— Здравствуйте, миссис Дюпон-Старк. Да, всё верно, — нервно теребя ручку сумки, улыбнулась Али.

— Я знаю, что ты смышлёная девочка, окончила университет с красным дипломом, но почему-то предпочла мыть стаканы в баре Вегаса, — перехватив удивлённый взгляд Али, Мэрилин кивнула, — да, Джульетт и это мне рассказала. Ты же работала психологом в школе Сент-Анри, но ушла оттуда через каких-то пару месяцев… что случилось?

— Да я… — подбирая слова, запнулась Алексис, — там произошёл… один ужасный инцидент, я была к нему не готова.

— Какой же? — подалась вперёд миссис Дюпон-Старк.

— Я пришла работать туда сразу после университета. Очень хотела именно в школу, видите, не ленилась ездить за двадцать километров от Леви каждый день. Школа там… не в лучшем состоянии. Кадров не хватает, я была единственным психологом, и директор, не обращая внимания на то, что у меня нет опыта и помощи, дала мне на рассмотрение очень тяжёлый случай. Неблагополучная семья, домашнее насилие. Дяди избивал девочку шнуром утюга, у неё были незаживающие раны и… требовалось изъятие из семьи. Я должна была работать и как психолог, и составлять акты, протоколы, кучи документов. Это было ужасно… вы же знаете мою семью, мои мама, папа, брат — очень хорошие люди, мы ладим, у нас дома мир и покой. А тут такое… в общем, у меня случился нервный срыв и я не смогла больше работать. Потом лечилась у психолога и психотерапевта более двух лет, пила транквилизаторы и антидепрессанты, вот, волосы в голубой перекрасила и забилась татуировками, — закатала Али рукав, — но теперь я понимаю, что пора двигаться дальше и преодолевать свои страхи. У меня прекрасная жена, новая квартира, не хватает только новой работы. Хотя… после моего рассказа вы вряд ли меня возьмёте.

— Почему же? — искренне удивилась Дюпон-Старк, — меня подкупила твоя честность. К тому же, сколько лет прошло после той истории?

— Четыре. Почти четыре.

— Я не видела тебя несколько лет и вижу, как ты изменилась, Алексис, — улыбнулась Мэрилин, — к тому же, у тебя прекрасные оценки и не менее прекрасная тема квалификационной работы, связанная с агрессией у подростков. Это-то нам и нужно. Только… тебе стоит перекраситься в более… традиционный цвет и, пожалуй, носить длинные рукава. Хотя бы, первое время.

— О, конечно, миссис Дюпон-Старк! — воскликнула вдохновлённая Али, — это не проблема.

— Замечательно. Надеюсь, к такому взаимопониманию мы будем приходить во всех ситуациях. Я готова взять тебя хоть сейчас, как раз, конец учебного года не за горами. Пока не будешь работать с детьми напрямую, освоишься, разберешься с документацией. Если хочешь, могу прямо сейчас отвести тебя в кабинет и познакомить с коллегами.

— Конечно! Боже, миссис Дюпон-Старк, я вам так благодарна! — прижала руки к щекам Алексис.

Вновь ей улыбнувшись, директор встала из-за стола и повела Али на третий этаж.

Кабинет психологов был раза в четыре больше стандартного кабинета, в нём располагалось немало мебели, несвойственной для школ: угловой диван, массажное кресло, несколько разноцветных кресел-мешков и огромное количество разных игр, игрушек и психологических методик. По углам стояло три стола. Один из них закономерно пустовал, за другими сидели будущие коллеги Али: очень полная молодая рыжеволосая женщина с большими голубыми глазами и угрюмый чернявый мужчина лет сорока.

— Алексис, знакомься, — директор указала на девушку, — это — Натали Фёрн, главный психолог, можно сказать, начальник вашего маленького отдела. А это, — перевела она руку на мужчину, — Леон Габен, доктор психологических наук. Натали у нас специалист по работе с детьми и консультированию, Леон — замечательный диагност и инноватор. Коллеги, — обратилась она к психологам, с нескрываемым интересом разглядывающим Али, — хочу представить вам Алексис Блум, она будет работать с вами.

— Здравствуйте, — почти хором отозвались Натали и Леон.

— Что ж, знакомьтесь, разговаривайте, только не забудь перед уходом подойти сначала ко мне, а потом в отдел кадров, оформиться, — направилась к двери директор.

