— О, боже. Потом расскажешь, — отозвалась девушка, — кстати, его зовут Дин, не путай с именем Дэн, он злится из-за этого.

— Хорошо. Спасибо, Джеймс, — сказал Марк и положил трубку. Тут же ему пришло сообщение с номером Дина, — ну что, звоним? — удивительно неуверенно спросил он друга.

— Я не знаю, — развёл руками Джей, — мне кажется, мы должны не бросать Бренда в беде, не отказываться от него, а попытаться помочь. Мы с первого класса вместе, и что, просто из-за того, что он пришёл накуренным на репетицию, мы выгоним его и возьмём первого попавшегося парня? Я считаю, что мы должны сейчас же пойти и поговорить с ним! Возьмём с собой и Джейми, она всегда умеет подобрать нужные слова и утешить.

— Утешить? — не понял Марк.

— Представь себя на его месте. Твоя жизнь внезапно покатилась под откос просто из-за того, что ты захотел безудержного веселья. Твоя девушка — потаскуха, и, как бы ты не убеждал себя в обратном, ты не восторге от этого. А тут у тебя забирают последнюю отдушину. Невесело, как мне кажется, — объяснил Джейсон.

— Ты прав. Пойдём к нему, — согласился лидер группы.

*

С Джейми они встретились около дома Брендона. Она с нетерпением ждала их.

— Марк, зачем так рубить с плеча? — возмутилась девушка.

Тот только потупил взгляд и пошёл к входной двери дома семейства Хоровиц.

Хоровицы были классической семьёй среднего класса, выходцами из иммигрантов. Люсиль Хоровиц, в девичестве Ким, имела корейские корни. По профессии она была косметологом, притом, отличным. Женщина, видимо, использовала всякие процедуры и премудрости на себе, потому что в сорок пять выглядела максимум на тридцать семь. Отцом семейства же был чистокровный еврей Айзек Хоровиц, среднестатистический банковский служащий. Поговаривали, Айзек пытался договориться с Лексом Мартином, отцом Джейсона, чтобы тот по дружбе взял его в свою престижную финансовую компанию, но посредственность во всём не дала ему такой возможности. Похоже, Брендон с его вечной ленью и бездельем пошёл в отца. Второй же ребёнок в семье, десятилетняя Элиссон, старалась быть во всём похожей на мать, и уже в столь юном возрасте была настоящей перфекционисткой.

Дверь подросткам открыла Люсиль. Она, как всегда, приветливо, но чуть отстранённо поприветствовала гостей:

— Здравствуйте, ребята. Давно вас не видела! Вы к Брендону? Проходите, он дома.

— Здравствуйте, миссис Хоровиц, — мило улыбнулась Джейми, — он с Эммой?

— Нет, чему я несказанно удивлена, — понизила голос Люсиль, — с тех пор, как он стал путаться с этой… девушкой, я его редко вижу одного, дома, да ещё и днём. А вас уж и подавно сто лет не видела… — сделав небольшую паузу, женщина задала интересующий ее вопрос, — вы с Бредоном уже не столь дружны, как раньше?

Все ребята опустили головы, будто чувствуя себя виноватыми.

— Я понимаю, — приобняла за плечи Марка и Джея миссис Хоровиц, — не каждому приятно видеть, как друг скатывается в клоаку. Я рада, что вы пришли. Брендон в своей комнате.

Друзья поднялись на второй этаж и аккуратно постучали в запертую дверь. Оттуда не донеслось ни звука.

— Брендон! — крикнула Джейми, продолжая стучать, — ты слышишь?

— Эй, бро, ты там живой? — вторил ей Марк.

Ответа не последовало.

Троица испуганно переглянулась.

— Брендон! — еще громче закричала девушка, — миссис Хоровиц! — перегнувшись через перила, позвала она, — Брендон не открывает.

Женщина быстро забежала по лестнице.

— Брендон! Открой дверь! — с нотками испуга в голосе прокричала она.

В ответ всё та же тишина.

Марк нервно пригладил волосы:

— Я выбью дверь. Простите, миссис Хоровиц, потом я заплачу за ремонт.

С этими словами он резко пнул филёнку. Дверь с треском отворилась. Брендон лежал на кровати, спиной к входу. На звук он никак не отреагировал.

Все четверо подбежали к парню и перевернули его на спину. На его губах выступила пена, а из носа струилась кровь. При этом, веки мелко подрагивали — он был жив.

— Передоз, это передоз, БОЖЕ МОЙ! — отступая назад, завопила Джейми.

— Быстро звоните в Скорую! — приказал Марк.

Миссис Хоровиц просто стояла у стены в оцепенении.

