— Всё нормально.

Я утыкаюсь ему в шею и вдыхаю запах моря. Моего моря.

***

Мы с Пиэлси договариваемся, что к восьми часам в той самой секретной комнате всё будет готово для нашего свидания. Я не могу найти слов благодарности для него, потому что он рискует не столько собой, сколько своей знакомой. В случае, если нас застукают, я, конечно же, беру всю вину на себя. Хоть и ума не приложу, как могла бы это провернуть одна. Мы с Максимом проводим весь оставшийся день рядом — едим, разговариваем, пьём чай, смеёмся, поём «Девочку с каре», танцуем. Мне даже начинает казаться, что ему не нужно никакое свидание, но я расслабляюсь, когда он садится ко мне на кровать и шепчет на ухо:

— Ещё нет восьми? А то я очень хочу тебя поцеловать.

Я округляю глаза как дурочка и оглядываю спальню. Кажется, что все слышали это, но рядом никого нет, кроме него. Он хитро улыбается и смотрит на меня.

— Наверное, мы можем не ждать эти пятнадцать минут, — говорю я.

— Думаю, что да.

Завтра у нас практически свободный день, потому что после концерта в реалити показывают, как мы отдыхаем, встречаем гостей и веселимся. Благодаря этому дню без репетиций мы с Максимом можем позволить себе отлучиться на пару часиков. Хотя, конечно, мы не можем. Но нам этого очень хочется.

Я встаю, беру его за руку и веду к выходу из квартиры. Он послушно идёт за мной, периодически толкая меня в плечо и смеясь. Мы подходим к двери в комнату отдыха и видим, как оттуда выходит Даша — та самая девушка, которая знакома с Серёжей и работает на нашем проекте.

— Привет, — здороваюсь я. Мы видимся с ней второй раз. Наша первая встреча произошла тогда, когда мы обсуждали детали сегодняшней встречи.

— Привет, ребята. — Она многозначительно смотрит на нас. — Я надеюсь, что всё пройдёт хорошо. Все уже разошлись, а я вернусь через пару часов. Я постучу.

— Прости, что втягиваем тебя.

— Не волнуйтесь, всё нормально. Серёжа умеет уговаривать.

— Спасибо, — отвечаю я, широко улыбаясь, и завожу Максима внутрь, не давая опомниться.

Мы внутри. Он смотрит сначала на меня, но потом переводит взгляд на стол — там стоит небольшая бутылка коньяка, стаканы, лежат шоколад, фрукты и какие-то закуски. Вижу по его взгляду, что он оценил Дашины старания. Я на минуту зависаю и перечисляю правила, которые нам сегодня предстоит нарушить. Общение с сотрудниками — это раз. Выход за границы квартиры куда-то, кроме балкона — два. Распитие спиртных напитков (самое страшное) — три. Наше долгое отсутствие, а, следовательно, невозможность быстро записать какое-то интервью или поехать на студию (мало ли) — четыре. Нам хана.

— Крис! Ты что? Как это?

— Я подумала, раз мои желания слишком детские, то твоя бутылка коньяка подойдёт для подарка?

— Боже, Крис, ты такая…

Мне хочется прижаться к нему и не отпускать, но я почему-то не делаю этого. Я закрываю дверь на защёлку и подхожу к столу.

— Надеюсь, ты рад?

— Крис, ты чудо.

Он подходит ко мне сзади, обхватывает за шею и целует в макушку. Может спуститесь чуть ниже, Максим Дмитриевич? Я разворачиваюсь к нему, и мне вдруг становится неловко. Я не продумывала эту встречу полностью, поэтому не могу понять, что сейчас делать. Не могу понять, поэтому говорю:

— Нальёшь?

— Садись, — отвечает он, расплываясь в улыбке.

— Хорошо, что я не сказала тебе заранее. А то подумала бы, что ты только из-за коньяка согласился.

— Предусмотрительно.

Он открывает бутылку, вдыхает аромат напитка и опять улыбается.

— Кошелева, надейся, чтобы нас не выгнали.

— Только маленько наливай.

— Я тебе наливаю очень маленько, не рассчитывай.

Максим протягивает мне стакан и сам садится рядом. Я подгибаю ноги и полностью поворачиваюсь к нему. Мне так нравится видеть его довольным, пусть даже и под угрозой ухода с шоу (или что там с нами могут сделать?). Пусть даже он и смотрит на этот стакан с большей нежностью, чем на меня.

— Хочу выпить за тебя. Хочу, чтобы ты выиграл и всех уделал.