— Спасибо, миссис Дюпон-Старк! — воскликнула Али.

— Не за что, — удаляясь по коридору, крикнула она.

Как Алексис и предполагала, Натали, которая попросила называть себя просто Нат, оказалась куда приветливее Леона. Она показала Али кабинет, рассказала про часто используемые методики и даже предложила испробовать на себе массажное кресло.

— Пока ты расслабляешься, — нажимая на кнопки на подлокотнике и задавая нужный режим, сказала Нат, — я расскажу тебе о нашей главной проблеме. Не пугайся, но, похоже, ты будешь работать именно в этом направлении.

— Буллинг, — отозвался из-за своего стола Леон.

— Верно, буллинг, — подтвердила Натали, — он стал бичом школы буквально пару лет назад. Дети как взбеленились — гнобят всех. Толстых, худых, низких, высоких, рыжих, чернокожих, азиатов, бедных, даже над богатыми насмехаются. Это кошмар. Если ты попал в немилость к агрессорам — они не дадут тебе нормально существовать. Избивают, закидывают едой, заплёвывают. Мы пытаемся бороться, но для этого нужен отдельный человек, потому что мы с Леоном просто не успеваем отслеживать злодеяния. Ты и будешь работать и с буллерами, и с жертвами. Молодая, симпатичная, ты должна им понравиться.

Али стало настолько страшно от возлагаемой на неё ответственности, что она перестала чувствовать приятные вибрации массажного кресла. «Боже, это будет невероятно трудно, — подумала она, — может, действительно надо было идти в магазин, а не стараться прыгнуть выше головы?»

Полная тяжелых мыслей, Алексис попрощалась с будущими коллегами и направилась в кабинет директора. Когда она проходила мимо столовой, её внимание привлёк какой-то странный звук, похожий на всхлипы и исходящий из-под лестницы.

— Эй, тут есть кто-нибудь? — шёпотом спросила девушка.

— Помогите мне! — ответил ей встревоженный голосок.

— Где ты? — включая на телефоне фонарик, воскликнула Али.

— Я здесь, под лестницей. Патрик и его быки запихали меня сюда!

— Господи, — шепнув себе под нос, Алексис свесилась через поручни и посветила фонариком вниз.

На полу под лестницей сидел худенький темноволосый кудрявый мальчик с тонкими, симпатичными чертами лица. Выдохнув, пытаясь справиться с подкрадывающимся ужасом, Али протянула ему руку:

— Ты можешь встать? Ты не ранен?

— Нет, я не ранен, только здесь очень узко. Рюкзак на спине не даёт мне разогнуться. Потяните меня за руку, может, у меня получиться подняться.

— Да, давай, — свесившись еще сильнее, Али подождала, пока мальчишка сможет вытащить руку и, взяв его за неё, потянула, что было сил.

Кряхтя, несчастный встал на ноги и Алексис, подцепив пальцами лямки его рюкзака, помогла ему его стянуть, давая, таким образом, больше пространства для того, чтобы мальчик развернулся, подтянулся, залез на поручни и освободился из импровизированной темницы.

Так и вышло. Кудрявый с большим трудом вылез из-под лестницы и, суетливо отряхиваясь, посмотрел на Али:

— Спасибо вам большое, — протянул он руку, чтобы забрать рюкзак.

— Пожалуйста. Но что произошло?

— Ничего, — потупил взгляд мальчик.

— Эй, я ваш новый психолог, мне можно рассказать, — присела на ступеньку Али, — как тебя зовут?

— Я — Жан Сава, учусь в шестом классе, — боязливо посмотрел на нее мальчишка. Али заметила, что у него в чёлке застряли частицы чего-то зелёного, — Патрик и его друзья, Марсель и Клэй, постоянно меня чморят из-за астмы. Сегодня они опять насмехались надо мной, имитировали затруднённое дыхание, а потом закидали этим мерзким горошком, который нам зачем-то дают на ланч, и столкнули с лестницы. Они часто так делают, но сегодня я не смог выбраться самостоятельно из-за рюкзака.

— Господи, мне так жаль, — искренне посочувствовала Али. Её саму никогда не задирали в школе, но она вспомнила случай, как из-под одной одноклассницы хулиганы выбили стул, и она упала на копчик так неудачно, что повредила позвоночник.