Джей стал лихорадочно шарить по карманам в поисках телефона, но руки не слушались его, поэтому, найдя трубку, он тут же ее уронил, да так неудачно, что аппарат закатился под кровать.

— Чёрт! — осев на пол, прошептал Джейсон.

Видя, что начинается полная паника и неразбериха, Марк перевернул Брендона обратно на бок, и сам позвонил 911.

После этого он подскочил к Джейми, судорожно рыдающей в углу комнаты:

— Слушай! Эй, Джейми! — сильно тряхнул он ее за плечи, — уведи миссис Хоровиц, дай ей воды, и позвони Рейчел, пусть она тоже будет в курсе, поняла?

Та лишь продолжала рыдать.

— Ты поняла меня?! — крикнул на нее парень.

— Да, да, я поняла, — еле слышно сказала она, после чего взяла Люсиль Хоровиц под руку, и вывела из комнаты.

Поняв, что спуститься по лестнице они обе пока не в состоянии, Джейми усадила мать Бренда на ступени, а сама, привалившись спиной к поручням, набрала номер Рейчел:

— Алло, — дрожащим голосом произнесла она в трубку.

— Джейми, что стряслось? — тут же отреагировала подруга.

— Тут кошмар, — борясь с рыданиями, попыталась объяснить Джеймс, — у Брендона передоз! От наркоты! Я не знаю, что делать, Рейчел! Он помирает тут! — дальше ее речь превратилась в поток нечленораздельных звуков, и Рейч завершила звонок.

— Сука, — зло прошипела Полье.

Тотчас же она кинулась к шкафу. «Это не сойдет тебе с рук, грязная мразь», — подумала Рейчел. Надо было найти тёмную одежду, максимально скрывающую фигуру. Такое у нее в гардеробе имелось, поэтому девушка облачилась в длинную толстовку, бесформенные спортивные штаны, а также прихватила очки-авиаторы с зеркальными линзами, черный шарф и перчатки. Злобно сверкнув глазами, Рейч вышла из дома, оседлала свой мотоцикл и направилась на окраину города, к бару, где тусовалось всякое отребье.

Бросив мотоцикл за полкилометра от места назначения, девушка, озираясь, пошла к бару. На подходе она повязала на лицо шарф, надела перчатки и очки. Чем ближе она подходила, тем тише становились ее шаги, и тем сильнее она прислушивалась и приглядывалась ко всему.

Эмма обнаружилась за баром, в изрядном подпитии, курящая в одиночестве. Она была одета в короткую юбку, майку и туфли на высоком каблуке, хотя вечер выдался довольно прохладным.

Рейчел обошла ее сзади и… со всего размаху шибанула головой о стенку заведения. Основной удар пришёлся на довольно выдающийся нос девицы, и она, заливаясь кровавыми соплями, схватилась за лицо, попятилась, не удержалась на своих шпильках, и свалилась на землю. Рейчел села на нее верхом, и достала из кармана гвоздь программы — складной нож. Стараясь не проронить ни звука, что было невероятно сложно, так зла она была, Рейч принялась хаотично наносить Эмме порезы. Основная масса пришлась на руки, которыми та инстинктивно прикрывалась, и, в конце концов, Рейч замахнулась особо сильно и пробила жертве левую ладонь насквозь. Та просто взвыла от боли. Возня и шум могли привлечь внимание, поэтому Рейчел решила завершить свою месть красиво — она воткнула лезвие ножа почти на всю его глубину в ногу Эмме, и, просто-напросто, пропорола ее, словно подушку, задев какой-то крупный сосуд, потому что кровь стала выплёскиваться толчками. Рейчел, сама испугавшись, вскочила, и была такова.

Убегая с места преступления, она обернулась, и увидела, как вокруг бьющейся в агонии Эммы скапливается народ, кто-то достает телефоны, звонит в Скорую. Девушка прибавила ходу — ей надо было как можно быстрее убраться отсюда.

Добежав до мотоцикла, Рейч стянула бесформенную одежду, спрятала ее в припасённый мусорный мешок, надела кожаную куртку и поехала в больницу.

*

В городской больнице была суета. В маленьком городке редко происходили какие-либо крупные происшествия, максимум — кто-нибудь отрубит себе палец ноги газонокосилкой раз в год. А тут сразу два за вечер, да еще и с молодыми людьми. Брендона, естественно, привезли первым. Он был в состоянии средней тяжести. Его мать и отец, который, узнав о происшествии, тут же приехал в больницу, стояли у палаты с потерянным видом. Марк, Джейми и Джей, потрясываясь, плотно сидели на диване, который явно был рассчитан на двух человек.