое детей — пятнадцатилетний Том, проходящий свою эмо-стадию, одиннадцатилетняя Ким с нечастым для девочек диагнозом «синдром дефицита внимания и гиперактивности», и вечно болеющий четырехлетний Джонни. Мать — Джуди, уставшая и запустившая себя, не работала, а приглядывала за бешеными детками. Выходило это у нее из рук вон плохо, и Марку приходилось частенько брать на себя роль няньки, мамки, папки и других необходимых детям людей. Ко всему прочему, у матери, очевидно, была депрессия — она могла по нескольку дней не выходить из дома, просто лежать и меланхолично смотреть телемагазины.

Отец семейства — Ник, был полицейским. В свои сорок пять он выглядел на несколько лет моложе, был подкачанным и производил впечатление успешного и обеспеченного человека, мастера своего дела. Но, ключевым словом здесь было «впечатление» — Ник приносил домой три четвертака, а большую часть неплохой, в общем-то, зарплаты, просаживал в барах, казино, тратил на многочисленных любовниц и на себя любимого. Марк искренне не любил отца, но противостоять ему никак не мог. Когда он пытался — тот просто давал ему под дых и, посмеиваясь, шёл смотреть телевизор или тягать гантели. Джуди же никак на это не реагировала. Казалось, что за годы, проведенные в столь неудачном и неоправданно многодетном браке, женщина потеряла способность вообще на что бы то ни было реагировать. Марк жалел мать. Он подрабатывал в магазинчике пряностей, а на заработанные деньги часто покупал маме нехитрые подарки — сережки, крем для рук или шоколадки. Но даже такие жесты трогали Джуди до слёз.

Когда Марк пришел домой, было уже далеко за полночь, но никто не обратил внимания на его отсутствие. Он, стараясь не шуметь, привёл себя в порядок и прокрался в комнату, которую делил с Томом. Младший брат не спал, а в наушниках смотрел с телефона порно. Причём не простое, а гей-порно. Он не заметил, что старший брат зашел в комнату, поэтому просто подскочил, когда тот тихонько положил ему на голову руку.

— Привет дрочерам! — смеясь над реакцией Тома, прошептал Марк.

Тот ничего не ответил, а лишь покраснел так, что было заметно в полутьме, и нервно сглотнул.

— Это не то, о чём ты подумал! — наконец выдавил из себя самую глупую в данной ситуации фразу Том.

— Это не мой брат-подросток, не его телефон и не гей-порно? — продолжил ржать над братом Марк.

Томми засопел.

— Да мне как-то пофиг. Можешь смотреть, что хочешь, хоть японские порно-мультики с тентаклями, — дал ему щелбан Марк.

— И ты не скажешь маме с папой? — спросил Том.

— Если хочешь, скажу. Только зачем? — пожал плечами старший брат, доставая из-под подушки припрятанную пачку сигарет.

— Нет, не говори! — взмолился Томми.

Марк лишь показал ему жест «окей» и прямо в пижаме и шлепках удалился на задний двор.

Там он прилёг на полуразвалившийся шезлонг, закурил и стал вглядываться в звёздное небо. Его окружала идеальная тишина, и он погрузился в свои мысли, загипнотизированный свечением звёзд. Сегодняшний инцидент очень впечатлил его, хоть он и не подал виду. Марку никогда не приходилось сталкиваться со Смертью, а сегодня он увидел, как она протягивала свои костлявые руки сразу к двум его знакомым. Это было очень страшно. И он никогда не хотел испытывать ничего подобного. Стряхнув с себя неприятные мысли, молодой человек потушил сигарету прямо о газон, точнее, его подобие, и сам не заметил, как уснул под открытым небом.

========== Глава 6. Свет мой, зеркальце ==========

Наступил день, которого все так долго ждали — день выпускного бала. Все выпускники Старшей школы Мараны с самого утра готовились к торжеству. Они, конечно, могли говорить, что оно ничего не значит и иронично называть бал «величайшим событием в жизни», но, на самом деле, все были в предвкушении.

