- Вот тоже буду здесь курить - внезапно с удивлением открыв для себя, что все-таки эта по-домашнему беспорядочная обстановка кабинета хоть и непривычна ему, но скорее нравится, чем нет, выглянув наружу, мысленно заключил для себя детектив.
Всего в зале было десять окон. Два на реку, четыре на плац и еще четыре в сад. Через все этажи вела отдельная лестница. Внизу были арсенал, лаборатория, склад и туалет с краном и смесителем из которого текла только холодная вода, а наверху кабинеты инспектора Тралле, Фанкиля и еще один, запертый, без номера и таблички. Еще на третьем этаже, в просторной зале, куда выходили двери всех трех кабинетов, как в кают-компании корабля, стоял несколько потрепанный, по от этого не менее величественный рояль благородного темно-вишневого цвета, а вдоль стены, словно в вальсовом зале, рядком пристроились три изящных, с мягкими подушками и кривыми ногами стула. Обработанные шкуркой, чиненые и выкрашенные лаком в каретной мастерской, судя по своему бывалому виду, эти манерные предметы интерьера повидали на своем длинном веку всякого, и быть может когда-то стояли даже в самом герцогском дворце...
Еще наверху стояла кадка с каким-то разлапистым широколистным растением, и было сильно накурено, хотя первым запретом, о котором узнал детектив по прибытии в полицейскую комендатуру Гирты, было не курить ни в кабинетах, ни в коридорах, ни на лестнице, но чем каралось нарушение этого правила, никто не пояснил, а уточнять детектив благоразумно не стал, чтобы с первых дней службы не вызывать к себе дурных подозрений.
Сегодня, как и позавчера, в зале было холодно. В печке лежал пепел от сожженных бумаг, громоздился мусор, который еще предстояло сжечь, но нигде рядом не было ни мешка с углем ни дров, как недвусмысленно показав на вешалку, объяснив что казенную одежду можно брать для любых служебных целей, пояснил Фанкиль, из экономии в теплые месяцы топливо в комендатуру не завозили.
- Так. Вот. Я подготовил вам рабочее место, будете сидеть здесь - по-видимому услышав голоса подчиненных из своего кабинета, спустился в зал, без всяких приветствий сообщил Вертура инспектор Тралле, начальник отдела Нераскрытых Дел. Высокий, широкоплечий, полный, с огромными красными ручищами, усами и небритым уже как долгое время вторым подбородком, мужчина лет пятидесяти. В черной с лиловым форменной мантии, высоко подвязанной зеленым шерстяным кушаком и некрасиво разъезжающейся на толстом животе, он возвышался между столов, недовольно и критически хмурился как лодырь, размышляющий, что бы еще такого совершить так, чтоб не устать и уйти к себе в кабинет с благородным чувством осознания выполненного дела. Тонкий и длинный, до пояса, как крысиный, хвост изрядно проредивших от расчески местами поседевших волос болтался за его широкой сутулой спиной, прищуренные карие глаза взирали строго и придирчиво, выдавая в нем человека как будто педантичного и мелочного, но снисходительного и податливого в душе. Строго взирая на передвинутый к раскрытому окну стол и водруженный на него письменный прибор, казалось он был сильно неудовлетворен этим новым, организованным им самим для Вертуры, рабочим местом.
- Сидеть будете не нем - легко, словно это был изящный барочный стульчик из вальсового гарнитура, какие можно увидеть в модных богатых салонах, полицейский подхватил одной рукой массивный, неопределенного возраста, казалось бы крашеный и поцарапанный бессчетное число раз, стул с перекладинами между ножек у пола и с высокой спинкой и приставил его к столу. Продемонстрировал письменные принадлежности, как будто детектив не знал что это - вот бумага, вот перья, вот чернила.
Не найдя что ответить, Вертура печально кивнул. С грустным, обреченным пониманием что все это надолго и всерьез, с отвращением уставился на предоставленные ему рабочее место. Спинка стула была грубо вырезана в виде крепостной башни, а к тяжелой мраморной плите были намертво приклеены две стеклянные чернильницы с бронзовыми крышками для черной и красной туши, два бронзовых, давно окислившихся стаканчика для перьев и вазочка с песком, которым сушат свежие письма. Помимо канцелярского прибора, как будто так надо было по уставу, на столе стояли керосиновая лампа с зеркалом для удобства работы в сумерках и литой бюстик, изображающий, быть может самого Герцога Гирты, или может какого иного важного рыцаря или государственного деятеля - никакой подписи или имени у этого декоративного элемента рабочего стола не было.