— Крис, — улыбаясь, произносит он.

— Макс, — отвечаю я.

Он выпивает свою порцию коньяка, не закусывая, и отставляет стакан. Я пью. Жмурюсь. Хоть у меня и было налито раза в три меньше, кладу в рот кусочек яблока. Чувствую тепло от алкоголя. Мне не приходилось напиваться часто, но в те разы, когда мы с друзьями устраивали вечеринки, бокала вина мне хватало, чтобы начать нести всякую несусветную чушь. Надеюсь, этого не произойдёт, если Максим вдруг поделится со мной своим драгоценным коньяком.

— Какие планы? — спрашивает он и притягивает меня за талию к себе.

Я опять слышу его дыхание и чувствую его на себе. Максим дотрагивается до моей шеи, и мне уже плевать на то, что я собиралась с ним говорить о чём-то. О чём? Я протягиваю ноги так, чтобы они лежали по обе стороны от Максима. Он ухмыляется и легонько касается моей кожи своими пальцами.

— Не дразни меня, я же хотела поговорить, — говорю я, но, кажется, тело говорит о другом. Кошелева, соберись.

— Так говори. — Он наклоняется ко мне и произносит слова так, что невесомо касается моих губ. — Крис, говори.

— Ненавижу тебя, — смеясь, отвечаю я и держусь из последних сил.

Он тянется через меня за коньяком и отпивает прямо из бутылки. Кажется, он и правда не собирается делиться со мной, поэтому я укоризненно смотрю на него и забираю бутылку. Делаю небольшой глоток. Вкус стал ещё более горьким. Но я стараюсь не жмуриться, и, кажется, у меня получается. А то опять будет говорить, что я маленькая. Отставляю бутылку.

— Как дела с Серёжей? — спрашивает он.

— Мы разговаривали сегодня.

— И что решили?

— Я сказала правду.

— Что ты рискуешь ради нашего свидания местом в проекте?

— Почти. — Я улыбаюсь. — Я попросила прощения.

Кажется, этого достаточно, чтобы он понял суть разговора.

— Наверное, нужно поговорить про то, что сейчас происходит.

— Тогда лучше выпить.

— Ма-а-акс, — протягиваю я, смеясь. — И что мне с тобой делать?

Ещё один глоток. Сознание не намерено больше оставаться со мной.

— А что это было с Майер такое, а?

— А что было?

— Вы обнимались! И танцевали. И на нашем балконе запирались!

— Никто не запирался нигде, Мартышка. Ты поверила, что она мне нравится?

Я хмурюсь, потому что даже одна эта мысль меня раздражает. Бесит. Делаю ещё глоток.

— Крис, давай пока не будем пить. Хорошо?

— Ты специально хотел сделать мне плохо? С этой Майер?

— Я был в растерянности.

— Почему?

— Потому что мне очень нравилась девушка, у которой был парень. И мне казалось, что я ей тоже. Хотя бы немного. Я понимал, что мне нельзя действовать. Но очень хотелось. Но я не хотел разрушать вас.

— Это не так. Ты не разрушил бы ничего.

Ты спас меня, Максим. Утонув в тебе, я, наконец, выбралась.

— Вы были помолвлены?

— Нет, Максим. Я не понимаю, зачем он это сказал. Я не решилась спросить у него сама.

Мы смотрим друг на друга, оба пытаемся скрыть своё желание поцеловаться прямо сейчас. Срочно. Я забываю об уговоре и отпиваю ещё немного. Он, кажется, уже не против.

— Ты такая красивая, моя девочка с каре, — говорит Макс, и вдруг в помещении гаснет свет. Мы оказываемся в полнейшей тьме — здесь нет ни одного окна. Я больше не вижу его лица, а только чувствую прикосновения его рук к моим, покрывшимся мурашками от страха. Мне хочется прижаться к нему и зажмуриться, чтобы больше не видеть эту темноту.

— Ой, — вскрикиваю я. — Страшно.

— Это же просто свет, Крис.

— Да, верно. Но…

Он чувствует мой страх — моё пьяное сознание боится темноты, и я начинаю дрожать. Максим, не говоря ни слова, нащупывает моё лицо и невесомо целует.

— Тише, — говорит он шёпотом.

Целует в губы, и я чувствую, что это моё спасение. От темноты, от страха, от всего, что меня пугает. Тянусь за его губами, чтобы получить ещё немного спасения. Но он отстраняется и легонько покусывает мою шею. Я вздыхаю. Не так, как обычно, слишком громко. Он улыбается, я чувствую это кожей.