— Что? Ты хочешь из первых уст услышать захватывающую историю о нападении и попытке изнасилования? Уверена, что вы и без меня обмусолили её сто раз! Я пойду, хорошо, Джесс? Очень рада, что у вас всё в порядке.

— Я не хотела показаться бестактной, прости, — покраснела Стефани, — просто об этом случае такие слухи ходят, я и сижу в непонятках, сопоставляю их…

— Какие слухи? — грозно свела брови Полье.

— Ну… например, что это была не просто попытка изнасилования… и он закончил дело… — Спенсер из красной превратилась в пунцовую.

Рейчел задохнулась от ярости:

— Бред! Ваш бывший бармен, Лукас, убил ублюдка! Он ничего не успел со мной сделать!

Не понимая, что такое поведение еще сильнее способствует появлению гнусных сплетен, Рейч пулей вылетела из бара. На улице, обдуваемая ветерком, она ощутила… свободу. Злоба полностью заменила страх, и заведение мистера Джоэля стало ассоциироваться у Рейчел не с ужасным маньяком, а с беспардонными девицами. Довольная, Рейчел отправилась домой.

*

Вечерело, Али привычно ушла на работу, и Рейч осталась дома одна. Она так сильно разозлилась днём, что впервые после травмы ощутила некое подобие сексуального желания. Улыбнувшись самой себе, девушка достала ароматические свечи, соль для ванны, включила альбом Ланы дел Рей и решила устроить «спа-вечер» на скорую руку. Она чётко осознавала, что пока не сможет вытерпеть чужие прикосновения, но вот свои собственные…

Забравшись в тёплую воду, Рейчел погладила себя по ногам. Приятно. Привыкнув к столь чувственным прикосновениям, она мягко положила руку на низ живота. Точно также приятно. Облизнув губы, девушка скользнула пальцами между ног. Приятнее в десятки раз. Начав простые, но уже подзабытые движения, Рейч искренне рассмеялась. Живая. Она живая, чёрт возьми!

Конечно, она не рассказала о своём времяпрепровождении возлюбленной, но Нового года стала ждать с настоящим предвкушением.

*

Посмотрев фейерверк и выпив бутылку шампанского на двоих, Рейчел и Али, обнявшись, улеглись на кровать. В углу комнаты весело мигала небольшая ёлочка, которую они не стали убирать после Рождества. Подвыпившие и довольные, девушки переплели пальцы и посмотрели друг другу прямо в глаза, отбрасывая все условности и ломая все преграды.

— Ты же хочешь этого? — намотав прядь волос Рейчел себе на палец, прошептала Алексис.

Та лишь сглотнула и кивнула.

Погладив ее по щеке, Али смело, но аккуратно села Рейч на бёдра и, убрав от лица голубые локоны, на которых весело играли отблески гирлянды, нежно поцеловала возлюбленную. Рейчел, будто с облегчением выдохнув, обвила ее руками и блаженно расслабилась. Али, чувствуя позитивную реакцию подруги, чуть отстранилась от нее и положила ее ладонь себе на грудь, которую прикрывал лишь тонкий трикотажный топик. Истосковавшиеся по прикосновениям, девушки нервно рассмеялись, будто оказались в постели впервые. Переборов непонятное стеснение, Алексис стащила топ и принялась настойчиво и активно целовать возлюбленную, спускаясь всё ниже и ниже, пока не дошла до резинки ее шортов. Посмотрев на нее снизу вверх и получив немое разрешение, Али сняла их с подруги и поцеловала внутреннюю сторону ее бедра.

Рейчел, не в состоянии больше сдерживаться, застонала, и Алексис, раззадорившись, освободила ее и от нижнего белья. Рейч, покраснев и покрывшись испариной, запустила пальцы в волосы подруги, позволяя ей делать всё, что она захочет…

Ощущая мягкие губы с металлическим пирсингом и прохладные пальцы в самом чувствительном месте своего тела, Рейчел просто «улетала». Всего через несколько минут оргазм прямо-таки ударил ее, заставив укусить себя за тыльную сторону ладони и, схватившись за шею, выгнуться в пояснице. Уши заложило, в глазах потемнело, а ноги сковало сладостной судорогой. Лишь отдышавшись, Рейч поняла, что не физическое ощущение было главным для неё. Больше всего ее удовлетворило то, что она в эти минуты стала полноценной, такой, какой была год назад, будто грёбаной трости и железки в колене не существовало вовсе. Али почувствовала ее удовольствие каждой клеточкой тела, будто сама сейчас билась в обжигающем экстазе, поэтому умиротворенно положила голову подруге на грудь и тут же задремала.

