Кулон она решила не отдавать. Еще будет время расспросить его о личном. А пока остается только подождать.

— Ветер крепчает…

========== Глава двадцать вторая ==========

Бокалы, уныло опустошенные, были убраны в сторону, словно никому не нужный стеклянный хлам. Оба приятеля непринужденно вели беседу, не отвлекаемые никем и ничем, разве что раскаты грома за окном грохотали порой громче их голосов, а яркие вспышки молнии на секунду озаряли светом гостиную. Когда обоим это надоело, Влад рывком задернул бордовые шторы.

— Погода совсем разбушевалась.

— Согласен, — покачав головой, сказал колдун.

— Если так будет и завтра, мне придется остаться тут. Ты же знаешь, как я ненавижу грязь, — брезгливо поморщившись, алхимик тяжко вздохнул, уставившись пустым взглядом на огонь, ярким светом зияющий в камине.

— Ничего страшного, это не проблема. Только с одним условием…

— Каким? — Владу не понравился тон, которым были сказаны эти слова и он, переведя взгляд, уставился на колдуна.

— Относись к Элли нормально. Я тебя очень прошу. — Улыбнувшись, мужчина потушил сигарету. Он уверен — Влад знает, что с ним шутить не стоит.

— Хорошо…но с какой стати такое трепетное отношение к этой девчонке? — набравшись наглости, решился спросить алхимик, но единственное, что последовало в ответ — укоризненный взгляд, дающий понять, что об этом говорить не стоить.

— Можешь выбрать любую комнату в правом крыле, — это означало, что сегодняшний разговор окончен.

— Ясно, спасибо.

Только за алхимиком закрылась дверь, колдун облегченно вздохнул. Любил этот тип задавать щекотливые вопросы, а когда дело касалось его — то ему хоть бы хны! По крайней мере, удивить его настолько, чтобы брови вверх подскочили, Адриану еще не удалось, но он знал, что никакая маска не вечна, и когда-нибудь его товарищ проявит свою слабую сторону. Несмотря на то, что ладили они хорошо — дух соперничества, подобно искре, иногда проскальзывал между ними. Но, как говорится: одна голова — хорошо, а две — лучше. Невольно мысли возвращались к Элли и он начинал про себя бранить алхимика за его нрав. Да, мужчина понимал, что он сам порой не лучше себя ведет, но стоял на своем — так относиться к ней мог только он и никто другой. Желание проведать свою подопечную все нарастало, и Адриан пошел к ней. Стоило ему пару раз постучать, как ему тут же открыли дверь, и из дверного проема выглядывала родная взволнованная мордашка.

— А он тут останется? — сразу спросила девушка, пропуская Адриана к себе. Ее беспокойство можно было понять.

— Как видишь, из-за погоды. Еще он ненавидит грязь, — хмыкнув, саркастично подметил он. В ответ послышалось слегка раздраженное «Тц».

— Как по мне — погода прекрасная, — заметила ведьма, усмехнувшись.

— Ну, это уже на вкус и цвет. Лично мне от такого ни холодно, ни жарко, — Адриан слегка нахмурился, заметив на книжной полке девушки знакомый из детства гримуар. Нетрудно было догадаться, что ведьма была именно там, в подземелье. Колдун мог только удивляться, как он умудрился пропустить такое.

— Понятно…скажи, а как он ко мне относится? Просто мне кажется, будто он пытается не допустить меня в ваши планы и…он сам мне не нравится, — сказала девушка, продолжая стоять спиной к своему собеседнику и, не спеша, колотить ложкой горячий чай.

— Я ему уже сказал по этому поводу пару слов…

— Что ты ему сказал?

— Чтобы помягче был.

Ритмичный стук ложки на мгновение смолк. Повернувшись к Адриану лицом, Элли стала всматриваться в его глаза. Отпив немного, она с звонким звуком поставила чашку на место.

— Я не собираюсь с ним пересекаться. Слишком он… — девушка запнулась, не в силах подобрать подходящее слово, — …высокого мнения о себе.

— Не могу не согласиться. Кстати, как ты узнала его фамилию? — вовремя вспомнил колдун, пока нить разговора не ушла в другом направлении.

Элли замешкалась, отведя взгляд в сторону. Говорить или не говорить — вот в чем вопрос.

