Венди имеет ввиду братство. Лиам был просто помешан на этой теме, чтобы вступить в одно из братств, он специально приехал пораньше и провел последний месяц лета здесь, узнавая всё о традициях мужской общины. Я смеялась над ним и называла Пейна за это рвение девчонкой.

— Я была там два раза, наверное, мы просто не пересекались, — больше я туда не зайду, ведь Лиам притянул в братство своего любимого Зейна. Пусть дружат вдвоем, у Малика точно нет каталога с нижним бельем, который постоянно любит листать Лиам, пока зависает у меня в комнате.

— Будет здорово, если мы будем видеться чаще, потому что сама понимаешь, что девушки у членов братства не задерживаются и быстро сменяются, а поскольку ты подруга Лиама, значит не будет драматических истерик и громких расставаний. А мое нахождение в доме не будет выглядеть для тебя предательством.

— А вы с Гарри…

— Мы с Гарри вместе со школы, были друзьями с самого детства. Он поступил сюда только из-за меня, — с улыбкой говорит она. — Гарри сделал мне предложение еще в песочнице, с пластиковым кольцом из-под кока-колы, — со смехом говорит она. — Я до сих пор храню его, но он не должен об этом узнать. Я держусь имиджа совершенно несентиментальной девушки.

— Эта тайна уйдет со мной в могилу, — с улыбкой отвечаю я. — Обещаю.

Венди и Гарри вместе со школы, а ведь мы с Зейном могли быть такой же счастливой парой. А сейчас этот невообразимо наглый, пакистанский, нахальный и, скорее всего, голый человек, лежит в кровати с моей больше нечудесной соседкой по комнате. Он вообще не должен здесь лежать! Он уехал, бросил всех два года назад. Так что, пусть лежит в другом месте!

— Так, мне всё же нужно будет принять душ, — Венди с улыбкой косится на свою блузку.

— Прости меня еще раз.

— Все в порядке, Гарри повезло, он всей душой ненавидит эту блузку, — со смехом говорит она. — Еще увидимся, Кэти.

Ну вот, я налаживаю связи и обзавожусь новыми знакомыми. Разве я не умница? Позитивное мышление не работает. Звоню Лиаму, тот твердит мне, что опять влюбился и сейчас на свидании, так что перезвонит мне позже. Мой друг когда-нибудь лишится рассудка с такими частыми влюбленностями, хоть они и длятся не больше парочки часов.

***

— Кто ответит мне на вопрос: кто является главным героем произведения «Ярмарка тщеславия»? — спрашивает нас мистер Крэнстон, преподаватель английской литературы.

Мистер Крэнстон всегда носит яркие галстуки и зачесывает свою лысину остатками волос, что смотрится очень смешно. Он маленького роста, полнота профессора придает ему еще более комичный вид, он напоминает мне маленького пупсика, но его внешность не мешает мне вытягивать руку вверх, чтобы ответить на вопрос. Как только моя рука поднимается, Зейн, сидящий рядом, тут же поднимает свою руку.

— Мистер Малик?

Черт, опять он! Каждый раз, когда я поднимаю руку, Зейн делает то же самое! Он специально это делает, назло мне, даже уселся рядом, и куда бы я не пересаживалась, он оказывается рядом со мной.

— Ярмарка тщеславия — это роман без героя, сэр.

— В точку, — мистер Крэнстон чуть ли не подпрыгивает от радости на своих маленьких пухлых ножках. — Какое занятие подряд вы верно отвечаете на все вопросы. У вас глубокие познания в английской литературе, что не может не радовать.

Это мои познания. В школьные времена я занималась с Зейном практически каждый день, чтобы поднять его средний балл. Почему мне не дают возможности ответить, ведь я тоже тяну руку вверх, но пупсик с зачесанной челкой даже не обращает на меня внимания!

— Раз уж мы заговорили о популярных авторах девятнадцатого века, может быть кто-нибудь назовет мне главного соперника Уильяма Теккерея?

— Время, алкоголь и отсутствие презервативов.

— Спасибо, мистер Томлинсон, за ваше мнение. Я заметил, что у вас везде один и тот же ответ: и в аудитории, и в коридорах. У кого-нибудь есть альтернативные идеи, конечно же, не столь интересные, как у нашего Луи?