Можно было предположить, что тщательнее всех готовится Кристина Перри, которой пророчили корону Королевы бала, но, как ни странно, это было не так. Хотя тот, кто действительно серьезно относился к празднику, был напрямую связан с Кристиной. Этим человеком был Джей Мартин.

Он пригласил Крис на выпускной, и, к его удивлению, она согласилась, хотя могла бы и спокойно пойти с лидером футбольной команды — туповатым, но крайне привлекательным Эндрю Хоббсом. Джей не верил своему счастью и не видел в данной ситуации подвоха.

Молодой человек считал, что именно сегодня свершится чудо — он покорит сердце капризной красавицы и выйдет из френдзоны, хотя они и друзьями особо-то не были. Джей даже немного сменил образ — подстриг свои светлые волосы, аккуратно и красиво зачесал их назад. Выбрал очень подходящий ему светло-голубой костюм, такую же бабочку, песочного цвета рубашку и коричневые туфли. Не зная, какого цвета у Кристины будет платье, купил бутоньерку из маленьких бежевых розочек и убрал ее в холодильник, чтобы цветы были идеально свежими. Волновался он невероятно.

Кристина Перри же, окруженная своими верными «фрейлинами», худосочной блондинкой Тиффани Форрест и рыжей ирландкой Бри Хоффман, тоже собиралась на выпускной. Вот только она совсем не волновалась, а предвкушала «изысканное» развлечение. Она согласилась пойти с Джеем чисто из желания поиздеваться. Конечно, не так сильно, как над Керри в одноименной книге Стивена Кинга, но, всё же, ощутимо. Он ее забавлял, словно дрессированный пёсик. Смотрел на нее влюбленными глазами еще с детского сада, почти пятнадцать лет. И совершенно, абсолютно не замечал то, какой хитрой и злобной она была. Если Эмма Голдфайн, предположим, была просто распутной и глупой девицей, но, на самом деле, не желала никому зла, а портила жизнь просто потому, что так получилось, то Крис всегда тщательно планировала и шаг за шагом осуществляла свои подлянки.

Ее любимым развлечением было подкидывать непопулярным, некрасивым, забитым ученикам поддельные любовные письма от «элиты школы». Бри могла виртуозно подделывать чужие почерки, поэтому три принцессы всегда развлекались на славу, наблюдая, как какая-нибудь толстая девчонка начинает влюбленными глазами смотреть на капитана футбольной команды, а он, естественно, и в упор ее не замечает. Или прыщавый очкарик предлагает пойти на свидание красотке из группы поддержки, и чуть ли не получает на это пощечину.

Джей тоже не входил в число популярных учеников, хотя и лицом вышел, и в рок-группе играл. Просто он был слишком умным, начитанным и закрытым. Совсем не мачо. А принцессы таких не любили.

И вот сейчас, смотря в зеркало на то, как Тиффани крутит ей на плойку волосы, Кристина ехидно улыбалась:

— Сегодня Джей будет при полном параде, я уверена. Притащится с бутоньеркой, будет меня весь вечер обхаживать, надеяться на танец, или даже поцелуй, — заливисто засмеялась девушка, — но я весь вечер буду его динамить, а потом начну окучивать Эндрю. Плевать, если он придет с кем-то, я же лидер группы поддержки, а он капитан футбольной команды: если между нами не произойдет что-то пикантное, выпускной пройдет зря! А Джей будет наблюдать за этим, и его сердце будет медленно, м-е-д-л-е-н-н-о, — по буквам произнесла Крис, — разбиваться. На мелкие части.

Бри, будучи самой адекватной из всей компании, удивилась такому садизму:

— За что ты так с ним?

— Да не за что. Просто. Забавы ради, — беззаботно пожала плечами Кристина.