Если она позволит ему узнать, что случайно нашла кулон, судя по всему, принадлежащий Владу, то вся иллюзия загадочности развеется, как осенние листья на ветру. Но как иначе объяснить, ведьма не знала. Судорожно пытаясь придумать правдоподобную ложь, она лишь тянула время.

— Можешь не придумывать ничего. — Он не оставлял ей выбора.

Девушка вытащила из кармана серебряный кулон и небрежно кинула его на кровать рядом с Адрианом. Он подхватил его и открыл. Легкая улыбка проскользнула на его лице.

— Где ты нашла это сокровище? — мужчина взглянул на Элли, довольный ее смекалкой.

— В автобусе, когда ездила на рынок, в тот день… — от упоминания того случая лицо девушки болезненно скривилось от нахлынувших воспоминаний, но, подавив противное чувство, она продолжила. Не доставляли ей удовольствия такие воспоминания. Будь ее воля, стерла бы их к чертям собачьим. — В останках безликого. Пренеприятное было зрелище.

— Ясное дело. А что именно с ним произошло? Что ты можешь сказать про ту погибшую душу?

Ведьма вспомнила, как он учил ее вести себя среди призраков, узнавать причину их смерти по определенным очевидным факторам и тому прочее. Сначала было страшно, очень страшно. Даже сейчас мало что изменилось, она просто привыкла, но неприятный осадок омрачал душу. К такому не только сложно привыкнуть, но и принять. Потусторонний мир был полон опасностей и всякого рода неожиданностей, поджидавших девушку из-за каждого угла. Элли знала о существовании других кругов ада, но Лимб для нее — самый страшный. Тут души живут, будто обычной жизнью, не подозревая о том, что когда-то придет время, и они превратятся в отвратительных существ, что не в силах здраво мыслить. А потом они угасают навечно. Растворяются. Исчезают, а частички прежде живой личности канут в лету. И никогда больше не возвращаются к жизни. Единственное, что оттягивало момент морального разложения — предрасположенность к колдовству, Адриан говорил, что не все на это способны.

— Сначала он вел себя как обычно, но потом его стошнило, а среди рвоты была кровь, гвозди и лезвия. Если судить по этим признакам — безнадежный самоубийца, пытающийся свести счеты с жизнью, глотая острые предметы, и, судя по прядям светлых волос, которые выглядывали из-под капюшона — это была девушка. Также я заметила, что ее одежда, то есть накидка, больше всего подходила под описание нарядов во времена царской России. На этом, пожалуй, все. — Словно риторический доклад, отчеканила ведьма и замолчала.

— Есть предположения, кто это был? — вопрос поставил ее в тупик.

— Эм…нет, а ты знаешь? — Элли знала, что сморозила глупость, но в голове было одно лишь перекатиполе.

В ответ мужчина поводил портретом девочки на левой стороне медальона прямо перед ведьмой.

— Думаешь, он принадлежал этому призраку, а эта безликая — девочка на портрете… — Элли осенило и теперь она только удивлялась своей недогадливости. — Мне кажется, она приходится ему сестрой…это больно, быть разлученным с родственниками смертью.

— Она ему не сестра, а невеста. Ранее девушек и в тринадцать лет замуж выдавали. Он упоминал белокурую девчонку и, насколько я понял, тоскует по ней, к тому же ее фотографий у него, к сожалению, не осталось. Ты нашла целое сокровище, Элли. Я уверен, даже этот холодный тип возрадуется такой находке, — мужчина широко улыбнулся, обнажив в улыбке белоснежные зубы.

Ведьма улыбнулась.

— Что же, тогда все не так плохо, как я думала. Вообще-то я с самого начала хотела наладить контакт с помощью этого кулона.

— Моя хитрая лиса. У тебя все получится, — поцеловав девушку в лоб, он собрался уйти. Почувствовав на себе цепкий вопрошающий взгляд, колдун обернулся. — Я спать. Спокойной ночи…

— Тебе тоже, — как только девушка сказала это, дверь со скрипом закрылась.

Элли вздохнула и начала не спеша раздеваться. Когда она сняла сарафан, взгляд невольно обратился в зеркало. За эти годы ее тело сильно изменилось.

— Интересно, когда я перестану расти?