- Благодарю - запоздало пробормотал детектив, с некоторым усилием подвинул тяжелый стул, сел вполоборота, нахохлился и сцепил пальцы в замок, как будто уже собирался приступать к делу. Он устал и единственное, что его беспокоило сейчас, это где бы прилечь и чтобы никто не будил.
Постояв над ним секунд пять и удостоверившись, что новый сотрудник не имеет претензий, как будто сразу потеряв к детективу всякий интерес, инспектор развернулся и без лишних слов, пошел к лестнице.
- Лео, ко мне на два слова - походя бросил он Фанкилю.
- Ага - коротко кивнул рыцарь, и как будто и не было этой бессонной ночи в дороге, через ступеньку устремился на третий этаж за ним. Детектив же с нескрываемым ожиданием уже было воззрился на диван, но было поздно: лейтенант Турко моментально занял его по уходу рыцаря.
Откуда-то из-за распахнутого окна, с проспекта, пронзительно загудел рог. Над забором, покачиваясь, проплыло черно-багровое знамя с вычурным гербом: какие-то невидимые отсюда, из окон зала, всадники ехали по проспекту, трубили, призывали всех посторониться.
- А, это Лиловый клуб - снимая с головы свою потрепанную меховую шапку с хвостом и бросая ее на огромные лосиные рога рядом с вешалкой для плащей у двери, с вялым презрением, ответил на вопрос и заинтересованный взгляд детектива лейтенант. С похмелья и усталости он промахнулся и шапка упала в грязь у дверей, но полицейский только махнул рукой, скривил рожу, не стал подниматься с дивана, оставил ее как есть.
- А где брать кофе? - только и спросил первое, что пришло в голову детектив.
- Кипяток на кухне - вернулся сверху Фанкиль и объяснил - по лестнице вниз, под арками и, через главный вход. Поверху, мимо кабинетов, с чайниками и кружками никого не раздражать, не ходить. Ясно это?
- Да, именно так - вернувшись, надулся, снова обратился к детективу инспектор, как будто это было самым важным, что следовало знать на службе в полиции Гирты - Марк все, вы зачислены в штат и пока свободны. Придумывать задачу для вас у меня нет времени. Не мозольте глаза, идите, сориентируйтесь, познакомьтесь с городом. После обеда жду вас в отделе. Выдам вам регалии и ключ, будете заходить снизу, через нашу дверь. Вот вешалка для вещей, видите? Уходим и приходим, отмечаемся в журнале. Служба у нас начинается в семь утра, есть дежурства, они у нас посменные, но у вас их не будет пока не зарекомендуете себя как надежного сотрудника, поняли это? - вопросительно нахмурился, скривился он, нависая над детективом.
- Понял - кивнул Вертура, как надежный сотрудник сделал вид, что готов слушать еще, но, похоже на этом все инструкции закончились. Инспектор и Фанкиль заговорили о каком-то нисколько не касающемся его деле, а детектив, подождав еще минуту, уже было хотел собираться и идти, но инспектор внезапно остановил его за плечо. Его голос стал вкрадчивым, тихим и холодным как блеск серых волн за окном на реке.
- Сэр Ринья приглашал вас к себе. Он заранее прислал письмо, но я думаю, сэр Булле, Вильмонт Конрад, пожелает, чтобы ваша с ним аудиенция была первее всех остальных. Имейте в виду, в городе найдется немало тех, кто, узнав о вашем прибытии и кто вы такой, будут искать с вами встречи и всем от вас, как от сотрудника королевской безопасности будет что-нибудь нужно. Лео рассказал какой вы 'специалист' - это слово он произнес особенно ядовито и с угрозой так, что детективу стало стыдно и неловко за вчерашнее происшествие - а нам с вами еще работать, и в этом нет ничего смешного. Так что на будущее, извольте проявлять благоразумие, в выборе знакомств и мест для развлечений, думать не каким другим местом, а головой, и учесть полученный вчера урок. Вы здесь человек новый, но весь город уже знает кто вы и зачем вы здесь, а у нас тут найдутся и такие весельчаки, кто захочет вас избить или покалечить просто от скуки и им ничего за это не будет. Надеюсь, вы меня ясно поняли? Все, идите, жду вас поле обеда.