Поглаживая невесту по чуть спутанным волосам, Рейч бесшумно заплакала. Это были слёзы истинного счастья. Ей хотелось навеки остаться в этом мгновении.

*

Проблемы в интимном плане были, очевидно, и у Марка с Джейми. Они не занимались сексом более полутора лет, с того момента, как Джеймс узнала о беременности. Конечно, этот факт не способствовал укреплению их отношений. Проблема усугублялась еще и тем, что Марк, ведомый либидо, провёл пару ночей с Эммой не только во время беременности возлюбленной, но и после того, как у нее повредилась психика. Ему было девятнадцать лет, гормоны бушевали, и он просто не мог сдержаться. Из-за этого юноша чувствовал себя проклятым кобелем, изменщиком и предателем. Он не мог смотреть на Джейми, как раньше, потому что думал, что она каким-то образом догадается о его неверности. Но, конечно, та ни о чём не подозревала. Её голова была занята собственными переживаниями.

Нервный срыв забрал у нее всё, от желания купить себе новые серёжки, до желания предаться любви. Смерть Джея подорвала ее здоровье еще сильнее. Она глубже и глубже утопала в собственном мире тягостных переживаний, от стремительно ухудшающегося психического состояния ее не спасали ни таблетки, ни психотерапия, ни массаж и расслабляющие ванны. Она теряла себя.

Но Марк надеялся, что одним прекрасным утром она проснётся и посмотрит на него, как прежде, с присущей лишь ей нежностью и умилением, уделит ему хоть чуточку внимания, приласкает, обнимет, поцелует. Он всё надеялся и надеялся. Надеялся, но ни на что уже не рассчитывал.

Рождество и Новый год семья Конелли, несмотря на большие размеры, отпраздновала неуютно и скучно. Они просто посидели у телевизора, выпили немного шампанского и разошлись по своим комнатам.

В новогоднюю ночь Марк не мог сомкнуть глаз. Он не верил, что вторая, после рождественской, волшебная ночь в году не подарит ему никакого чуда. Но Джейми была также холодна. Отвернувшись к окну, она, казалось, спала.

Марку хотелось рыдать. Ему было противно, но он чувствовал, что готов зарыться под простыню и выть от боли, несправедливости и обиды.

— Чёртов неудачник, — одними губами произнёс он.

Однако Джейми услышала это и, часто заморгав, развернулась к нему:

— Что ты сказал? — тихо спросила она.

— Я — чёртов неудачник, — укрываясь одеялом с головой, повторил Марк.

— Хватит, — с ноткой раздражения шепнула его возлюбленная.

Тот, засопев, так резко дёрнул одеяло на себя, что полностью стащил его с Джеймс. Девушка, разозлившись, села на постели и попыталась отобрать несчастный кусок материи у парня.

— Ты — дурак, — буркнула она.

— Видимо, да, — беззлобно пожал плечами Марк, — я просто хочу, чтобы мы были счастливы. Хотя бы в эту ночь.

Джейми с нескрываемым ужасом посмотрела на него.

— Поцелуй меня, пожалуйста. Просто поцелуй. Один раз, — прошептал Марк.

— Я боюсь, — на глазах Джейми заблестели слёзы.

— Но почему? — воскликнул юноша.

— Я не знаю… я просто боюсь. Боюсь тебя, — покачала головой она.

— Что я тебе сделал? — чувствуя, что сам готов разрыдаться, возмутился Марк.

— Мы вдвоём сделали друг другу гадость. Испортили жизнь!

— Но сейчас же всё хорошо!

— Ничего не хорошо! Ничего! — вскакивая с кровати, крикнула Джеймс.

— Стой, стой, — поднимаясь следом, схватил Марк девушку за руки, — успокойся, сядь.

— Что ты хочешь от меня? — плаксивым голосом спросила бесноватая.

— Я лишь хочу, чтобы ты поверила мне, — погладил он ее по щеке, — и чтобы у нас всё наладилось, чтобы всё было так, как прежде. Я хочу тебя. И я готов умолять, не боясь показаться жалким.

— Перестань. Ты просто должен пообещать мне, что всё будет, как надо. Я не переживу еще одной насмешки судьбы, — серьезно посмотрела на него Джеймс.