Я чуть ли не выпригиваю из штанов с поднятой рукой, словно первоклассница, в это время Зейн косится на меня и лениво сгибает руку в локте с двумя поднятыми вверх пальцами. Я начинаю кряхтеть и активнее размахивать рукой.

— Тише ты, Гермиона Грейнджер, — тихо произносит Лиам мне на ухо.

— Мистер Малик, может быть вы?

— Чарльз Диккенс! — слишком громко выкрикиваю я. Вся аудитория смотрит на меня. Лиам и Зейн пытаются скрыть смешки.

— Спасибо, мисс… — мистер Крэнстон пытается вспомнить мое имя.

— Мисс Элфорд, — подсказываю я, но уже совсем тихо.

— Спасибо мисс Элфорд, но в будущем, я буду уповать на ваши хорошие манеры, не обязательно выкрикивать с места ответы за других студентов. Я обязательно вас спрошу.

— Простите, профессор, — краснея, говорю я. Боковым зрением вижу, как Зейн широко улыбается, зажав кончик ручки между зубами. Как же мне хочется ударить его, но если я начну драку прямо здесь, меня вряд ли допустят к занятиям.

— Сейчас у всех вас будет возможность высказаться и поделиться своим мнением, — профессор достает пачку листов и кладет их на парты ребятам, сидящим впереди. — Передайте остальным, пожалуйста, — вежливо просит он. — Там простые вопросы, хочу знать мнение каждого на несколько произведений, которые являют собой основу английской литературы. У нас с вами два занятия подряд, думаю, что на перерыве я успею быстренько ознакомиться с вашими мнениями. Судя по зевающему мистеру Хорану, написано будет немного.

По аудитории пробегают смешки.

— Что вы, я очень заинтересован, — произносит зевающий парень, сидящий позади нас. — Скорее дайте мне этот опросник, — безрадостно просит он и снова зевает. — Я уже весь трепещу от нетерпения.

— Потому что всю ночь трепещал кое-кто другой, так натрепещал, что заснуть было невозможно. Стены-то тонкие, — тихо произносит Зейн, но все присутствующие слышат это.

— Найл, опять Лиама всю ночь жамкал?! — спрашивает парень, который высказывался про презервативы. — Пейно, я сразу заметил, что у тебя сегодня походка другая.

— Не ревнуй, тебя даже за деньги никто жамкать не будет, — с улыбкой отвечает Лиам, развернувшись к ребятам, сидящим позади нас.

Девушка в другом ряду резко поднимается со своего места и с раскрасневшимся лицом смотрит на Зейна, а потом на Найла.

— Кобель! — кричит она, а потом поспешно выбегает из аудитории.

— Ну спасибо тебе, Зейн, — недовольно произносит Найл.

— Что я не так сказал? — удивленно спрашивает Малик.

— Вчера была не она, — со смехом поясняет Лиам, — Это была другая девушка.

— И?

— Мы типа встречались, кретин, — отвечает Найл. Малик со скепептическим видом поворачивается к нему, и они начинают смеяться. Вот так вот всё просто у парней, они вовсю веселятся, пока девушка убивается где-нибудь в туалете и скорее всего думает, что её парень очень сожалеет об этом в данный момент.

— Вы такие жестокие, мальчики, — подает голос Венди, которая сидит с ребятами сзади. Мы с ней пару раз обедали вместе на прошлой неделе. Венди начинает нравится мне всё больше.

— Надеюсь, вы закончили делиться с нами подробностями своей личной жизни, молодые люди? — спрашивает мистер Крэнстон, проводя ладонью по остаткам своих волос. Парни еще громче смеются и отшучиваются на эту тему.

После перерыва и окончания второго занятия мистер Крэнстон просит задержаться меня и Зейна.

— Я посмотрел ваши работы, — говорит он, поправляя свой зеленый галстук в горошек. — И вот что меня удивило, они полностью идентичны.

Я в удивлении смотрю на Зейна, тот лишь лениво пожимает плечами.

— И я имею в виду то, что ваши работы скопированы одна с другой. Они одинаковы, слово в слово. И сейчас мне хочется узнать, кто у кого списал?

Я точно знаю, что писала свою работу сама. Сжимаю кулаки от злости, когда понимаю, что Зейн тупо списал мои ответы, потому что сидел рядом и сделал он это специально.

— Как ты мог? — спрашиваю я, сдерживая себя от нехороших слов.